он не вернется, я тоже умру. Все было бесполезно.
Когда в окно заглянул рассвет, я все так же сидела на полу рядом с кроватью, положив голову на одеяло и держала его за руку. Последний час я молчала, потому что поняла — он действительно не проснется. Как бы мне этого не хотелось.
Я встала на колени и прижала ладонь к его лбу. Такому холодному. Черные ресницы и штрихом четкая тень от них на щеках. Будто нарисованная тушью, как мой вьюнок. Только совсем неживой.
Мне нужно было сказать…
— Янош… Что же ты наделал. Я столько времени провела без тебя. Ждала каждый день. Ты самое дорогое, что было в моей короткой жизни и не знаю, за что ты мне был дан. За что меня полюбил. Я знаю, у нас все должно было быть хорошо. Почти как в сказке. Ты бы вернулся и купил мне кольцо. Самое простое и дешевое, без единого камешка, все равно! Только бы оно означало, что я твоя. И мы бы расписались в ратуше тихим утром, и знали бы только свидетели — бабушка и твой дядя. И ты бы обязательно понял, что мне не нужны огромные деньги. Вполне хватило бы крошечного домика или даже двух съемных комнат. Ну может трех, если бы у нас родились…
Странно, вроде всю ночь слезы, а все равно горло перехватывает. Не могу больше говорить. Еще пару минут я просто молчала.
Потом поднялась на ноги. Он не проснется. По крайней мере, от моих усилий, пусть я даже и шай- парс. Я совершено не чувствовала вокруг его тела ничего, кроме пустоты. Не видела ни малейших признаков этой клетки. Только все более истощающийся кокон энергии.
Зато я знала единственный шанс спасти Яноша.
Один из сильнейших шайнарских магов.
Человек, не обладающий ни малейшими моральными принципами.
Витольд де Акуила.
Теперь, когда решение было принято, даже ноги вполне слушались и спина выпрямилась сама собой. У двери я остановилась. Оглядываться не стала, к чему? Итак понятно, что Янош лежит в прежней позе.
— Ты не можешь умереть, Янош, — упрямо сказали мои губы. — Ведь ты еще на мне не женился.
10
Нанятый извозчик оказался настолько добр, что высадил меня прямо у ворот трехэтажного посольства. Я даже не узнала место, где провела несколько последних месяцев. Здание казалось мрачным и чопорным, нависало сверху и хмурилось, будто заранее пытаясь поставить меня на место.
Экипаж сразу уехал. Пока я шла к калитке, копыта стучали по брусчатке в звенящей тиши пустой улицы и мне хотелось догнать их, запрыгнуть на лошадь, сильно, жестоко хлестнуть ее кнутом и унестись прочь из города, туда, где просторные луга между гор и россыпь ярких звезд на ночном небе. Но вместо простора меня поджидала крошечная будка охранника. На работу я попадала через другой вход, но им можно пройти только в башню и только днем.
В узкое окошко выглядывал молодой человек в форме королевской охраны — черной с серебром.
Так как я молчала, он заговорил первым.
— Вы кто?
— Меня зовут Улана Доджес. Я по делу к шайнарскому послу.
— По какому делу?
— К сожалению подробности я могу сообщить только лично пану Витольду.
Взгляд охранника стал очень внимательным.
— Он вас ждет?
— Нет. Чрезвычайная ситуация, которая не позволяет дождаться плановой встречи.
Молодой человек сделал строгое лицо и испытующе смотрел на меня, но что мне даже такой острый и пронзительный взгляд? Сейчас… когда я всю ночь смотрела в лицо человеку, который никогда не проснется.
Через минуту он тяжело вздохнул и позволил войти.
Еще одна сложность возникла непосредственно с советником пана Витольда, которому врать про секретные задания конечно бессмысленно, потому сразу пришлось заявить, что мне необходимо видеть шайнарского посла по личному вопросу и эта необходимость настолько велика, что я не покину здание посольства раньше, чем с ним встречусь. Даже если меня попытаются вывести силой.
Седой невысокий мужчина, похоже, немало удивился подобному заявлению, но подумав, все-таки позволил мне подождать в верхней гостиной, пообещав доложить послу о моем появлении сразу же после завтрака.
В небольшой, обставленной простой мебелью комнате было очень тихо, видимо толстая дверь и плотные темные гардины по стенам как раз для этих целей и предназначались.
И кресло было мягкое, и вид из окна на лужайку выше всяких похвал… Мне даже принесли чай в тонкой изящной чашечке.
И вроде все вокруг настолько спокойно, мирно и обыденно, что даже жутко становиться… ведь там где-то остался почти неживой Янош.
Наконец пришел пан Витольд. К тому времени я настолько устала ждать, что даже не смогла подняться с кресла и поприветствовать вошедшего как положено. Он остановил мою попытку подняться небрежным взмахом руки и уселся напротив, медленно, с привычной, уже крепко въевшейся в кровь грацией.
— Панна Улана. Я внимательно слушаю, какая именно причина заставила вас искать со мной встречи.
Вот так. Ни слова о работе или погоде. Слава матери всех звезд! Можно не тратить времени на лишние реверансы.
— Мой жених участвовал в военном конфликте на шайнарской границе. Он маг.
Посол позволил себе слегка приподнятые брови и только.
— Он попал в звездную клетку и сейчас умирает…
На этот раз лицо его не дрогнуло, он спокойно ждал моих дальнейших действий. И что же дальше?
— Я не верю в существование ловушек, которые невозможно открыть. Ведь всегда остается шанс, что в них случайно загремит кто-то из своих. Да и само создание любой головоломки подразумевает наличие возможности ее собрать. И при необходимости возможности разрушить.
Наверное, я несла бред. Да, это походило на бред, но я чувствовала, всей свой неполноценной шайнарской частью души чувствовала, что уловила некую тонкую структуру шайнарской магии в целом, а значит интуитивно сделала верный вывод.
Наконец посол изволил отозваться. Убеждать в обратном не стал, лишний раз продемонстрировав, что не из тех, кто тратит время понапрасну.
— Вы наверняка понимаете, что подобное действие со стороны шайнарского посольства должно иметь веские основания. Все упирается в стоимость, панна Ула. В цену. Вы понимаете? Что вы можете мне предложить за открытие ловушки? — спокойно поинтересовался он.
Вот это уже подходящий разговор… Облегченного вздоха скрыть не удалось, выход действительно существует! Хотя понятно, еще очень рано радоваться. Потому что мне нечего предложить. Совершенно нечего.
— Вы и сами прекрасно знаете, что у меня ничего нет. Кроме разве что чести, но это явно не та цена, что заинтересует шайнарское посольство и вас лично. Так что может, вы облегчите мне пустое гадание и просто скажите, если ли у меня хоть что-нибудь ценное, чем возможно вас заинтересовать?
Пока он думал, вернее, делал вид, что раздумывает, я почти не дышала. Как нелепо… Янош предупреждал об опасности, старался удержать меня подальше, а в результате практически толкнул в
