местонахождение. Такой приемник представлял собой маленький чип, встроенный в кредитную карточку.
Эту систему внедрил Салливан, потому что в некоторых регионах мира похищения, невзирая на телохранителей, были обычным делом. А председатель совета директоров международного концерна, к тому же страстно изучающий растительность Южной Америки, представлял собой чрезвычайно привлекательную цель.
Они связали полицейских и спрятали их вместе с их машиной в Софии-Антиполис. Сразу после этого помчались в аэропорт. По дороге выгрузили на обочину монаха, связанного по рукам и ногам. На обратном пути быстро получили первое определение позиции. Зарентин ехал по прибрежной дороге на юг.
Салливан погнался за ним по автобану, повернул на съезде 36 и несся в сторону Сен-Максима. Участок дороги, ведущий в долину, был извилистый и не просматривался. Когда добрались до места, Зарентин уже ехал дальше к югу. Но в Гримо они наконец сели ему на хвост.
— Берите же его, наконец! Хватит резину тянуть! — Фолсом на заднем сиденье рядом с Салливаном трещал, как газонокосилка.
— Ночь. Шум мотора и свет могут нас выдать издалека.
— Надо подождать, — прошипел боевик на пассажирском сиденье.
— Пятнадцать минут, Салливан. Они стояли пятнадцать минут! Времени было достаточно, чтобы подобраться поближе и покончить с этим делом. Вы делаете слишком много ошибок.
Санитарная машина сперва с трудом ползла по извилистой дороге в гору, затем, на другой стороне горы, они катились сквозь лес в долину, вниз. Повороты следовали один за другим.
— Далеко еще до Коллобриера? — вдруг спросил Крис.
— Километров десять.
Дюфур смотрел в боковое зеркало.
— Что там?
— Показалось, что свет… Нет, не показалось. Вот снова пропал!
Крис молчал. Он и сам перед этим заметил светящуюся точку, потому и спросил про расстояние.
— А кто-нибудь может знать?..
— Вообще-то никто. Кроме… Иеронима…
— Их двое, — сказал Крис несколько минут спустя. — И они быстро приближаются.
И правда: свет двух машин приближался все быстрее и наконец их догнали. Когда после очередного виража последовал короткий прямой участок, первый автомобиль вырулил на встречную полосу и пошел на обгон.
— Быть того не может! — воскликнул Крис, когда лимузин обогнал его. На заднем стекле красовалась рекламная наклейка «Пиццерии „Кактус“» с зеленым древовидным кактусом.
— Что вы имеете в виду? — не понял Дюфур.
— Люди из
Лимузин подрезал санитарную машину, и тут же вспыхнули его тормозные огни.
— Держитесь! — взревел Крис.
Он надавил на тормоз. Джесмин и Анна вскрикнули, потом послышался и голос Торнтена, который с ненавистью выругался.
Крис убрал ногу с педали тормоза и тут же снова ее прожал.
— Держитесь крепче! — рявкнул он, пытаясь избежать столкновения. Если машины столкнутся, их побегу конец.
Он рванул руль влево. Но лимузин с легкостью тоже вырулил на встречную полосу, загородив ему дорогу. Крис увидел слева от себя обрыв, поросший в этом месте лишь кустарником. Деревьев, которые могли бы остановить падение, не было.
Он снова быстро вырулил машину вправо, в сторону горы, но лимузин впереди него опять оказался проворнее. Вторая машина подстерегала их сзади.
Дорога вдруг стала поворачивать по дуге в сторону от обрыва. Теперь отвесная гора громоздилась слева, а по правую сторону местность лишь полого спускалась вниз. Крис крутанул руль и снова вывернул машину на встречную полосу.
Лимузин позади него вдруг ускорился и поравнялся с санитарной машиной.
— Они хотят стрелять! — крикнул Дюфур. Заднее окно лимузина было опущено, и он отчетливо увидел руку с пистолетом.
Дорога уходила в правый поворот. Здешний лес состоял из могучих пробковых дубов и редкого подлеска. Передний лимузин затормозил, а тот, что был справа, загородил им выезд.
— Впереди налево! — крикнул Дюфур.
От основной дороги на холм отходила почти незаметная еще одна дорога, поуже. Полосатый шлагбаум на въезде был поднят.
Крис резко затормозил и слегка повернул руль. Лимузины промчались по главной дороге вперед.
— Осторожно! — рявкнул Крис и дал газу. Санитарная машина понеслась вверх и перемахнула через вершину холма.
Дюфур вдруг издал радостный вопль.
— Что такое? — прокричал Крис.
— Они столкнулись! — Дюфур все еще вертел головой, хотя давно уже ничего не мог видеть.
— Это даст нам пару минут, не больше. Куда ведет эта дорога? — Крис жал на газ.
— В тупик! — заорал Дюфур. — Это тупик!
— Как так? С виду нормальная дорога!
— Дорога через пару километров кончится, — буркнул Дюфур.
— И что там?
— Развалины монастыря. Картезианский монастырь де ла Верне. Грааль тишины и уединенности. Нечто вроде конца света.
Крис гнал машину по лощине. Горы отступили; справа у дороги в лунном свете поблескивал ручей. Они переехали через мост, и дорога снова круто повернула вверх.
— А куда мы денемся потом?
— Есть пешеходная тропа, она ведет вниз по другой стороне холма.
Асфальт сменился щебенкой. Санитарная машина закачалась, камни забарабанили по днищу. Слева от них склон круто обрывался, и пробитая в лесу просека открывала вид на окрестные долины.
Картина захватывала дух. Словно с охотничьей вышки, взгляд Криса скользил над лесистыми долинами и цепочками холмов.
На ближайшей гряде холмов, на горном плато виднелась каменная крепость. Укрепленная стена тянулась метров на триста. Над стенами возвышались строения разной высоты, и все в целом походило на корабль с надстройками. При этом здания носовой части массивно устремлялись в небо, тогда как на корме они припадали к земле.
— Монастырь? — Крис вздрогнул.
— Монастырь. Тысячелетний.
Они смотрели на западную, продольную сторону крепости. Каменная кладка упрямо поднималась из далекой низины. Тем не менее издалека сооружение казалось странно легким. Крис не сразу понял этот эффект. Крепостные стены, начинаясь глубоко внизу, в долине, создавали плато, на котором и были построены здания. Поскольку они видели крепость не снизу, а находились с ней вровень, ее мощь казалась относительной.
— Похоже на крепость.
— Раньше монастыри так и строились: укрепленными.
— Вы хорошо разбираетесь в этом!
— В юности я часто здесь бывал. Картезианский монастырь. Тишина, уединение, место для сокровенных бесед.
Щебеночная дорога огибала холм. В некоторых местах проезжая часть так сужалась, что две машины
