Здесь он случайно разглядел небольшой прямоугольный предмет. Это был указ владыки Юга об освобождении рабов за участие в охоте на носорога. Вчера Кави в гневе бросил этот папирус, узнав об обмане египтян — запрете возвращаться в Та-Кемт под угрозой нового рабства. Да, негры и ливийцы уходят на запад, в даль от Египта. А вот азиатам, возможно, еще не раз придется столкнуться с египтянами на востоке. Немного подумав, новый вожак подобрал папирус и спрятал в небольшом мешочке на шее, где хранились амулеты — некоторые вещи рабам иметь не запрещалось. Например, неснимаемый браслет из яшмы на руке Петье.
Как только все товарищи собрались, Паладиг дал команду выступать, разбившись парами. Раненого должны были нести двое, периодически меняясь, но Петье со смехом забросил обе петли себе на плечи и понес сирийца, словно рюкзак, спиной к спине. Да еще предложил товарищам дождаться, когда он, носильщик, запросит помощи.
Паладиг и Хаару пошли впереди, за тысячу локтей[3] от отряда. Все товарищи шли обратно к берегу Нила радостно, оживленно болтая и рассыпая строй — так непривычно было идти без надсмотрщиков, конвоиров, начальников. Это напоминало волшебный сон. А у вожака на душе было сумрачно. Он понимал, какую огромную ответственность взял на себя. Египтяне были, конечно, врагами, но с ними не приходилось беспокоиться ни о пропитании, ни о защите от зверей и разбойников.
Теперь все придется обеспечивать самостоятельно, оставаясь горсткой храбрецов во враждебной стране. Легко было увлечь товарищей на восток, но как найти правильную дорогу? В голове непрерывно всплывали слова нубийца-проводника: «Если ты переберешься через реку, на востоке будет каменистая безводная пустыня. Если ты перейдешь ее и перевалишь через высокие горы, придешь к берегу моря, где владычествует Та-Кемт. Если ты переплывешь море, там, говорят, пустыни еще страшнее. А в горах и по реке Ароматов (нынешняя река Атбара, правый приток Нила) живут племена, поставляющие Та-Кемту рабов в обмен на оружие». А как переплыть море, где ходят только египетские корабли? Моряков среди товарищей не было ни одного. Даже переправа через Нил была проблемой. Вообще-то, и к берегу Нила возвращаться было опасно из-за угрозы повторного рабства, но Паладиг надеялся, что египтяне еще вчера уплыли вниз по реке. Нужно было подумать и о пропитании, ведь теперь можно рассчитывать только на охоту, а у азиатов не было соответствующих знаний и навыков. Поэтому, едва растительность скрыла путников от глаз остающихся товарищей, вожак остановил спутников и велел усердно помолиться своим богам за благополучный исход их нового пути. Внутри каждого «землячества» уже давно установились ритуалы богослужения, одиночки же выбрали короткие молитвы, поэтому обращение к богам, уже спасшим вчера азиатов от гибели, было непродолжительным.
Солнце поднималось все выше, начинала мучить жажда, вожак понемногу ускорял шаг. И вдруг он остановился, напряженно вслушиваясь. Деревья саванны мешали обзору, но ухо уловило отдаленный стук топоров и человеческие крики. Вчера на пути от реки к месту охоты азиаты никого не встретили — значит, шум могли производить только египтяне, задержавшиеся по непонятной причине. Паладиг подал товарищам знак внимания, а сам начал осторожно красться от дерева к дереву. И, наконец, увидел интересное зрелище.
Местность прерывалась не глубокой, но широкой балкой, на дне которой суетились вчерашние охотники и воины, вокруг большой деревянной клетки с носорогом. Люди были по грудь перемазаны красноватой грязью. После недавних дождей грунт размок, платформа на бревнах-катках с тяжелым зверем увязла, египтяне принялись ее вытаскивать и превратили землю вокруг в настоящее болото. Пришлось заночевать, пока люди рубили жерди и рычаги, изготовляя импровизированный ворот. Но зверя нельзя было надолго оставлять связанным — это могло повредить его здоровью, а владыка Юга велел доставить носорога в цвете сил. Пришлось притащить от реки клетку, поставить на платформу, а веревки осторожно перерезать. После этого зверь долго метался по клетке, грозя разнести в щепки ее стенки, воинам и охотникам пришлось не спать и всячески укреплять преграду. Теперь начальник охоты послал в ближайшее селение за помощью, а путь был неблизкий.
