А Китти просто вспомнила про фотографии, на которых Никос был с Шеннон, и поняла, что, как бы глупо это ни было, она не может лечь с ним в одну постель, зная, что до нее он был со своей любовницей. Она стала сопротивляться, и Никосу пришлось поставить ее на ноги.
— Я стала еще тяжелее, — вполголоса сказала она, глядя в сторону. — Только поясницу себе потянешь.
— Позволь мне самому решать, — протянул Никос.
«Она первый раз в моей квартире, вполне возможно, что ей немного не по себе, — подумал Никос. — Нужно дать ей немного времени, чтобы привыкнуть».
И ему тоже придется привыкать к тому, что с этого дня в квартире он живет не один. Никос любил свой роскошный пентхаус, но после развода не приглашал сюда ни одну женщину. Китти же будет жить здесь постоянно. Никос так долго жил один, что даже не верилось, что через несколько месяцев в его квартире будет жить еще и ребенок. От этой мысли его сердце вдруг дрогнуло и взволнованно забилось.
Он станет ребенку хорошим отцом. Малыш никогда не будет ни в чем нуждаться, особенно в его любви. Но ради него же он должен помочь Китти полюбить этот город, чтобы у нее не возникло желания вернуться на Аристо.
Никос взглянул на свою жену. Взгляд сразу же выхватил соблазнительную округлость ее груди, скрытую шелковым пиджаком. Представив себе, как он поднимет ее такого же изумрудного цвета юбку, Никос почувствовал, что возбуждается. Его мысли устремились в спальню.
Никос положил руку на плечо Китти, убирая шелковые каштановые пряди. Он хотел бы прижаться губами к пульсирующей у основания шеи жилке, но, снова почувствовав, как напряглась Китти, убрал руку.
Все-таки она вела себя как-то странно. Впрочем, разве он так хорошо ее знал? А как тогда расценивать ее страстный поцелуй в часовне?
Никос выдохнул и постарался успокоиться. Ладно, он подождет еще немного. Все-таки очень много событий произошло за эти три недели — ночь на пляже, беременность, свадьба, перелет с Аристо в Афины… Скорее всего, Китти действительно нужно дать немного времени, чтобы она свыклась со всем этим.
— Давай я покажу тебе квартиру, — предложил он. — Может быть, это поможет тебе почувствовать себя как дома.
— Спасибо.
Квартира Никоса была ультрамодной, роскошной, хотя и с минимумом мебели. Белый мраморный пол, светлые стены, черная кожаная мебель, серебряная фурнитура. Типичная квартира холостяка, совсем не подходящая для ребенка.
Китти вспомнилась детская во дворце, набитая книжками и игрушками, со старой, но очень удобной мебелью. Слезы подступили к ее глазам, когда она подумала об отце, который приходил каждый вечер почитать ей новую сказку. И почему-то она не могла представить себе Никоса в этой роли…
Показывая ей вычищенную до блеска современную кухню, Никос сказал:
— Позже я представлю тебя Сотири, на нем лежит вся основная работа по дому. Тебе не придется ничего делать.
После кухни последовала элегантно обставленная столовая и три большие спальни, одну из которых, предположила Китти, можно будет превратить в детскую, когда родится ребенок.
Никос распахнул перед ней последнюю дверь, и Китти замерла на пороге. Это, без сомнения, была спальня Никоса. Она выходила окнами на Акрополь, который сейчас, когда за окнами было темно, сверкал золотыми огнями на фоне неба цвета индиго. И хотя вид отсюда открывался потрясающий, глаза Китти невольно устремились к кровати, занимающей большую часть спальни. Затем ее взгляд скользнул к зеркалу во всю высоту стены.
Сердце екнуло у нее в груди, когда Китти заметила ведерко с шампанским. Сколько женщин до нее приводил сюда Никос?
Заметив устремленный на себя взгляд Никоса, Китти снова немного запаниковала. Только бы Никос не думал о том, чтобы заняться любовью с
— Твои вещи уже распакованы, — сказал Никос и подошел к двери в дальней стене.
