профессора Фрателли. Ей удалось сдать работу с запозданием всего лишь на день по отношению к сроку, и этот факт доставил ей большое удовольствие, но, кажется, ничуть не повлиял на отношение к ней Дэниелa-Разрушителя. Он даже не поднял на нее глаз, когда она подошла к нему после занятий. Она подала ему папку с рукописью, он прорычал что-то неразборчивое и засунул рукопись в свой обшарпанный портфель.
Кэролайн огляделась и увидела по ту сторону зала декана Гриерсона в окружении холеных мужчин среднего возраста. Не иначе как выпускники школы, и декана волнуют их чековые книжки. Кэролайн почувствовала легкое покалывание в затылке. Она медленно обернулась и встретилась взглядом с профессором Фрателли. Он насмешливо смотрел на нее. В туфлях на высоких каблуках она казалась почти одного роста с ним.
Она попыталась отвести взгляд в сторону, но не сумела. «Не будь дурой, – сказала она себе. – Ты ведь не заколдована. Посмотри куда-нибудь в сторону. Например, на декана».
– Профессор Фрателли, – проговорила она напряженным голосом, продолжая смотреть на него в упор.
Дэниела заворожили глаза Кэролайн Фолкнер. В уголках этих темно-голубых глаз притаились улыбчивые морщинки. Он не мог отвести от нее взгляда.
«Скажи что-нибудь», – приказал он себе.
– Мисс Фолкнер, я не ожидал увидеть вас здесь.
– Иначе бы вы не пришли сюда?
Голос Кэролайн был полон сарказма. Она еще шире открыла глаза, удивляясь самой себе. Никогда прежде она не была такой грубой. Профессор Фрателли скривил губы в сардонической ухмылке, которая обычно предшествовала его колкостям. Кэролайн глубоко вздохнула и взяла себя в руки.
– Нет, мисс Фолкнер, я все равно пришел бы. Прием у декана – обязательное мероприятие.
– Дэниел! Мисс Фолкнер! – прозвучал басистый голос декана. – Я хочу, чтобы вы познакомились с нашими выпускниками, которые не испугались погоды и приехали сегодня в Северную Филадельфию. – Он обратился к джентльмену в костюме из ткани в тонкую полоску. – Дэниел – наша звезда. Он только что закончил правку хрестоматии по заключению договоров и, в конце концов, выступит на конференции по защите прав на недвижимость.
Кэролайн заметила, что Дэниел Фрателли смотpeл на декана и двух выпускников так же свирепо, как на своих первокурсников. «Вот невежа! – подумала она. – Он готов нагрубить кому угодно, независимо от статуса человека и его доходов».
– А это – Кэролайн Фолкнер. Мисс Фолкнер самая лучшая ученица вечернего отделения школы. Кэролайн, Марк Штайнер тоже был студентом-вечерником, а теперь он – самый видный в Филадельфии адвокат по делам о защите недвижимости.
Кэролайн и Марк Штайнер улыбнулись друг другу. – Днем я работал клерком у Вулворта, а вечером посещал занятия. – У Штайнера были приятный голос и открытая улыбка. – Я все это хорошо помню. У вас никогда не было ощущения, что между веками нужно вставить зубочистки, чтобы глаза не закрывались?
Кэролайн засмеялась:
– Признаюсь, что сон – это роскошь. Я всегда жду воскресенья, чтобы выспаться как следует.
– Я тоже помню эти воскресенья, – сказал Штайнер. – Полчаса на чтение газет, и затем – изучение сборников показательных случаев.
– Как приятно сознавать, что это можно пережить.
Кэролайн смотрела на Марка Штайнера, но ее затылок жгло, будто там был сфокусирован луч лазера. Дэниел Фрателли стоял сбоку и чуть позади нее. Она слегка покрутила головой. Смешно. Этот человек вовсе не смотрел на нее. Она просто слегка спятила, наверное, от перенапряжения на занятиях.
– Конечно, это можно пережить, – пробасил декан. – Кэролайн, вы говорите об этом так, будто юридическая школа Урбана – форпост испанской инквизиции.
Какой-то бесенок заставил Кэролайн сказать:
– Вы знаете, декан, некоторые профессора очень напоминают Торквемаду.
Она не смотрела на профессора Дэниела Фрателли. Она и без этого чувствовала, что он закипает.
– Некоторые профессора стараются создать на занятиях атмосферу соревнования, в которой оказываются начинающие юристы, покинув школу. Зверь кусает зверя. Выживает сильнейший, – произнес Фрателли с хрипотцой.
Он приблизился к Кэролайн почти вплотную, и она увидела на его лице легкую улыбку.
– Интересная аналогия, профессор Фрателли, ответила она, подняв голову и расправив плечи. – Я думала, что мы говорим о законе как предмете изучения, но, кажется, вы проповедуете закон джунглей.
– Приятно видеть, что студент может на равных спорить с профессором, как это было принято у нас в Гарварде, – сказал декан Гриерсон с гаснущей улыбкой. – Штайнер, я вижу профессора Гранта. Вы помните его? Должны помнить: он ведет курс защиты права. Уверен, что он не прочь встретиться с вами.
И без лишних слов декан проворно увел адвоката по недвижимости на встречу с профессором.
– Вряд ли декану понравился наш обмен мнениями, профессор, – сказала Кэролайн.
– Не знаю, – улыбнулся ей в ответ Дэниел. – Это дало ему возможность упомянуть о Гарварде. Он обожает говорить об этом.
Кэролайн почти не слышала его. Она была очарована его улыбкой, как бы приглашавшей ее разделить с ним его искреннее веселье. Кэролайн была вовлечена в силовое поле, порожденное этой улыбкой, и даже не заметила, как начала улыбаться в ответ. Это был инстинктивный отклик.
