— Вон тот идиот и стрелял. Мы ничего не могли с ним сделать, он и нас грозился убить.
— А кто он такой? — спросил Виктор.
Пожав плечами, солдат объяснил, что они его не знают, потому что сами совершенно случайно встретились с ним в лесу.
Свист повторился. Виктор растерянно оглянулся, соображая, как поступить. И тут он услышал, как звякнул металл, и увидел, что Толик, схватив автомат шофера, направил его на немцев. Виктор ударил парня по плечу и быстро вырвал у него автомат.
Юноша бросил на него полный ненависти взгляд и закричал:
— Ты предатель! Фашист! Меня ты не обманешь, хотя и спас мне жизнь! — Паренек бросился на Виктора с кулаками. Виктору пришлось схватить его за руки и как следует встряхнуть.
— Какой же ты еще ребенок! Майор Кипиани был прав, когда хотел отправить тебя в тыл. Ты мешаешь майору выполнять то, что ему приказано. А ему приказано не убивать пленных, а собирать их. Понимаешь ли ты это?! А мне приказано помогать майору в этом. Если ты мне не веришь, можешь спросить у других, они тебе подтвердят мои слова. А сейчас нам нужно уходить отсюда. Этих троих, — кивнул он в сторону немецких солдат, которые, ничего не понимая, следили за их ссорой, — мы берем с собой. — Последние слова Виктор проговорил уже совершенно спокойно.
— А что делать с другим? — спросил Толик.
— С каким другим?
— А с тем, что стрелял и свистел.
Виктор нахмурился. Немного подумав, он объяснил парню, что вывести отсюда раненых и пленных сейчас для них гораздо важнее, чем искать одного фашиста, которому все равно идти некуда, так как кругом советские солдаты.
— Если майор и шофер умрут, ты будешь виноват в этом, — рассерженно добавил Виктор.
Толик упрямо мотнул головой, но все же пошел за Виктором и тремя пленными. Когда Виктор хотел поднять с земли шофера, юноша оттолкнул его:
— Не дотрагивайся до него! И нашего майора тоже не трогай!
Виктор повиновался.
Тяжело дыша, Толик заботливо перетащил раненых в машину.
Виктор сел за баранку, а Толику приказал сесть рядом с ним. Дав ему автомат, он сказал:
— Держи! И за пленными смотри в оба, но без моего приказа не стреляй, понял?
Удивленный парень взял оружие и сел так, чтобы ему были хорошо видны и Виктор и пленные.
Виктор, казалось, все внимание сосредоточил на дороге. На самом же деле он больше думал о Толике и о том, как в конце концов разрядить это напряжение. Виктору было жаль, что он ударил юношу. Это было все равно что ударить брата Хорста. Но другого выхода у Виктора в тот момент не было. Толик находился в таком возбуждении, что мог совершить любую глупость. Рано или поздно Толик узнает всю правду, а пока Виктор не мог поступить иначе.
Не поворачивая головы, Виктор начал говорить, ни к кому не обращаясь, лишь уголком глаза поглядывая на Толика, чтобы определить, какое впечатление производят на парня его слова. Виктор говорил о себе, о своей жизни, о своей борьбе против фашистов. Он рассказал ему о Хорсте, которого Толя чем–то напоминал ему, о смерти брата. В заключение Виктор рассказал, как он перешел на сторону Советской Армии и какое задание выполнял в подразделении майора Кипиани в качестве уполномоченного Национального комитета «Свободная Германия».
Ни один мускул не дрогнул на лице юноши. Мрачным взглядом посматривал он то на пленных, то на лес, тянущийся по обе стороны от дороги. Руками он крепко сжимал автомат, готовый в любую минуту открыть огонь.
Виктор снял одну руку с баранки и, сунув ее в карман шинели, достал нож, который он смастерил своими руками. Он положил его на колени Толе.
Паренек невольно дернулся назад. Как только Толик разглядел рукоятку ножа, лицо его сморщилось, и он несколько раз всхлипнул. Чтобы не смущать парня, Виктор отвернулся.
