безоговорочно. На камнях они своей конницей воспользоваться не смогут. Мы лишаем их конницы одним верным выбором поля сражения. А насчет «негде укрыться» ты, Александр, совершенно прав. Укрыться негде! И Чаминг видит это, и ошибается! Есть! Есть отличное место, где ты прекрасно укроешься со своими людьми. Я приму лобовой удар, завяжу драку… Когда аргуны поверят, что от нас ждать больше нечего, по моему сигналу, не раньше, ты ударишь им в тыл!
— А мне что делать? — с обидой в голосе спросил Жан. — Прохладительные напитки разносить?
— Для тебя у меня будет особое задание…
Они совещались до поздней ночи, расписывая план сражения до мельчайших деталей. Когда не осталось ни одного неучтенного пустяка, Полонский и Жан Браге поднялись и, поклонившись, вышли из зала.
Перед тем как пойти к Белле, которая как всегда терпеливо ждала своего Великого джада, Эриксон принял ароматическую ванну и пропустил свое тело через бархатные «руки» робота-массажиста.
Белла в прозрачном пеньюаре, освещенная призрачным ночным светом, сидела у окна и смотрела на океан, игравший в таинственную игру с отражением Луны. Эриксон подошел к жене, которая при его появлении даже не шевельнулась, обнял за плечи.
— Заждалась? — Он нежно поцеловал ее в шею. — На Великого джада нельзя дуться.
После этих слов Белла запрокинула лицо, подставляя губы для поцелуя. Пол жадно припал к ним, подхватил жену на руки и отнес на постель — точную копию той постели, которая была в их доме на Алдане.
Горячее ароматное тело Беллы выскользнуло из прозрачной материи, тело Эриксона освободилось от купального халата. Началась великая борьба двух тел: мужского и женского. Руки Беллы скользили по плечам, спине и ягодицам мужа. Она металась на постели, повторяя: еще, еще, еще… Изредка выкрикивая еще одно певучее длинное слово. Эриксон слышал его каждый раз, когда Белла впадала в транс, переставая понимать, где она и что с ней происходит… Что значит это певучее длинное слово, Эриксон понял не сразу. И только совсем недавно он открыл для себя, ЧТО оно есть на самом деле. Слово, которое повторяла женщина, ставшая по воле рока второй Беллой… слово это было ключом к навигационным картам на «Прометее» — звездолете, принадлежавшем неизвестной Содружеству цивилизации. И в этих картах была отмечена точка во вселенной, абсолютные координаты которой Эриксону вычислить не представляло никакого труда. И точкой этой была планета Земля.
ГЛАВА 21
Где-то далеко послышался нарастающий гул, и через считанные секунды над лесом на бреющем полете пронеслись истребители-перехватчики. Михаил и Сергей невольно вжались в песок — все, что осталось от звездолета пришельцев.
— Сейчас накроют нас ракетами, — то ли пошутил, то ли всерьез сказал Сергей.
— Она жива! Сердце бьется! — Михаил прижал ухо к груди Златы. — Жива!
Самолеты пошли на разворот.
«А ведь могут дать залп», — пронеслось в голове Хранителя.
До капсулы метров двадцать, а еще нужно было полностью откопать девушку…
— Быстро! — крикнул Михаил и стал мощными гребками разбрасывать тяжелый, как свинец, песок.
Гул моторов нарастал.
— Тащим!
Михаил схватил Злату за одну руку, Сергей за другую. Они потянули сначала нежно, потом без церемоний, что было силы — и вытащили ее из песка.
Гул моторов перерастал уже в рев.
Михаил и Сергей, волоча Злату по земле, бросились к десантной капсуле.
Рев моторов уже разрывал барабанные перепонки.
— На переднее сиденье! — приказал Михаил, запрыгнул в капсулу и потянул Злату на себя. Напарник поймал ее ноги, и девушка перевалилась через борт.
К оглушительному реву моторов вдруг добавился пронзительный звук.
Сергей запрыгнул на место второго пилота — оказался рядом с Красавчиком, голова которого тут же склонилась на его плечо.
— Кто это? — испуганно крикнул Сергей: в ноги ему метнулась тень, верх капсулы мгновенно закрылся, и в этот момент мощная взрывная волна подбросила капсулу вверх и вбок.
— Успели! — усмехнулся Михаил и добавил: — Не бойся, это всего лишь Ральф, приятель Златы. Не обращай внимания.
В ногах Сергея разместился матерый волк с очень подозрительным взглядом.
— Свой, Ральф! Спокойно!
Сила взрывной волны тут же иссякла, и капсула стала стремительно падать, но земли она не достигла: Михаил взял управление на себя и мгновенно набрал высоту.
— Куда мы сейчас? — спросил Сергей.
— Или забыл?
— Ах да… Замок Маже…
Они летели из ночи в день. Внизу уже можно было различить линии автострад, большие полосатые квадраты полей, деревушки и города. Под ними была Европа.
Несколько минут полета — и капсула пошла на снижение. Внизу, на холме, показался одинокий замок, окруженный вековым лесом. Капсула летела прямо на него, в одну из стен.
— С ума сошел! — крикнул Сергей, невольно дернул ногой и задел Ральфа по морде коленкой. Волк щелкнул зубами, и человек тут же успокоился.
В высокой каменной стене неожиданно открылась брешь. В нее-то и проскользнула капсула, оказавшись в пустом, просторном, без окон, но хорошо освещенном помещении, никак не похожем на ангар, но вполне пригодном для этих целей.
— Прибыли! — сказал Михаил.
Он открыл капсулу и выбрался наружу. Ральф выскочил вслед за ним и тут же принялся исследовать незнакомое ему место. Последним выбрался Сергей.
— И кому все это принадлежит? — спросил он, с интересом разглядывая каменный сводчатый потолок, каменные стены, увешанные почерневшими от времени гобеленами.
— Хозяин замка — мой друг, — ответил Хранитель.
В этот момент часть стены беззвучно отъехала в сторону и в помещение вошел человек на вид лет сорока, невысокого роста, не симпатичный, но обаятельный, в джинсах и теплом свитере.
— Дядя Жан! — воскликнул по-русски Михаил и бросился к нему.
Они обнялись.
— Вижу, как ты рад, — тоже по-русски ответил Жан. — Но вот уже сорок лет я Жерар. Жерар Маже, последний в старинном роду Маже. Ты просто запамятовал… Михаил.
Имя «Михаил» было подчеркнуто особо, так что Сергей сразу понял: Михаил на самом деле никакой не Михаил.
Жан строго посмотрел на Сергея, потом на волка, занявшего пост возле капсулы.
— Это друзья, — пояснил Михаил. — Сергей Поливайло — менеджер. А это Ральф, волк. Сергей, Ральф — это друзья, — похлопал он по плечу Жана.
— Считаю своим долгом предупредить, что кроме русского я владею в совершенстве еще английским, немецким и французским… Меня готовили для работы в странах Европы, но оказалось, что внутри страны такие парни, как я, нужнее, — сказал по-французски Поливайло.
Жан с уважением посмотрел на друга своего «племянничка».
С этой минуты разговор шел на французском языке.
— Ну, с чем пожаловал? — спросил Жан, он же — Жерар.
