зарплату перечисляет женщина?
— Что ты сделал такого, Уэйн?
— Сейчас… — пробормотал Снайдер. — Дело в пробе из кости Криса, в анализе ДНК.
— Итак, начинаем! — Зоя Перселл окатила Джесмин холодным взглядом: — Это ассистентка?
— Да, — сказал Салливан. — Я бы ее расспросил кое о чем.
— Не сейчас. Кто-то же должен ассистировать мерзавцу. Итак, начнем.
— Ты мне понадобишься! — шепнул Снайдер Джесмин.
— Для чего?
— Не бойся. Всего лишь анализировать пробы.
Никто и не думал отвечать на ту гору вопросов, которые занимали Джесмин. Она вошла в лабораторию вслед за остальными и услышала изумленные возгласы. Уэйн позвал ее, и она протиснулась вперед.
Увидев, что стало с пробами, она застыла как вкопанная. Ничего подобного ей еще не приходилось видеть.
— Не может быть! — вырвалось у нее.
Снайдер дрожал от возбуждения. Взрыв роста клеточных культур был еще поразительнее, чем ночью в четверг.
Из некоторых чашек Петри взошедшие культуры вывалились на дно инкубаторного ящика и теперь ползли по смотровому окошку вверх. Казалось, культуры продолжали делиться и вне чашек без всякого питательного раствора, просто так.
— Вообще-то это невозможно, — пролепетал Нед Бейкер. — Сколько, вы считаете, делений тут прошло?
— Сотни! Тысячи! — бормотал Снайдер, сам не в силах отвести завороженный взгляд от чашек Петри.
— Кто-нибудь может дать мне пояснения? — потребовала Зоя Перселл.
— Способность клеток к делению ограничена, — Снайдер растерянно засмеялся. — У всех живых существ. Даже при идеальных условиях это правило действует. Число делений кажется предопределенным. Каждая клетка носит в себе часы клеточного деления, которые ограничивают их число. И эти часы невозможно перехитрить. Эмбриональные фибробласты человека, например, то есть клетки соединительной ткани, делятся в культуре от сорока до шестидесяти раз. Потом конец. Бесповоротный. Норма клеточных делений мыши достигает максимум двадцати восьми.
— Это и есть ваша сенсация? — нетерпеливо спросила Зоя Перселл.
— Это сенсация… — тихо начал Снайдер.
— …Но не та, которую вы хотели нам показать, не так ли? — настойчиво переспросил Нед Бейкер.
Джесмин все еще непонимающе смотрела на культуры. Сила деления у клеток убывает с возрастом. Чем старше донор, тем меньше число делений. Клетки очень старого человека способны максимум на двадцать пять делений.
Но эти клетки взяты из кости, которой, по словам Криса, тысячи лет.
«Какова, однако, жизненная сила», — думала Джесмин.
— Хорошо. Клеточная линия, которая делится неограниченно. Сенсация? Это действительно сенсация? — Зоя Перселл обвела всех присутствующих провоцирующим взглядом. — Если я правильно припоминаю… Нед, вы же всегда говорили, что бывают клетки, которые делятся неограниченно.
— Раковые клетки, — ответил Нед Бейкер. — У раковых клеток ограничение деления прекращается. В культурах раковые клетки делятся неограниченно…
— Ну вот.
— В человеческом организме это происходит лишь до тех пор, пока организм живой. Как только человек умирает, раковые клетки тоже погибают, и их деление окончательно останавливается.
— Может, это раковые клетки? — Зоя Перселл посмотрела на Снайдера. — Вы хотели обвести нас вокруг пальца? Вы что, действительно думали, что мы этого не просечем?
— Это не раковые клетки, — Снайдер энергично помотал головой. Голос у него осип, и в нем послышались гневные нотки.
— Откуда они взяты?
— Из одной старой кости.
— Если я сейчас же не получу более подробных разъяснений, мы будем разговаривать по-другому!
— Джесмин, помоги мне, — Снайдер вышел из оцепенения.
— Что будем делать?
— Анализ. Я хочу вам кое-что показать. Для начала приостановим деление клеток.
Снайдер выбрал одну клеточную культуру, а Джесмин надела халат и перчатки. Она добавила туда колцихин, яд безвременника осеннего. Тем самым клеточное деление было приостановлено на два-три часа, и они могли исследовать хромосомы, все глубже продвигаясь от одного уровня к другому.
— Долго это продлится? — Нетерпение было написано на лице Зои Перселл.
— Это сложный процесс, — сказал Снайдер, стараясь выдерживать нейтральный тон.
Джесмин тем временем поместила культуру в центрифугу.
— Объясните мне, что происходит. Раз уж все равно больше нечем заняться.
— Сложность начинается уже с определения рода клеток и рода ДНК. В испытаниях предпочитают работать с клетками бактерий, поскольку с ними легче обращаться: малые размеры, размножение и короткое время генерации; но также и по причине простоты клеточной организации. Эукариоты, то есть клетки человека, животных и растений с их клеточным ядром, митохондриями, клеточной плазмой и рибосомами, структурированы намного сложнее.
Зоя Перселл посмотрела на Бейкера, и тот подтверждающе кивнул.
— Ядро клетки ДНК человека можно представить в виде нити длиной около двух метров, которая содержит всю релевантную информацию об устройстве человека. Нити ДНК и информация, в свою очередь, распределены по хромосомам. Число их — различное. Каждое живое существо можно идентифицировать по числу его хромосом.
Нед Бейкер посмотрел на свою начальницу. До сих пор она всегда отказывалась вникать во все эти научные детали. Он взял Снайдера за локоть и сам продолжил пояснения:
— Хромосомы состоят из множества спиралей волокон, которые, в свою очередь, содержат протеины. Так называемые гистоны. Вокруг этих гистонов жгутик ДНК обвивается ровно два с половиной раза. Под микроскопом эти гистоны похожи на жемчужинки, нанизанные на нитку. Гистоны и нити ДНК — это нуклеосома, основная единица хромосомы.
— Эта высокоорганизованная структура вообще только и делает возможным размещение длинного жгута ДНК в таком маленьком ядре клетки, — Снайдер восхищенно рассмеялся. — Гены — это не что иное, как информационные единицы на жгутике ДНК, как слова в предложении. Эти информационные единицы существуют в форме пар оснований. Каждый ген имеет свою определенную позицию на жгуте ДНК, индивидуальную структуру и функцию. Это как код.
— Я поняла, дальше! — Зоя Перселл окинула обоих мужчин пренебрежительным взглядом.
— Ген, опять же, состоит из кодированных участков, так называемых экзонов. Отрезки, которые не содержат информации, называют интронами. Интересно вот что: большинство пар оснований у человека содержат и некодированные участки. — Нед Бейкер с сомнением посмотрел на Зою Перселл. Действительно ли она понимает все это?
— Гены на различных отрезках жгута отделены друг от друга пустыми участками и регуляторными последовательностями ДНК, которые указывают генам их задачи. Это что касается темы сложных структур, — угрюмо закончил Снайдер.
— Это я тоже поняла, — сказала Зоя Перселл после некоторого раздумья. — Долго это продлится?
Джесмин после центрифугирования отделила на дне пробирки клеточный осадок от питательного
