ведь сплошная нищета. Чего там валить?
— Буквально на следующий день после землетрясения весь мир начал собирать бабки. Ни до, ни после Гаити такого бешеного всплеска благотворительности не наблюдалось. А тогда все будто с ума посходили. Вот что творит грамотно построенная пропагандистская шумиха плюс настоятельные рекомендации кое-каких важных политических персон. Знаешь, Максим, порой до смешного доходило. Некоторые, в общем то совсем не богатые страны, приостанавливали свои программы господдержки основных экономических отраслей и отправляли деньги на Гаити. А все почему? Из-за океана позвонили и намекнули, что очень и очень надо помочь, — Леший интонацией выделил это «очень и очень».
— И эти деньги… — я понял куда клонит приятель.
— И эти деньги по сей день ищут, да только никак найти не могут. А сумма между прочим получилась солидная. Хватит новый остров намыть, а на нем не то что Гаити, Монте-Карло построить можно. — Тут Загребельный невесело ухмыльнулся. — Мы… Россия, я имею в виду, тоже заплатила.
— Иди ты, — я был искренне удивлен. — Мы же знали, что дело нечисто?
— Знали, да только доказательств не было. «Гнев Аида» мы ведь так и не получили. Вот чтобы не противопоставлять себя всему остальному миру, пришлось забашлять. Выкинутые миллионы, а что делать… политика, будь она неладная!
— Мерзко, — я скривился от гадливости. — Развалили и без того нищую страну, угробили сотни тысяч людей, и все из-за жалких кусков бумаги, даже не бумаги, а из-за циферек в компьютере, денег, блин, электронных… из-за ничего, из-за пустоты.
— Деньги и купленная на них власть ослепляет, заглушает разум. Организаторы этой аферы даже не попытались выяснить у всяких там ученых голов, а можно ли вообще трясти Гаити?
— Из твоих слов напрашивается вывод, что нет.
— Угадал, — Леший сокрушенно вздохнул. — «Гнев Аида» послал импульс в какой-то очень деликатный разлом земной коры. Я не специалист, но знаю, что после него вся тихоокеанская зона пришла в движение. И не только она. На противоположной стороне земного шарика, точно супротив Гаити, оказался не кто-нибудь, а Китай, его южные провинции. Там вообще началось светопреставление: землетрясения за землетрясением, сели, обвалы, огромные участки почвы в считанные секунды проваливались в недра планеты.
— Китайцы поняли, откуда ветер дует?
— Моментально. Они же не дураки. — Леший уставился в пустоту и принялся вспоминать. — Янки тогда отмазывались, мол, это не мы… мол, террористы. Но дети Великого Мао крепко держали их за яйца. Осуществить акцию по захоронению Гаити было просто невозможно без волосатой руки, может даже и не одной, тянущейся из мягких кабинетов Вашингтона. «Гнев Аида» это не прогулочная яхта, просто так ее не захватишь, а главное не используешь. Так что все готовилось заранее, и коды доступа были получены не откуда-нибудь, а прямо из Пентагона. Помнится, тогда даже проскользнула версия, что американцы разыграли очередную комедию, типа атаки на Нью-Йоркские башни-близнецы. Ведь в те годы свирепствовал экономический кризис. Даже у самой богатой страны мира средств было в обрез. Вот Дядя Сэм и отыскал экспресс-метод финансирования своей военной компании в Ираке и Афганистане.
— А что было дальше? — я жадно впитывал каждое слово, ведь такие откровения простым смертным доводится слышать далеко не каждый день. И хоть все это дела давно минувшие… все равно жуть как интересно!
— Дальше вроде как все улеглось. Штаты задобрили китайцев офигенными льготами по импорту их товаров. Те вроде как удовлетворились, но обиду все же затаили, и повернули свою программу климатического оружия против звездно-полосатого флага.
От долгого повествования у Загребельного пересохло в горле. Он снял с пояса флягу, отвинтил крышку и промочил горло. Насколько я помнил, раньше во фляге у него был спирт.
— Дай и мне чуток, — попросил я.
— Держи, — Андрюха без промедления протянул мне старую армейскую флягу образца еще тех, далеких советских времен.
