Андрей Павлович Шманкевич
Хорошее море
Азовское море — мелкое море.
Ну что это за море, если целый километр надо идти, чтобы окунуться? Чуть не у самого горизонта стоит в море подорванная немцами землечерпалка; кто не знает, подумает, что она наплаву, а на самом деле она крепко сидит на илистом грунте, дожидаясь, когда у эпроновцев дойдёт до неё очередь. Правда, около землечерпалки человеку с таким ростом, как у Ванька Четверикова, будет с ручками, и даже Сергею Комаревцеву там с головкой, но всё равно, что это за море — пять километров от берега, а глубины сажень!
Конечно, есть в порту приличные глубины. До войны та самая землечерпалка каждый год выбирала грунт у полукилометрового причала и на подходах к нему, чтобы рыбацкие суда могли свободно швартоваться и выгружать улов. Но немцы сожгли настил, и теперь попасть в дальний конец причала, чтобы выкупаться и половить рыбу, можно было только по обгоревшим сваям да по острым, скользким камням, залитым на полметра водой.
Азовское море — рыбацкое море.
Хотя моряки дальнего плавания и подтрунивают порой над азовцами, сочиняя побасенки, вроде такой: «А мы тэж, бывает, по недилям плаваем и берега не бачим, бо… камыши кругом. И мы тилько и слышимо, як по хуторам собаки гавкают…», — сами азовцы относятся к своему мелкому рыбацкому морю с большим почётом и уважением.
А ребята — юнги из Приморской школы юнг — просто влюблены в своё море. Доказательством такой любви может служить и то, что Ванёк Четвериков вернулся из отпуска на десять дней раньше срока. Он так и заявил встретившему его завхозу Степану Петровичу:
— По морю соскучился…
На это завхоз сказал:
— Очень приятно… А где ты думаешь довольствоваться эти десять дней? Сам знаешь: камбуз на «Волге», а «Волга» в плавании.
Ванёк только вздохнул в ответ. И не потому, что боялся остаться десять дней без довольствия; на это он ответил коротко: «Рыбу буду ловить»; вздохнул он при напоминании о «Волге», красавице мотошхуне, белой, как пена прибоя, лёгкой, как чайка, проворной, как дельфин… Плавает она сейчас по Чёрному и Азовскому морям без него, без Ванька Четверикова. Что ж поделаешь, он ещё только первокурсник, только перешёл на второй.
А по морю действительно Ванёк соскучился. Он и не предполагал, что за год так полюбит его. Правда, была тут ещё причина, почему он рано приехал из отпуска: хотелось ему хоть несколько дней посидеть с удочкой. Во время занятий и некогда было и боялся Ванёк, что ребята поднимут насмех. Было у них такое суждение, что человеку, решившему стать капитаном или механиком рыбацкого судна, просто неприлично сидеть с удочками и ловить бычков. А вот во время отпуска, да ещё в пору, когда запрещён промысловый лов, тогда даже взрослому рыбаку не зазорно посидеть с удочкой — никто ничего не скажет…
В следующие два дня выяснилось, что не один Ванёк заскучал по солёной воде — из отпуска прибыли ещё двое: Вася и Костик. Первый, как и Ванёк, — будущий капитан, второй — механик. А на третий день прикатил Сергей Комаревцев. Его приезду Ванёк не очень обрадовался: не ладили они с Сергеем. Уж больно Сергей кичился и тем, что вырос на берегу моря (он был из Туапсе), и тем, что плавал кролем, и даже тем, что был правофланговым. А Ванёк замыкал строй на левом фланге, и Сергей всегда подтрунивал над ним.
Вначале все ребята тоже посмеивались над своим левофланговым, но скоро перестали, да и сам Сергей немного прикусил язык после того, как начальник школы сказал однажды:
— Напрасно вы, Комаревцев, задеваете товарища. Это только в строю вы на правом фланге, а в учёбе совсем наоборот: правофланговый — Четвериков.
Костик и Вася немедленно присоединились к Ваньку. Они смастерили себе удочки, накопали червей. Ванька, не сговариваясь, признали за старшего. Он выбирал место для ловли, у него хранились запасные крючки и лески.
Сергей заявил, что рыбу ловить он не пойдёт, что это ему не положено по штату, как будущему капитану. С утра он ушёл в станицу, а рыбаки отправились в порт.
Завхоз хотя и сказал ребятам, что не сможет взять их на довольствие, всё же приказал прислать кого-либо в школу к обеду. Он молча вручил Васе корзину. В корзине стоял кувшин ряженки, лежали лепёшки, пирожки с яблоками, четыре конфеты «коровка» и десятка два яблок и груш.
— Это тоже возьмёшь, — сказал Степан Петрович, указывая на большущий арбуз и две дыни, лежащие на подоконнике. — Бери, бери. Это с нашего подсобного хозяйства. Вы сами их сажали и пололи.
— Да мы не съедим всего…
— После купания вы и быка съедите. Купаетесь?
— Только один раз, — принялся уверять Вася.
— Один раз? Знаю я этот «раз»! Это значит: утром залезаете в воду, а вечером вылезаете… Всё знаю, сам на море вырос. Ну, ладно. Только далеко не плавать!..
У Сергея оставалось немного денег. Их хватило на две порции мороженого и два стакана семечек, но поскольку мороженое и семечки только в самой малой степени заменяют обед, пришлось бы Сергею довольствоваться одним морским воздухом, если бы он не увидел Васю с корзиной.
— Стоп, матрос! Откуда у тебя такая симпатичная корзиночка?
— Из школы. Это Степан Петрович дал.
— Захватывающее зрелище! Надеюсь, тут и моя доля есть?
— Не знаю.
— А кто знает?
— Ванёк.
— Ванёк? Интересно… А вы что, атаманом его выбрали?
— А тебе хотелось, чтобы тебя выбрали? — спросил вместо ответа Вася и начал труднейшее путешествие по подводным камням в дальний конец причала.
Сергей посмотрел ему вслед, затем посмотрел на свои привезённые из дому брюки-клёш и, сокрушённо вздохнув, принялся раздеваться. Ему, так же, как и всем ребятам, хорошо был знаком путь по камням и сваям. При своём росте, да ещё с пустыми руками он не только догнал Васю, но и обогнал. Вася шёл медленно, боясь уронить корзину. Сергей и не подумал ему помочь, он только сказал:
— Надо было взять байду и доставить продовольствие на байде. А то при твоей ловкости мы можем и без еды остаться.
Но всё обошлось благополучно.
— Привет рыбакам! — ещё издали крикнул Сергей. — Ну, как улов?
Ванёк молча показал на одну из свай, к свае был привязан кукан с рыбой. Сергей потянул за шпагат и совершенно искренно удивился:
— Солидно!..
— Степан Петрович сказал, чтобы мы рыбу приносили к Анне Ильиничне. Она поджарит, — передал Вася. — Тут она нам, смотрите, сколько наложила, еле донёс корзинку. А Степан Петрович ещё сказал, чтобы мы далеко не плавали.
— Вот, слышали, мальчики, что сказал дядя завхоз? — подхватил Сергей, подсаживаясь к корзине. — Дядю надо слушать. Он на вас не надеется и волнуется. По моим скромным наблюдениям, наш товарищ завхоз не очень-то обожает морскую стихию…
— Вот что, Сергей, ты если не знаешь ничего, так лучше помолчи, — перебил Ванёк.
— Ты видал, сколько у него орденов и медалей? Видал? — набросился на Сергея и Вася.
