обеими руками вцепиться в решетку, содрогаясь в сильных конвульсиях. Ощущая бешеное сердцебиение, Найл дотянулась до Тайкоса, схватила за руку, перекинула обмякшее тело учителя через выступ и вытолкала в окно наружу, в заросли. Она видела, как он ухватился за ветки и обернулся.
Удушливый туман, взвихренный ветром, заполнял лабораторию наполовину. Послышался взрыв отчаянных гуканий — кто-то из Парагуанов напоролся на биологический экземпляр, на который не действовали удушливые пары вонючек. Сквозь туман смутно было видно, как отчаянно брыкаются массивные фигуры. Они и без того, вероятно, были полузадушены туманом. Но, по крайней мере, один из них видел Тайкоса на решетке достаточно долго, чтобы прицелиться из ружья, стреляющего нервнопаралитическими зарядами…
В одном месте ветром сдуло в сторону маслянистую пелену. Там на низком столе стояли четыре стеклянных контейнера. Когда Найл пришла в лабораторию, она видела, что в них находится. Теперь верхушка ближайшего к ней контейнера разлетелась вдребезги под воздействием луча, выпущенного из универсального ружья. Найл сменила цель. Напуганный организм уже энергично пульсировал в разбитом контейнере, как насос. Треснул второй контейнер. Когда Найл навела ружье на третий, из облака зловонного тумана выкатился совершенно ошалевший Парагуан и, вскинув большое ружье, направил дуло в сторону вентиляционного окна.
Найл спряталась за выступом. Времени на перестрелку не было, как и необходимости в ней. Два контейнера из четырех были разбиты, и она видела, как из обоих стремительно вырвались наружу струи бледного пара. Экземпляры, находившиеся в этих контейнерах, носили название «кислотных бомб» — и носили вполне заслуженно. Теперь вряд ли кто-нибудь из захватчиков выйдет из лаборатории живым. И, разумеется, всякий, кто заглянет сюда и сможет выбраться наружу, вряд ли будет озабочен составлением донесения о побеге пленников через окно с силовым экраном.
Найл прицелилась в место пересечения потолочных стоек освещения. С грохотом что-то взорвалось, и лаборатория погрузилась во тьму.
Теперь можно и выпрыгнуть из окна. Следом устремились редкие струи удушливого тумана. Тайкос цеплялся за ветки плавучего леса, опираясь судорожно подрагивающим телом о ствол дерева.
— Вы серьезно ранены? — с тревогой спросила его Найл.
Профессор хмыкнул:
— Понятия не имею! Я же биохимик, а не оружейный мастер. Чем же меня ранили? Чем-то вроде нервного возбудителя?
— Да, из этой группы. Вы приняли на себя не весь заряд, иначе не смогли бы держаться на ногах. С верхолазным поясом я смогу вас нести на себе. Но если вы в состоянии двигаться сами…
— Да, я могу двигаться. Кажется, мне вполне по силам справиться с последствиями моего ранения. Если только не буду вас здорово тормозить…
— Давайте-ка, попробуем, — сказала Найл. — Вдогонку за нами Парагуаны ринутся не сразу. Если вам будет слишком тяжело идти, сразу дайте мне знать…
Спрятанный сверток был на месте — в дупле плавучего леса, где его и оставили. Девушка поспешно его распаковала. Тайкос, согнувшись в три погибели и держась за растения, дышал тяжело и надсадно. Найл и сама с трудом переводила дух. С крыши блокгауза они вскарабкались по деревьям леса, прилично «срезали» путь, обойдя с южной стороны гнездовье морских хавалов, и спустились к лагуне. Теперь Найл уже не порхала с ветки на ветку, усталые мышцы давали о себе знать. Тайкос, даже при поддержке верхолазного пояса, с трудом поспевал за ней, и его временами приходилось буксировать. Затемняющих линз у него не было, с поясом он обращался недостаточно умело, а задевший его нервнопаралитический заряд время от времени заставлял извиваться от судорог по всему его телу. Мышцы безудержно дергались и тряслись. От подобных приступов могло избавить противоядие, которое, без сомнения, у Парагуанов имелось. Однако его сейчас все равно не раздобудешь. Организму профессора придется самому справиться с отравлением и вывести яд наружу. Найл решила, что такое может произойти еще через пять-десять минут дополнительного лазанья по деревьям. Не дай Бог, если этого не случится — с тех пор, как она виделась с ним последний раз, Тайкос потерял половину присущей ему ранее энергии.