Я пригубил и почувствовал вкус воды. Хотя алкоголем она и отдавала, но все же это была обычная аш-два-о. Видать Леший заправил флягу водой, так до конца и не опустошив ее от спирта. Я его понимал. Не выливать же ценный продукт.
Сделав вид, что именно вода и являлась пределом моих мечтаний, я глотнул пару раз. Затем посидел с полминуты, прислушиваясь как в металлическом сосуде плещется жидкость. Эх, все же жаль, что там не спирт! Градусы это как раз то, что требуется после таких вот жутких историй.
— А дальше… Что было дальше? — я даже не заметил, как задал вопрос. Язык сам произнес его.
— Второй раунд начался в Азии. — Леший словно ждал этого вопроса. — Союзники по НАТО пронюхали, что в Афганистане готовится серьезная акция. Да что там акция, прямо сказать наступление, результатом которого могла стать полная потеря северных провинций. Основные силы талибов готовились на территории Пакистана. До удара оставалось меньше месяца. — Загребельный вернул себе флягу и вновь сделал из нее жадный глоток. — Сам понимаешь, атаковать Пакистан, они не могли. Как-никак суверенное государство, да еще член ядерного клуба. Кто ж туда сунется? Оставался вариант сотворить что-нибудь этакое, что никак невозможно было расценить как прямую агрессию. Англичане предложили использовать свои наработки по управлению погодой.
— Грандиозное наводнение в Пакистане я помню.
Я точно помнил. Вернее не сообщения в новостях, а слова некоторых моих сослуживцев. Прошедшие Афган офицеры, которые прекрасно помнили через какую именно границу шли к духам караваны с оружием и свеженьким, только что взращенным в Пакистанских тренировочных лагерях подкреплением… Так вот эти самые офицера с досадой вздыхали: «Эх, поздно дождичек пошел! Вот тогда бы… годков так двадцать пять назад… Чтобы все эти суки захлебнулись, нахрен!».
— Хорошо что помнишь, — Леший вернул меня с горных перевалов Афганистана в глубины старого, заброшенного бомбоубежища. — Мне меньше работы. Если о начисто смытых городах ты знаешь, то осталось поведать тебе лишь ту часть истории, о которой в мире догадывались единицы.
— Интересно.
— Пронырливые ребята из китайской разведки пронюхали о готовящемся потопе. Их аналитики и метеорологи просчитали, что стихия такого масштаба не может быть локализована на одном сравнительно малом участке, она обязательно затронет соседние регионы, в том числе западный Китай. О своих выводах китайцы поставили в известность США и Англию. Они потребовали не применять климатическое оружие вблизи их границ.
— И что те ответили?
— Те? — Загребельный горько усмехнулся. — Те послали азиатов подальше. Дали понять, что не они в этом мире правят бал.
— Ого! — я аж присвистнул. — Это оскорбление. Это вызов. Зная китайцев, могу сказать, что такое стерпеть они не могли.
— И не стерпели. После того как северо-запад Китая залило водой и переколошматило оползнями, Поднебесная стала готовить достойный ответ.
— Знаешь какой? — ожидая чего-то уж очень невероятного, я уставился на Андрея.
— Еще бы не знать, — тот зло хмыкнул. — Они остановили Гольфстрим.
— Что?! — я не поверил своим ушам. — Так та нефтяная платформа в Мексиканском заливе…
— Нет, платформа «Бритиш Петролеум» взорвалась раньше, и чисто по халатности бурильщиков. Но эта авария послужила хорошим прикрытием, если не сказать помощником. Пытаясь связать, абсорбировать нефть, янки буквально заполнили залив всякой химией. Китайцы поглядели на это и добавили к коктейлю несколько своих ингредиентов. В результате плотность воды в нижних слоях резко возросла. Она превратилась в настоящий клейстер, который, сам понимаешь, течь уже никуда не мог. — Леший горько усмехнулся. — Мы перехватывали радиограммы американских субмарин, которые попав в этот кисель теряли до восьмидесяти процентов своего хода.
— Тогда говорили, что остановка Гольфстрима станет трагедией для всего мира, — припомнил я.
— По расчетам китайских специалистов их стране ничего не грозило. Зато проклятые янки навсегда забудут, что Флорида когда-то именовалась американским раем, а их Британских союзников ждала еще
