«Что ж, – думала она, – ты сама так решила. Не отступай же теперь только из-за того, что хочешь слышать его голос. Никаких контактов – значит никаких, даже если это всего лишь телефонный разговор»… Она установила свои приоритеты и не могла позволить Дэниелу Фрателли изменить их. Дети, учеба, работа – этого было достаточно для одной немного испуганной женщины.
Но разве она и Дэниел не могли быть друзьями? Ей недоставало разговоров с ним – в этом она могла себе признаться. Ей недоставало и его поцелуев – но в этом она не могла признаться даже самой себе.
На следующий день был рождественский вечер в офисе. Кэролайн старалась не думать об этом. В течение многих лет она приходила на вечеринки в офис Гарри, но это были нудные общественные мероприятия, скучные не только для жен, но и для служащих. Ходили слухи, что на вечеринках у Ченнинга и Мак-Кракена сослуживцы, напившись, рассказывали друг другу, что они думают о них на самом деле, и главные компаньоны соблазняли служащих среднего звена, которые выпили слишком много шампанского.
Кэролайн считала, что этим россказням нельзя верить. Ченнинг и Мак-Кракен были степенными, уравновешенными адвокатами из Мейн-Лайн, и их никак нельзя было себе представить в роли пьяных грубиянов.
Затем мысль о продолжительных объятиях и особых похлопываниях по плечу, которые позволял себе Борден Ченнинг, вновь пришла ей в голову, вызывая легкое беспокойство. Но Кэролайн сказала себе, что рассуждает как сексуально озабоченная разведенка, уверенная, будто каждый мужчина, вежливо улыбнувшийся ей, хочет овладеть ею. Таким образом, она решила прийти туда ненадолго, только чтобы сохранить свои иллюзии об адвокатах из Мейн-Лайн.
В этом году вечеринка была перенесена из офиса в ресторан, расположенный на той же улице, начало было назначено на четыре тридцать. Погруженная в заботы о последних деталях, Кэролайн выскочила из офиса в начале пятого. У нее не было времени переодеться, но на ней был хороший черный костюм и на шею она повязала красно-зеленый шелковый шарф, чтобы соответствовать празднику.
– Все выглядит прекрасно, – сказала Кэролайн метрдотелю, войдя в отдельный зал, нанятый фирмой. – Вы хорошо потрудились.
Цветы и миниатюрные рождественские елочки заняли свои места на длинных буфетных столах. Бармен уверял, что легких напитков хватит на всех, кто отдает им предпочтение. Кэролайн зашла на кухню, чтобы убедится в достаточном количестве продуктов для вечеринки.
Секретари и архивные клерки появились первыми, с нетерпением ожидая начала рождественских развлечений. Их коллеги задержались, работая в офисе или делая вид, что работают, чтобы Борден и другие компаньоны не могли подумать, будто их молодые адвокаты страдают безответственностью.
Кэролайн воспользовалась удобным случаем, чтобы до прихода компаньонов привести себя в порядок.
Она подкрасила губы в дамской комнате, где остальные сотрудницы, хихикая, надевали туфли на высоких каблуках и подводили тушью глаза. Ароматы духов наполнили воздух и слегка одурманили Кэролайн. Она улыбнулась, ощущая хорошее настроение и оптимизм девушек, который делал даже служебную вечеринку поводом для праздника.
«Удовольствия юности», – подумала она с грустью. Кажется, она была единственной, кто уже высчитывал, как скоро можно уйти, чтобы не показаться невоспитанной. Кроме, может быть, Элеоноры Хаббл, секретарши Бордена, о которой говорили, что она работает в офисе со дня основания фирмы и никогда не брала отпуска.
Появился Борден, окруженный стайкой молодых сотрудников. Когда Борден вошел, вечер начался. Он всегда знал, как создать непринужденную обстановку, заметила Кэролайн со своего наблюдательного пункта в конце комнаты. Он слегка обнял Сюзи Гейтс, недавно принятую на работу, и застенчивая юная девушка успокоилась и засмеялась вместе с ним. Он прошел через всю комнату, каждому сказал словечко и улыбнулся. Он похлопал пожилую мисс Хиббл по плечу, обтянутому твидовым жакетом, и поцеловал свою коллегу в щеку.
Да, это был настоящий босс. Никто не мог бы сказать, что он слишком фамильярен. Только Кэролайн, которая была уверена в том, что ей смешно скрывать свои мысли, разглядывала его с некоторым недоверием. И даже Кэролайн думала, что, может быть, она ошибается.
Возможно, Борден действительно общительный и очаровательный хозяин, и в этом нет ничего дурного. Он был мужем ее лучшей подруги и проявил себя как настоящий друг в трудное время после ухода Гарри. Она только и думает о сексе, вот в чем дело. «И мы знаем, кто в этом виноват, не так ли, моя девочка?» Какое дурное влияние оказывал на нее Дэниел даже в свое отсутствие!
Кэролайн решительно взяла бокал шампанского и, отвернувшись от приближающегося Бордена, начала передвигаться по комнате. Она болтала с одним из сотрудников, когда почувствовала дыхание Бордена на своей шее.
– С Рождеством, Кэро, – пробормотал он ей в ухо.
– Борден, с Рождеством тебя. – Широко улыбнулась Кэролайн, отодвигаясь от него.
– Ты, как всегда, чудесно поработала. – Борден взял ее за руку. – Элиот извинит нас, я уверен, – сказал он, кивнув сотруднику. – Кажется, в кухне возникла небольшая проблема с шампанским. Пойдем и поможем исправить положение.
Кэролайн не смогла заставить себя оттолкнуть его. Она не знала, почему не может сделать этого: потому ли, что он ее друг и обидится на нее, или потому, что он ее босс и может уволить ее. В любом случае Борден был хозяином положения.
Он повел Кэролайн в сторону кухни, но сразу же за дверью зала свернул в сторону и втолкнул в маленькую кладовую. Прислонившись к двери, он обнял ее и потянулся к ней губами.
– Я готов тебя съесть, до чего ты прелестна.
– Борден, нет. Я не хочу этого, – отвернулась Кэролайн.
– Расслабься, Кэро. Мы не можем позволить себе многого здесь, где так много народу, но мне нужен всего один поцелуй. Остальное – попозже, у тебя дома.
Кэролайн вывернулась из его рук и попыталась открыть дверь, трясясь от бешенства. Она была в ярости: зачем Борден играет в эти дурацкие игры и разрушает их дружбу?