— Это тебе, — только и сказал он.
Толик мотнул головой.
— Я не хочу его брать, — глухо выдавил он из себя. В голосе парнишки звучало больше печали, чем ненависти. Однако как успокоить печаль и грусть юноши, Виктор хорошо знал.
— Стой! — неожиданно крикнул Толик Виктору. — Немедленно остановись! Вон он! Я вижу его!
Метрах в пятидесяти от дороги Виктор увидел в кустах что–то темное. Правда, почти невозможно было определить, был там один человек или несколько. Виктор затормозил.
— Стой! Стой, фашист! — выкрикнул Толик, бросаясь к кустам.
— Толик, ложись! — Виктор схватил свой автомат и побежал вслед за парнем, готовый в любой момент прикрыть его огнем.
Не успел он догнать его, как раздался выстрел и кто–то крикнул по–русски:
— Стой!
Виктор сделал прыжок в сторону и залег рядом с Анатолием.
— Что это такое, Виктор Андреевич? — шепотом спросил Толик. — Наверное, фашисты хотят нас обдурить?
— Не знаю, — ответил Виктор. — А может, это и на самом деле наши?
— Тогда почему же они стреляли, когда я закричал по–русски?
— Возможно, неосторожности.
Оба прислушались, но не услышали ни звука.
— Что будем делать? — нетерпеливо спросил Толя. — Не можем же мы лежать здесь до самого вечера!
— Да–а… — Виктор задумался. — Отползи за дерево и скажи им, кто мы такие, из какой дивизии. Скажи, что с нами трое пленных. Тогда они нам ответят, кто они такие.
— Плохо! Если это фашисты, они нас попросту уничтожат, — заметил Толя.
— Ну, так легко мы им не дадимся. Давай!
Толик отполз за толстое дерево и громко по–русски закричал то, что ему советовал Виктор.
Лежа в кустах, Виктор думал о том, что ему во что бы то ни стало нужно взять в плен фашиста, обстрелявшего их машину. Если же они встретили советских солдат, то нужно будет попросить их, чтобы они помогли схватить негодяя. Виктор понимал, что, если этого фашиста не схватить, Толя никогда не простит ему этого.
Наконец из кустов раздался ответ, услышав который Толя вскочил и от радости закричал:
— Наши! Виктор Андреевич, это же наши! И фашиста того они уже схватили!
Из–за кустов тем временем навстречу Виктору и Толе вышли трое советских солдат и один сержант, а несколько в стороне от них стояли пленный и двое русских солдат, охранявших его. Оказалось, что это были связисты. Они тянули линию связи и натолкнулись на гитлеровца. Он пытался убежать от них, но они схватили его и обезоружили.
Когда сержант узнал, что Виктор немец, он с недоверием покосился на него.
— Да, он немец, но не простой! Он немецкий коммунист и борется на стороне Советской Армии против фашистов, — объяснил сержанту Толя. — Борется по убеждению, понятно?
Через несколько минут они вышли на дорогу и, сев в машину, вскоре догнали колонну, двигавшуюся в город. Четверых пленных Виктор передал лейтенанту, возглавлявшему колонну.
Хмурым, недовольным взглядом следил Толя за тем, как пленные залезают в кузов грузовика. Он, видимо, в душе не мог согласиться с таким решением Виктора.
Через полчаса они приехали в медсанбат. Двое санитаров положили на носилки шофера и унесли куда– то. Пришедший в сознание майор Кипиани потребовал, чтобы его отвезли в штаб.
В штабе они узнали очень неприятную новость: пленный офицер, капитан Шредер, которого Виктору, казалось, удалось переубедить, вместе с тремя другими немецкими пленными сбежал.
Как только майора Кипиани привезли в дом, в котором он жил, Толик зачем–то бросился на околицу.
Прислонившись к плетню сожженного крайнего дома, он решил во что бы то ни стало дождаться здесь
