его братьев. Таковы, например, князья Ахамашуковы-Черкасские и Егуповы-Черкасские.
Весьма своеобразную известность получил при царе Алексее Михайловиче дальний родич бояр Якова Куденетовича и Григория Сунчалеевича князь Андрей Камбулатович Черкасский, сын князя Камбулата Пшимаховича. Он был захвачен Степаном Разиным в Астрахани в 1670 г. и во время разинского восстания против своей воли играл роль «царевича Алексея Алексеевича» при Разине. Князя везли в отдельном струге, обитом красным бархатом. В уездах, охваченных волнением, приносили присягу «царевичу». Этим Разин стремился подтвердить свою правоту, указывал на то, что воюет против «злых бояр» по воле истинного государя. После разгрома и пленения Разина князю Андрею Камбулатовичу удалось довольно скоро оправдаться. Его включили в состав конвоя, который вез пленного предводителя мятежа. Позднее, в 1682 г., он был пожалован из стольников в спальники царя Ивана Алексеевича.
В первой четверти XVIII в. большую роль в восточной политике России сыграл князь Александр Бекович Черкасский, который еще часто именуется в историографии Бекович-Черкасским. До крещения князь Александр Бекович носил имя Девлет-Кизден-мурза. С детства он воспитывался в Москве, в доме боярина князя Бориса Алексеевича Голицына, видного петровского сподвижника. Секретарь австрийского посольства И. Г. Корб, бывший в России в 1698–1699 гг. и встречавшийся с молодым князем Александром Бековичем, пишет, что в его чертах видны «благородство и твердость духа, обличающие воина по происхождению». Впоследствии князь женился на дочери Голицына – княжне Марфе.
В 1707 г. князь Александр Бекович был отправлен учиться в Голландию, а по возвращении исполнял ответственные дипломатические поручения Петра I. В 1711 г. он был послан на Кавказ поднимать кабардинцев против Кубанской Орды. Князь не только заручился поддержкой своих соплеменников, но и привел их к присяге царю. В 1714 г. он вновь противостоял турецкой дипломатии на Кавказе, донося об опасностях, грозящих России с этой стороны, и перспективах для российской дипломатии. Помимо дипломатической службы, Петр I поручил князю исследование Каспийского моря и прилегающих к нему территорий. Во время морских экспедиций в 1714–1716 гг. он обследовал восточный берег Каспия, основал там три крепости и составил карту этих мест.
Петр лелеял масштабные планы по проникновению в Среднюю Азию и Индию. Их выполнение было поручено князю Александру Бековичу. В 1717 г. князь был послан во главе военно-дипломатической экспедиции в Хивинское ханство. Задачи, которые поручалось выполнить отряду Черкасского, носили масштабный стратегический характер. Царь наказывал стараться склонить к подданству хивинского и бухарского ханов, разведать речной путь в Индию, который, как тогда считалось, лежит по Амударье, и искать залежи золота на Сырдарье. По сути дела, речь шла о вторжении в Среднюю Азию и установлении в ней решающего влияния России.
Поход на Хиву был начат весной 1717 г. из Астрахани сухим путем. В составе экспедиции Черкасского, помимо морских офицеров, навигаторов и инженеров, находилось до пяти тысяч казаков и солдат. За шесть дней пути до Хивы отряд князя подвергся нападению хивинцев. Ханское войско достигало 20 тысяч человек, но Черкасский успешно оборонялся в новоотстроенной крепости. Натолкнувшись на упорное сопротивление русских, хан пошел на хитрость. Хивинцы вступили в переговоры с Черкасским и на Коране поклялись соблюдать мир и не делать зла русскому войску. Хан пригласил Черкасского в Хиву, но, говоря, что такой отряд будет невозможно обеспечить продовольствием, уговорил его разделить войско на пять частей. Воспользовавшись тем, что русские потеряли бдительность, хивинцы поодиночке захватили отряды казаков и солдат в плен. Самого Черкасского и бывшего с ним астраханского дворянина Михаила Заманова хан приказал казнить, затем, отрубив головы и содрав кожу, набить травой.
Так трагически закончилась первая попытка установления российского влияния в Средней Азии. Нельзя отрицать определенную долю вины в этой трагедии самого князя Черкасского, безрассудно доверившегося хивинцам. Однако истинным виновником гибели экспедиции был Петр I, отправивший в далекий, неизведанный и опасный путь малочисленный отряд и поручивший ему выполнение столь амбициозных задач.