Китти облегченно перевела дух и зашла за ним в гардеробную. Она, как и все в квартире Никоса, была впечатляющих размеров и заполнена дубовыми шкафами, туалетным столиком и большим диваном. За дверью в гардеробной была ванная.
Никос открыл дверцу шкафа и недоуменно нахмурился:
— Это что, все твои вещи? Или они прислали только часть?
— Это все вещи, — сдержанно сказала Китти. — Одежда меня никогда особенно не интересовала.
— Тогда самое время этим заинтересоваться. — Никос нетерпеливо перебрал вешалки. — Я понимаю, что ты еще горюешь по отцу, но, по-моему, столько черного — это уже перебор.
— Я ношу черное не поэтому, а потому, что этот цвет меня стройнит. — Китти сказала это не подумав и почувствовала, как лицо ей заливает румянец.
— Черное тебе не идет, — прямо сказал Никос. — Похоже, нам сначала придется тебе кое-что купить. Мне часто приходится встречаться с партнерами, и уже сейчас у меня полно приглашений от тех, кто жаждет познакомиться с моей женой. — Никос подошел к ней и взял ее за руку. — Хотя мне нравится то, что на тебе сейчас надето, — сказал Никос, вернувшись с ней в спальню и с одобрением глядя на ее костюм.
Почувствовав его руки на своих плечах, Китти вздрогнула.
— Это выбор Лиззи, — выдавила она из себя.
— Какая жалость, что твоя сестра не подбирала для тебя остальной гардероб! — рассмеялся Никос.
И снова Китти была захвачена врасплох неожиданным чувством зависти к сестре. До встречи с Никосом она никогда не завидовала Лиззи, которая помимо красоты обладала к тому же безукоризненным вкусом. Если бы сестра была на том балу, Никос вряд ли бы ее пропустил. И вряд ли бы тогда состоялась его встреча на пляже с официанткой Риной…
Никос снял с себя пиджак и стал расстегивать пуговицы рубашки. У Китти пересохли губы.
— Сегодня я хочу спать одна, — объявила она. — Я очень устала за этот день.
Никос остановился и насмешливо поднял брови:
— Тебе лучше было бы на самом деле вздремнуть в вертолете, а не притворяться, что спишь.
И Китти вдруг взбунтовалась.
— Ты прав — я притворялась! — с вызовом заявила она. — И знаешь почему? Чтобы с тобой не разговаривать! И я не хочу с тобой спать — меня мутит от одной этой мысли!
Никос стиснул зубы, пытаясь совладать с обуявшим его гневом.
— Странно, а в часовне у меня создалось совсем другое впечатление, — нарочито спокойно сказал он. — Может, объяснишь, почему ты вдруг передумала?
Китти вспыхнула при упоминании о том, как она ответила ему на поцелуй в часовне. Тогда она еще не знала, где и с кем провел Никос эти недели…
— Когда я пошла переодеваться после свадьбы, я в коридоре встретила… э-э… друга семьи. — Она поморщилась, так как не могла представить Василиса Сарондакоса другом семьи — он не вызывал у нее никаких чувств, кроме отвращения. — И я кое-что о тебе узнала. — Китти помялась, а затем промямлила: — Например, что ты был беден и одно время у тебя даже были неприятности с законом. — В наступившей тишине, которая показалась Китти чуть ли не зловещей, она через силу продолжила: — Также мне стало известно, что, по слухам, ты стал состоятелен после того, как Лариса Петридис — богатая, но одинокая женщина, завещала тебе отцовскую компанию, так как ты был ее… любовником, — почти неслышно закончила она.
— Хотелось бы мне также знать, что это за друг, который тебе об этом рассказал? — почти мягко протянул Никос. Однако в его черных глазах горел такой неистовый огонь, что Китти невольно сделала шаг назад. — Мне очень интересно узнать имя этого друга, раз уж он так постарался.