Паладиг успокоился и дал команду идти. Эта местность не была запретной для вчерашних рабов. Начальник стражи увидел отряд и обрадовался — помощь трех десятков здоровых мужчин была очень кстати. Он привычным повелительным голосом скомандовал:
— Быстро сюда!
Некоторые азиаты автоматически шагнули вперед, но Паладиг тоже скомандовал:
— Ни с места! Они могут затеять какое-нибудь вероломство.
Начальник стражи вспомнил, что перед ним не рабы, а свободные люди, недобро усмехнулся и уже мягче крикнул:
— Ладно, идите сюда, не бойтесь. Помогите вытащить клетку, получите обед.
Это решило исход дела; у азиатов припасов не было, хорошо пообедать не помешало бы.
Вчерашние хозяева и рабы объединили усилия, взялись за веревки, рычаги, ворот. Только через час клетка была, наконец, на сухом месте. На носорога сквозь щели в решетках вновь накинули петли, и, несмотря на отчаянное сопротивление, зверь был опять связан, а клетка снята с платформы. Азиаты перепачкались не хуже охотников. Начальник стражи назначил обед у реки. Паладиг, к своей радости, разглядел среди охотников вчерашнего нубийца-проводника и попробовал с помощью Хаару выяснить некоторые подробности дороги. Сначала нубиец отмахивался, видимо, обиженный на азиата, не послушавшего вчерашних предостережений. Но потом смягчился и дал несколько ценных указаний.
У реки азиаты с наслаждением смыли с тел грязь и запекшуюся кровь, затем повар выдал каждому по миске супа и большой лепешке. Нафо выждал, когда начальник стражи насытится и подобреет, а затем подступил к нему со сладкими речами, прося перевезти освобожденных рабов на правый берег реки. Но на этот раз все халдейское красноречие не помогло. Начальник заявил:
— По правилам я должен схватить вас, как ослушников. Но поскольку я сам вас пригласил, то прощаю, однако требую сегодня же убираться отсюда.
На вопрос, где же будет разрешено переправляться, египтянин ответил — не менее чем в четырех днях пути вверх по течению, туда власть Та-Кемта уже не распространяется. Тогда Нафо стал просить дать азиатам хотя бы топор, чтобы можно было строить плоты. Начальнику очень хотелось спать после беспокойной ночи, и, чтобы быстрей отделаться от надоедливого просителя, он велел взять у плотника. Сам же повалился на траву и сразу захрапел. Нафо подошел к плотнику и нагло заявил, что начальник разрешил набрать всяких инструментов, а сам вытащил из ящика бронзовый топор. Возмущенный плотник попробовал отобрать свою собственность, но халдей так заорал, что даже начальник привскочил. Нафо, прыгая с высоко поднятым топором, кричал:
— Господин, он не дает, не дает! — На это начальник буквально зарычал:
— Отдай, чтоб его поразил Монту![4] — и тут же опять улегся.
Нафо с оскорбленным видом взял еще один топор, тесло, долото, маленькую пилу и несколько мелочей. Почти все эти вещи годились и как инструмент, и как оружие. После чего халдей подобрал брошенную египтянами рваную корзину, привел ее в порядок и подошел к повару с заявлением, что начальник стражи велел выдать каждому азиату по лепешке на дорогу. Повар беспомощно оглянулся на спящего начальника: разбудить ли его и подвергнуться такому же гневу, как плотник, или выдать требуемое? Махнув рукой и пробормотав что-то о неожиданной любви начальника к этим оборванцам, повар покидал в корзину тридцать две свежих лепешки. Азиаты, прекрасно понимавшие происходящие, кусали губы, чтобы не расхохотаться.
Веселье сразу кончилось, едва Нафо передал товарищам приказ начальника. Похоже, азиаты мало выиграли по сравнению с товарищами, ушедшими на юго-запад. Конечно, далеко вверх по реке они не пойдут, но сейчас нужно хотя бы имитировать выполнение приказа и пойти на юг. Убыток от выходок Нафо не настолько велик, чтобы совершать возмездие, начальник может даже посмеяться, узнав правду. А сейчас нужно только добраться до первого селения, где у жителей есть лодки. Потом, как посоветовал проводник-нубиец, лучше всего пройти еще немного вверх по течению и выйти к месту слияния двух больших рек. Это вызвало горячее одобрение Хаару.
Путь вверх по реке оказался не таким простым, как представлялось. Во-первых, наступила сильная жара. Во-вторых, берега были болотистыми, кишащими змеями, а также заросшими тростником, с тучами