Дальнейшая история проникновения России в Среднюю Азию показывает, что покорение Хивинского и Бухарского ханств требовало больших материальных усилий и крупных воинских соединений. Обладая гораздо более значительным войском и имея в руках приблизительные карты местности, оренбургский губернатор В. А. Перовский зимой 1839/40 гг. также потерпел сокрушительную неудачу при попытке завоевания Хивы. Из отряда в 5 тысяч человек от холода и болезней погибли более половины солдат. При этом войска Перовского практически не вступали в сражения с хивинцами – мороз, ветры и болезни делали свое дело. Не дойдя до Хивы, Перовский был вынужден возвратиться обратно. Только создав линию опорных крепостей и наступая большими силами с разных сторон, тот же Перовский в 1850-х гг. положил начало закреплению России на северных границах Кокандского ханства, а М. Г. Черняев, К. П. Кауфман и М. Д. Скобелев развили и продолжили это наступление.
Потомки князя Александра Бековича носили фамилию Бекович-Черкасские или просто Черкасские. Правнук князя А. Б. Черкасского – князь Петр Дмитриевич Черкасский (1799–1852) – был членом декабристской организации «Практический союз», примыкавшей к московской управе Северного общества. Черкасский также входил в литературно-философское «Общество любомудрия», и в его московском доме проходили тайные собрания общества. Впрочем, за свое участие в тайных обществах князь Петр Дмитриевич не пострадал и к следствию по делу декабристов привлечен не был. Впоследствии он достиг чина действительного статского советника и был симбирским губернатором. Сын князя П. Д. Черкасского – князь Семен Петрович – в середине XIX в. славился как коллекционер произведений искусства.
Знаменитые авантюристы XVI в.
Малюта Скуратов – одна из самых мрачных фигур русской истории. Всесильный фаворит Ивана Грозного, царский любимец и палач, организатор опричного террора и его порождение, Малюта стал символом того кровавого времени, воплощением его духа.
В годы опричнины было не так уж сложно попасть в окружение царя – куда труднее было сохранить голову на плечах. «Кто был близок к великому князю, тот ожигался, а кто оставался вдали, тот замерзал», – свидетельствует современник событий немец-опричник Генрих Штаден. Лишь немногие близкие к царю люди избежали рук палачей. Малюта Скуратов был одним из тех, кто не изведал на себе царского гнева.
Подлинное имя Малюты – Григорий Лукьянович Бельский. Отец Малюты, Лукьян Афанасьевич, носил прозвище Скурат, значение которого нам неизвестно. По отцу Григорий назывался Скуратовым. Его личное прозвище было Малюта. Таким образом, Малюта Скуратов – мирское имя, образованное от двух прозвищ.
Уж не звериная ли жестокость стала причиной ироничного прозвища, данного этому человеку? Малюта – маленький, малыш. Юмор русского Средневековья был весьма специфическим.
С. М. Эйзенштейн в знаменитом фильме «Иван Грозный» сделал палача выходцем из низов, чем погрешил против истины. Отец Малюты, Лукьян Афанасьевич, происходил из рода звенигородских землевладельцев; в конце жизни он принял постриг в Иосифо-Волоколамском монастыре. Малюта Скуратов с братьями Нежданом и Третьяком в 1550 г. упоминается в числе дворян, внесенных в особый список «Тысячную книгу» и получивших поместья под Москвой, чтобы в любое время «быть готовыми в посылки», т. е. исполнять различные поручения.
Малюта начал служить в опричнине с самого ее основания. В своей опричной резиденции, Александровой слободе, царь обрядил «братию» в черные монашеские одежды, а сам, изображая игумена, по утрам звонил на колокольне. В этой псевдомонастырской иерархии Малюта был пономарем – мелким служителем, который должен готовить кадило, зажигать свечи и т. д. Но вскоре Малюта выдвинулся вперед.
В 1567 г. он руководил разгромом сел боярина И. П. Федорова и казнил 39 крестьян. Свирепость Малюты пришлась по душе Грозному, и тот поручил Скуратову вместе с двумя другими своими любимцами – Афанасием Вяземским и Василием Грязным – с отрядом стрельцов красть жен и девиц из домов служилых и торговых людей земщины. Дележом добычи занимался сам царь.
Скуратов становился заметной фигурой. Он участвовал в низложении митрополита Филиппа и руководил судом над Владимиром Старицким (двоюродным братом царя). Воздавая должное палаческим заслугам, царь пожаловал его чином думного дворянина, так как ни окольнического, ни боярского чина не мог дать своему худородному любимцу.
Пожар царевой «лютости» продолжал полыхать. В 1569 г. Иван Грозный обвинил в измене целый город
