неудач много. Но он себе никогда не изменит, и по большому счету, ни у кого к нему претензий нет и быть не может!
На свадьбе Наташи и Пети были и Коленька, и Сергей, которых Наташа представила своему супругу как старинных друзей. Петя очень обрадовался двум серьезным мужчинам в своем доме, так как сам не мог похвастаться друзьями, как-то не сложилась у него настоящая мужская дружба, да и с женщинами не складывалось до встречи с изумительной, прекрасной Наташей, которая в буквальном смысле слова вернула его к жизни. Ведь это первая женщина, которая сказала ему, что он, Петя, — лучше всех! Вообще жизнь рядом с Наташей как-то постепенно вошла в уютные и спокойные берега, не надо было больше рефлектировать и комплексовать по поводу собственной никчемности и неудачливости, ведь рядом — добрый и красивый человек, любящий и любимый. Тогда и все проблемы разрешаются как бы сами собой, одной улыбкой или ласковым словом. И друзья у Пети появились — Николай и Сергей, с которыми он периодически перезванивался и беседовал «за жизнь», которые иногда бывали у них дома, и все вместе они проводили чудесные вечера в беседах и спорах, за чаем и винцом. И над всем этим парила сказочная улыбка прекрасной женщины, Наташина ласковая дружба и нежная любовь. Жизнь теперь стала очень добра к Пете, думал он.
Наташа оранжевым облаком вплыла в свою квартиру, держа в каждой руке по увесистой сумке- пакету. Петя кинулся к ней и выхватил их из ее нежных рук.
— Ты что, Наталья! — воскликнул он. — Сколько раз я тебе говорил, чтоб ты не таскала тяжести! Сказала бы мне, я бы сам зашел в магазин.
— Ну, что ты, милый! — ласково отвечала ему жена, поцеловав в щечку. — Зачем? Тебе своих дел разве мало? Как у тебя на работе?
— Да ничего вроде, — неуверенно проговорил Петя. — Кажется, один крупный клиент дозревает. Дай бог, дозреет.
— Дай бог! — кивнула Наташа, три раза плюнула через плечо и постучала себе по лбу. — Все будет хорошо, милый, не волнуйся. Я сейчас что-нибудь вкусненькое приготовлю. Я купила та-акую рыбку, ты себе не представляешь! Тащи сумки за мной…
И, скинув сапожки, Наташа, что-то весело напевая, легко побежала на кухню, где через секунду уже громыхала кастрюлями и тарелками, напевая радостный мотивчик.
Петя почувствовал себя счастливым и спокойным, как, впрочем, и всегда, когда домой приходила его женушка. Он пощелкал пальцами, повертелся на носках, подпел Наташе, которая за это почесала ему, как коту, голову, и включил телевизор. Начиналась программа «Угадай мелодию». Такого рода идиотские передачки обретали смысл и прелесть, когда их смотрела Наташенька: она так наивно и весело реагировала на все происходящее на экране, что настроение повышалось. Да и вообще испытывать отрицательные эмоции при Наташе, с Наташей было немыслимо.
— Что? Уже начинается? Я сейчас иду! — крикнула из кухни жена, услышав знакомые позывные передачи. Петя улыбнулся: этого он и ждал.
Поздней ночью Наташа лежала без сна. Вообще-то ей не было свойственно мучиться бессонницей, но сегодня что-то случилось. «Я, видимо, просто переутомилась», — решила она, в сотый раз переворачиваясь с боку на бок. Петенька спал крепко, чуть постанывая во сне и иногда вздрагивая. «Бедненький мой, — с умилением подумала Наташа, проводя рукой по его костлявой спине. — Устает сильно, работает много. Хоть бы у него все получилось на этот раз, а то он опять переживать будет и страдать, дурачок, думая, что я его не уважаю. Ах! — тяжело вздохнула Наташа. — Как бы ему раз и навсегда объяснить, что я никогда его презирать не буду, потому что знаю, что он — умница и трудяга, что все неудачи его — случайность, несправедливость жизни, все, что угодно, но только не его вина! Я это точно знаю. Он сам, дурашка, этого не знает, он думает, что он какой-то неправильный и неспособный, но я-то все прекрасно понимаю», — Наташа хитро улыбнулась и положила руку на лоб Петеньке.
— Запомни, дурачок, — зашептала она., — ты — самый лучший мужчина на этой земле, я люблю тебя, горжусь тобой! Только будь спокоен и счастлив. Милый ты мой! — она тихонько поцеловала его в нос. Он дернулся во сне, глубоко вздохнул и перевернулся на другой бок.
