'Ничего не выйдет.'
Намерения — упрямая вещь.
Гидеон пошевелился на кровати.
Прядь его синих волос упала на лоб, он попытался вернуть ее на место.
Но скривился от боли, не имея возможности сделать это перебинтоваными запястьями.
Его бессильное рычание побудило ее к действиям.
Она поднялась на ноги, согнулась к нему и аккуратно пригладила волосы.
'Так лучше?'
'Нет', — грубо проворчал он.
'Боже,
Кстати, мне нравиться синий цвет.
Может быть я даже выкрашу свои волосы в такой.'
Она опустилась на то место, где была, она обдумает это позже.
Также как и пирсинг в пупке.
Ну а теперь, она хотела вернуться к разговору об Аэроне.
Кем он был,
кто создал его таким.
Забывая о разговоре об Аэроне…
с какого момента ты хочешь, чтобы я не начинал рассказ.'
'Я знаю, что вас, воинов, вышвырнули с небес во времена античности.
Я слышала истории о том, что вы творили на земле: вы уничтожали невинных людей, пытали, захватывали, мародерствовали, сметали всех на своем пути, и так далее и тому подобное.'
Он пожал плечами.
'Это неправда.
Мы полностью контролировали своих демонов, не жаждущих крови.
И когда мы наконец потеряли над ними контроль, мы не винили себя в произошедшем.'
Чувство вины.
Тяжкая ноша.
И из того что она поняла, находясь среди повелителей, они взвалили на себя больше вины, чем под силу вынести одному человеку.
Она решила, что они заслужили мир.
Однажды и навсегда.
— Аэрон — не воин, — продолжил Гидеон,
и все его импульсивные поступки не раздражают его, более того я уверен, он ненавидит то, что совершил лишь самую малость и гордится собой.
Более того, он вносил самый маленький вклад в наше дело, не сопротивляясь жажде убийства по поручению царя богов.
Оливия быстро перевела то, что Гидеон имел ввиду.
Аэрону не нравились его собственные действия и он ненавидел себя, но слишком любил своих друзей, он делал их общую работу, взваливая на себя часть их ноши, принимая часть их мук.
'Чувство вины', — подумала она снова.
Все это делало его сильнее.
Он наслаждался, мучая тех, кто вредил другим, считая себя таким же злом как и они.
Прежде чем он умрет, прежде чем она умрет, она хотела бы научить его другому.
Он не был злым.
Он защищал.
Без сомнения, ее возможная смерть беспокоила его.
В его глазах она видела желание защитить ее.
Милый, дорогой сердцу человек.
— Пожалуйта, продолжай, — попросила она.
Гидеон кивнул.
— Все эти смерти никогда не волновали его, заставляя его видеть опасность за каждым углом.
А после того, как наш главный враг, Баден, не был обезглавлен, Аэрон увидел, что бессмертные могут жить вечно.
Это не растревожило его.
Ага, итак.
Смерти которые он принес, не контролируя себя, заставили его задуматься о смертности, особенно, когда обезглавили его любимого друга.
Теперь он беспокоился о том, что любой из них может умереть, он не мог заставить себя не думать об этом, он не мог заставить себя не защищать их, в чем она уже успела убедиться на себе.
Человеку, который высоко ценил силу и власть, беспомощность слишком надоедала.
По этой причине, он дистанцировал себя от всех, кроме Легион.
Слишком о многих ему приходилось беспокоиться, слишком многих ему нужно было защищать.
Как Легион удалось пробиться сквозь эту броню?
Больше того, как Легион удалось убедить его демона? Маленькая демоница вряд ли вела безупречную жизнь.
Взять хотя бы то, что она сделала с невинной Оливией.
— Насчет Легион, — сказал Гидеон, будто читая ее мысли.
Я думаю, что Аэрон никогда в тайне не мечтал о своей собственной семье, и Легион не стала ей для него.
Итак.
Аэрон также как и она, втайне мечтал о семье, и Легион стала для него семьей.
Это уже кое-что.
Я могла бы стать его семьей, подумала Оливия.
Не то чтобы она хотела стать мачехой Легион, однако если Аэрону для счастья нужно это, она могла терпеть это гнусное существо.
— Я не вижу рвения в твоих глазах, ангел, что меня очень радует.
Ты должна знать, что на небесах он предпочитал необузданных женщин, и я чувствую, что ты такая, насколько это возможно, несмотря на то, что ты не убеждаешь себя в обратном.
И Аэрон думает, что это то, что ему нужно, уверяю тебя, это не то что ему нужно на самом деле.
О..
нет, подумала она удрученно.
Аэрон предпочитает культурных женщин, но Гидеон утверждает, что ему нужен кто-то дикий.
Гидеон также думал, что несмотря на то, что Оливия делала и говорила, она не такая и никогда такой не станет.
— Зачем ты сказал мне это? Несколько минут назад ты сказал мне как соблазнить его.
— Детка, Аэрон не заслужил немного мучений сейчас и потом.
О..
Небольшое развлечение.
Вот какую роль Гидеон отводил ей.
Он ошибался.
Может быть она была скромницей раньше или притворялась ей сейчас, но чем больше времени она проводила в крепости, тем большего мнения она становилась о себе.
Воспитанной и порядочной она была в прошлой жизни.
Лисандр был порядочен с ней.
Другие ангелы были порядочны с ней.
Она также вела себя с ними.
В руках Аэрона в ней пробудились новые ощущения.
Она хотела большего, хотела сильнее, хотела хаоса, хотела потерять контроль.