Найл вытащила из подсумка упаковку гелевых затемняющих линз и показала Тайкосу.
— Профессор, вам лучше надеть «ночные глаза».
— Ого! Искренняя благодарность. Из всех, пожалуй, вот эти мне подойдут.
От лагуны донеслась серия пронзительных свистов. Доктор Кей повернул голову.
— Свист почти такой же, как у одной из ваших выдр!
— Вы правы, это Свитинг.
Последние несколько минут Найл постоянно слышала прерывистый свист, но не обращала на него внимания Тайкоса, поскольку ветер заглушал большую часть звуков. Вместо того чтобы их расшифровывать, она вскрыла ножом закупоренный конец черенка бути: — Ну что, установили линзы?
— Да.
— Теперь давайте посмотрим, как быстро вы сможете намазать себя маскировочным соком. Возможно, у нас довольно скоро возникнут неприятности.
Тайкос взял черенок и поспешно стал поливать соком одежду.
— Парагуаны? — спросил он.
— Может, и они. Похоже, сюда по лагуне что-то движется. Своим свистом Свитинг предупреждала нас об опасности. Вы знали, что ваши «друзья» прихватили с собой на нашу планету тарма?
— Я его видел. — Судя по тону, с которым это было сказано, Тайкос еле сдержался, чтобы не крикнуть от ужаса. — Вы полагаете, это он нас преследует?
— Во всяком случае, преследователь больше похож на тарма, чем на обаяшек Парагуанов.
— Что же нам делать, Найл?
— Кажется, сок бути — неплохая уловка, если только этот монстр нас не увидит. Совсем недавно он подобрался ко мне совсем близко, но, слава Богу, не учуял. А если он и сейчас подберется к нам на такое же расстояние, то может и учуять. Пойду-ка, послушаю, что скажет Свитинг. А вы заканчивайте с бути. Только пока не смазывайте подошвы вашей обуви.
— Почему?
— Я полагаю, мы от тарма как-нибудь, да избавимся. А обмазочная процедура вполне может оказаться не очень нужной.
Он быстро глянул на девушку и издал звук, очень похожий на смех.
— Еще одна хитроумная проделка Тувелы?
— С помощью ее маленьких помощников.
Найл включила манок для оклика выдр и быстро двинулась к лагуне. Остановившись у самой кромки воды, она огляделась и прислушалась. Ничего, достойного внимания, заметно не было. Со стороны блокгауза на миг послышалось приглушенное урчание двигателей. Потом прямо перед ней из воды вынырнула Свитинг.
— Смотри в оба, Найл! Тарм идет!
Найл вернулась к профессору. Тарм приближался через плавучий лес, держась выше уровня воды. Вероятно, он рыскал в поисках следов, а, может, находился в движении просто потому, что начал ощущать воздействие растительного яда диких выдр. Под блокгаузом супруги-молодожены всадили в него изрядное число шипов. Свитинг сообщила, что движения инопланетного чудовища кажутся вялыми и неуверенными. Нов течение еще некоторого времени он мог представлять собой довольно серьезную опасность.
Дальнейшие объяснения она отложила на потом, да Тайкос и не настаивал. Оба поспешили вниз, к лагуне. Если тарм и дальше не свернет в сторону, то обязательно наткнется на их след. А значит, этот след должен теряться для преследователя около лагуны. Если же тарм начнет искать беглецов в воде, выдры быстро с ним покончат. Он явно не понимал, что эти маленькие увертливые создания представляют для него серьезную опасность. После того, как стало ясно, что ему их не изловить, он больше не обращал на них особого внимания.
Люди втерли сок бути в подошвы своей обуви. Всего в нескольких метрах ниже плескались волны лагуны. Когда они заканчивали эту процедуру, неподалеку опять засвистели выдры. Найл устремилась в лес и забиралась все выше и выше, прокладывая дорогу Тайкосу. Тот, поспешая следом, держался, так сказать,