Наташа уставилась в потолок. Все-таки что-то не давало ей покоя. Что же? Кто? Может, Коленька? Но они сегодня так хорошо провели время, она оставила его умиротворенного и довольного окружающим миром. Сережа? Тоже как будто все нормально, если исключить его недовольство ее опозданием. Но потом-то все было замечательно! И когда они расставались, он так жарко целовал ей руку со словами: «Господи, как ты мне нужна, лапа моя, как мне с тобой хорошо!» У Наташи даже сердце зашлось при воспоминании об этих словах и поцелуях. Нет-нет, здесь тоже все в полном порядке. Что же мешает уснуть? Какая-то неясная мысль, воспоминание, какой-то образ… Да, вот оно! Наташа села на кровати, изумленно распахнув глаза. Как же она забыла — ее шеф, Игорь Вадимович, его взгляд! Ведь в тот момент, когда он смотрел на нее, а она отпрашивалась уйти пораньше, у него были такие печальные глаза, что у нее екнуло сердце, заныла душа. А ведь он смотрел на нее глазами Коленьки, когда тому плохо, глазами уставшего от всего Сережи, глазами испуганного неудачами Пети! Что это с шефом? «Он так загружен, бедный, делами и ответственностью, что, кажется, у него уже силы на исходе, — решила Наташа. — А тут еще я ухожу раньше, он нервничает и изводится, по-моему, в последнее время даже похудел». Наташе стало так нехорошо на душе, так совестно и неприятно, что захотелось плакать. «Завтра же я задержусь и сделаю работу как следует и с запасом, — твердо решила она. — И еще: угощу Игоря Вадимовича моими хачапури, которые сегодня испекла. Может, это его порадует и хоть немного утешит» Она закрыла глаза и стала фантазировать, как он обрадуется этому маленькому пустячку — домашней выпечке. «Только чтобы не было у него таких глаз, такого взгляда! Невозможно, когда мужчина так смотрит, просто невыносимо! Не забыть утром взять хачапури!» Строго сказав себе эти слова, Наташа облегченно вздохнула, закрыла глаза и через минуту уже спала.
И снилось ей, что сидят в ее квартире за одним столом и Петенька, и Коленька, и Сергей, и тут же — Игорь Вадимович. И все они едят хачапури, запивая горячим чаем. Коленька, правда, просит халвы, и она, Наташа, бежит на кухню за халвой. Всем весело, все чему-то смеются, всем хорошо. Но лучше всех — ей, Наташе. Ей спокойно и радостно, она полна любви, а потому ничего плохого случиться не может. Мир светел и ярок, так же ярок, как ее любимое оранжевое пальто, у которого цвет, между прочим, солнца, тепла и доброты, а вовсе не «вырви глаз». Наташа улыбнулась во сне.
Простите меня, Антон Павлович! Но в свое время ваш рассказ «Душечка» произвел на меня сильное впечатление. И вот, что я натворила с этим сюжетом. С чего вдруг?
В рассказе Чехова все происходит неторопливо и размеренно. События, которых не так уж и много, развиваются неспешно в жизни главной героини. Такая провинциальная история позапрошлого века, которая могла быть даже скучной, если бы это написал кто-то другой, а не Чехов, хотя он сочинил «Скучную историю». Ну, что особенного в том, что муж умер, женщина во второй раз вышла замуж, потом и второй муж умер? Но с тех пор, как я прочитала «Душечку», образ главной героини не давал мне покоя. Что это с ней? Или это абсолютная пустота в душе и в мозгах? Или удивительное умение любить, растворяясь в любимом человеке без остатка? Кто она, эта Оленька — положительный персонаж или отрицательный? Иногда я спрашивала людей, чье мнение мне не безразлично, что думают они по этому поводу? И оказалось, что большинство наших современников считают ее ничтожеством. Не зловредным, не опасным, но никчемным человеком. Но почему же мне никак не удавалось с этим согласиться?
Когда я мысленно «пристрачивала» канву сюжета к современности, то поняла, что сегодняшний день требует намного более бурного и динамичного действия. История, в которой у женщины один за другим умирают мужья, нынче претендует на детектив, а никак не на «лав стори» для женского журнала. К тому же — темп, темп! Я могу писать лишь о Москве — что я знаю о провинции? А столичный темп требует иного развития событий. Молодая работающая женщина, живущая в Москве, — это маленькая атомная станция, «вечный двигатель» и многофункциональная машина, успевающая, к примеру, за день сделать столько, сколько чеховская Оленька могла делать целый год. Количество получаемой информации и общения у современной деловой москвички непрерывно зашкаливает. Она живет очень быстро, в спортивном темпе и практически без отдыха-перерыва. «Свободного времени» как такового у нее практически нет. За те недолгие часы, когда она не работает, не находится в дороге, не занимается хозяйством и не бегает по магазинам, она должна проживать женскую жизнь, которая была у представительниц прекрасного пола в
