— Не важно, как я этого добился. То, что вы называете шантажом, я бы назвал весьма хорошей мотивацией.
— Дорогая, прости, что я задержалась, — Кезия принесла Анне ее забытый жакет.
— Будем прощаться, — Анна поцеловала подругу. — Превосходный ужин, мои комплименты миссис Джессоп. Передай Ники мои пожелания сладких снов.
— Береги себя. Езжай осторожно. Или, может быть, Дэймон согласится подвезти тебя. Путь не близкий.
— Не волнуйся по пустякам, Кезия. Разве я в первый раз уезжаю от вас ночью? Кроме того, мне еще нужно заехать на пару часов в агентство, переговорить с моим агентом и сделать несколько фотографий. До встречи, дорогая.
— Ну, пока. Заезжай, когда пожелаешь. Ты знаешь, мы всегда рады тебе. Тебя это тоже касается, Дэймон.
Анна и Дэймон направились каждый к своему автомобилю. По дороге Дэймон сказал:
— А я думаю, лучше жить в центре Лондона и лишь изредка наведываться к Нику и Кезии. Они помешаны друг на друге, и когда я к ним приезжаю, мне начинает казаться, будто меня вовсе не существует. Чувствую себя пустым местом.
— А я обожаю наблюдать за ними, у них такие нежные отношения! — Анна села в свой спортивный автомобиль и обратилась к Дэймону: — Надеюсь, вы не восприняли всерьез просьбу Кезии сопроводить меня до дома? Поверьте, я умею позаботиться о себе.
— Я в ваших способностях и не сомневаюсь. Удачного пути, Анна. Я позвоню вам, — Дэймон открыл дверцу своего автомобиля, сел на водительское место, включил зажигание и покинул парковку первый.
— Брр, ужас, — девушка поежилась.
Анна не спешила заводить двигатель. Ей вдруг показалось абсурдным ее недавнее желание поближе познакомиться с этим соблазнительным господином. Она очень дорожила своей независимостью, а всего несколько минут пообщавшись с Дэймоном Коварисом, ясно осознала, что он не из тех мужчин, которые с одобрением относятся к стремлению некоторых женщин жить в соответствии с собственными представлениями.
Анна мысленно попрощалась с Дэймоном Коварисом и его властными замашками, выбрала компакт- диск, включила музыку погромче, выехала на трассу и за несколько секунд обогнала машину Дэймона. Когда он остался позади, девушка нажала на кнопку клаксона.
Но что-то мешало Анне вот так просто забыть о сегодняшнем ужине и их с Дэймоном разговоре. Она сбавила газ. Дэймон мгновенно ее нагнал. Теперь их автомобили ехали бок о бок. На пустынном шоссе были только они вдвоем. Дэймон опустил боковое стекло. Анна ему крикнула:
— Понравился мой задний бампер?
— Спрашиваешь! Но тебе не кажется, что ты слишком неосторожно водишь? Нельзя так гонять!
— Я уже большая девочка и просто отличный водитель. Если я и езжу быстро, то делаю это со всеми предосторожностями, — сообщила она.
— Я уже неоднократно заметил твое стремление к безопасности, — ухмыльнулся Дэймон.
— Хм… Мне тоже иногда случается увлечься некоторыми рискованными предприятиями.
— Обещаю добавить в наш совместный выход в свет немного риска. А теперь газуй, если не хочешь, чтобы я сопровождал тебя до дома, большая девочка. Спокойной ночи, надеюсь, я тебе приснюсь. Неожиданно для Анны их общение стало почти дружеским. Она не могла сказать, будто не рада подобным переменам.
Дэймон не приснился Анне в ту ночь, потому что заснуть она так и не смогла. Девушка глаз не сомкнула, восстанавливая в памяти события прошедшего вечера. Ей не помогла даже оставшаяся после тренировки и напряженного рабочего дня усталость.
Ближе к полудню Анна снова была на беговой дорожке. Она привыкла всегда держать данное слово. Долг девушка ставила превыше собственных желаний, а самоотверженность — выше маленьких женских слабостей. Анна могла гордиться своими принципами.
Анна помнила, она дала слово новому крупному спонсору Дэймону Коварису и не имела права ударить в грязь лицом. Победы в марафоне от нее, конечно, никто не требовал, да и сама она была более чем скромного мнения о своих спортивных талантах. Но девушке следовало достойно пройти дистанцию, не став аутсайдером уже на старте. Да и честолюбие еще никто не отменял.
Ноги Анны начали ныть и подкашиваться всего через час после начала тренировки. Палящее июньское полуденное солнце, духота и непобедимая сонливость стали для нее настоящим испытанием на выносливость.
— Как проходят тренировки? Ты уже отбегала свои тринадцать миль? — услышала Анна знакомый мелодичный баритон.
— Что… ты… здесь… делаешь? — задыхаясь, пролепетала она.
Анна остановилась на краю беговой дорожки, восстанавливая сбившееся дыхание. Она внимательно рассматривала Дэймона.
На нем была повседневная одежда, подчеркивающая все достоинства его сильной фигуры.
— Как ты узнал, где я?
— А ты мне разве не говорила вчера, что тренируешься? Я заехал к тебе домой, а твои милые соседи сообщили, будто я могу найти тебя на ближайшем стадионе.
— И для чего же ты меня разыскивал, Шерлок Холмс? Между прочим, ты срываешь мой график.
— Я понял, это от непосильных физических нагрузок ты такая вредная. Снизь планку, и все пойдет как по маслу, а для начала сделай перерыв.
— Несколько кругов я сегодня пробежала с замечательным результатом, и еще бы пробежала, если бы ты меня не отвлек. И вообще, откуда такая забота? Ты же мне не нянька!
— Верно. Но я мог бы быть отличным персональным тренером.
— Мне не нужен отличный персональный тренер, я справляюсь сама. Дэймон, мы же договорились встретиться за ужином. Зачем ты здесь? Я начинаю сожалеть, что поддалась на твои уговоры. У меня уже нет желания идти с тобой на свидание.
— Еще вчера ты утверждала, будто чуть ли не ежевечерне ходишь на разнообразные свидания. То же самое подтверждают и фотодокументы, на одном из которых в разделе светской хроники ты запечатлена на самом настоящем свидании со своим прежним приятелем. Я видел, не отрицай, и я свято верю всему тому, что пишут о тебе репортеры. Или, может быть, твой бывший — эта смазливая звезда сериалов — для тебя более подходящий кавалер, чем великий и ужасный я?
— Ну что ты несешь?! Я слишком устала, чтобы реагировать на твои идиотские шуточки.
Анна предпочитала не распространяться о том, что многие ее кавалеры, с которыми она разок-другой выбралась на вечернюю прогулку, не более чем всего лишь ее хорошие приятели. Она никого не обманывала, не спекулировала звездными знакомствами, не старалась повысить свой рейтинг всевозможными, столь любимыми прессой, интрижками, просто жила, как хотела, и общалась, с кем хотела.
— Не стоит злоупотреблять моим терпением, Дэймон. Я не обязана отчитываться перед тобой за свои поступки. Мне безразлично, что ты там прочел в светской хронике. Мой тебе совет, лучше читай некрологи, там если и привирают, то только из хороших побуждений.
Анна и сама знала, она слишком уж болезненно реагирует на вполне обычное мужское самолюбие. За каждым самовлюбленным молодым человеком ей мерещился призрак ее распутного отца. Девушке не хотелось повторять горькую судьбу матери, которая искренне и глубоко любила своего блудливого мужа. Желая этого избежать, в отношении мужчин, претендующих на ее внимание, Анна старалась изначально занять критическую позицию. Она давала своим кавалерам это понять и не удивлялась, когда они от нее сбегали. Девушка твердо стояла на своем методе отсева недостойных кандидатов.
— Ты полагаешь, стоит тебе властно щелкнуть пальцами, присвистнуть и я тут же окажусь у твоих ног? Нет, Дэймон, я не та, кто тебе нужен. Ты ошибся, слишком холодно, ищи дальше.
— Милая Анна, удостой меня всего лишь малой порцией своего внимания, и ты поймешь, что сердиться нет никаких причин. Не стоит воспринимать как нечто омерзительное желание мужчины ближе
