прокатилась волна еврейских погромов, два мальчика, два брата – Иосиф и Яков Рабинские – бежали из Житомира после мести главарю погромщиков, убившему их отца, набожного сапожника Симеона. Долгих четыре года мальчики, скрываясь, шли в Палестину, мужая и взрослея в трудных испытаниях пути. И пришли!
Они стояли на горе Тибор, в центре Галилеи, на которой легендарная Дебора, эта иудейская Жанна д’Арк, со своим полководцем Бараком устроила засаду и расколошматила врагов. С вершины горы перед братьями лежала израильская земля. Руины времен крестоносцев, небольшой монастырь, в котором произошло Преображение Христово; здесь Сын Божий общался с Моисеем и пророком Илией…
Безрадостная картина предстала глазам братьев: запустение и тлен… Продолжая путь, они добрались до горы Гильбоа, где в битве пал царь Саул и сын его Йонатан, где похоронен полководец Гидеон. Братья узрели воочию Иерихон и Вифлеем, одно название которых заставляло колотиться юношеские сердца, с младенчества преисполненные гордостью за историю своего народа, и опечалились видом выжженной, умирающей земли…
Братья взошли на Иудейские горы. Древние террасы, на которых когда-то евреи выращивали богатый урожай, теперь лежали выветренные и сухие, помеченные редкими арабскими поселениями.
Братья прошли всю Землю обетованную. Несколько еврейских поселений влачили жалкое существование, и то лишь благодаря меценатам. Земля не оживала. Арабы и особенно турки под угрозой оружия взымали с еврейских поселений огромные налоги. Не дремали и банды бедуинов, держа в страхе мирное население, которое не хотело, да и не умело обороняться. Они лишь молились, следуя заветам Книги…
Но не все евреи оказались столь покорны судьбе. Вокруг братьев Рабинских группировались молодые люди, в душе которых горел дух Маккавеев. Ночи напролет спорили они о том, как возродить свою страну, уберечь от напасти, вдохнуть жизнь в мертвые земли. Поглощенные идеями возрождения, молодые люди отошли от религии. Зарождался тип еврея совсем другого склада. Зарождался израэлит!
И вот несколько человек во главе с Яковом отважились на безрассудство – они приобрели небольшой участок земли в глубине Ездрилонской долины, куда веками не отваживались заглядывать евреи, окруженные враждебными бедуинами, готовыми убить любого, если появилась надежда поживиться.
Основанная артель Шошана стала первым кибуцем в Палестине.
В то же время второй брат Иосиф стал председателем Сионистского поселенческого общества. Человек легендарной отваги, он в одиночку заглядывал в самые глухие арабские провинции, пытаясь наладить хозяйственные связи. Рослый тридцатилетний бородач на белом скакуне, в белом бурнусе, с патронташем и нагайкой, он производил неотразимое впечатление на местных арабских эффенди. Тем не менее землевладельцы были себе на уме. Выжимая огромные доходы из своих феллахов-крестьян, они не сразу решались продавать земли Иосифу, а если и продавали, то самые бросовые, болотистые. И за огромные деньги…
Арабов тогда еще мирило, что праотец Авраам считался предком не только евреев, но и самих арабов. По преданию арабы произошли от Исмаила, сына Авраама, и его служанки Агари. Арабы считали Моисея, великого еврейского пророка, и пророком Корана. Даже многие еврейские раввины почитались святыми у мусульман так же, кстати, как и у христиан. Там-то вообще сплошь еврейские святые, те же ученики Христа во главе с Учителем. Возможно, в этом и таится загадка антисемитизма – ревность по отношению к своим святым. А какое чувство может быть сильнее ревности? Только зависть!
Всем этим умело пользовался Иосиф Рабинский, чтобы склонить арабов продать побольше… некогда своей, исконно исторической земли. Но арабы не унимались, грозя смертью поселенцам. И Яков Рабинский вопреки мнению Иосифа, который считал, что с арабами можно договориться, решил организовывать отряды самообороны, что и явились прототипом ударных отрядов Армии обороны Израиля…
Трудностям в первых кибуцах не было конца.
Осушение болот, корчевание земли, орошение. Воду возили на ослах, таскали на себе, в бурдюках. Изобрели собственную систему плотин для дождевой воды… В совместном труде сплачивалась коммуна. Общая столовая, общие душевые. Спали под одной крышей.
К тяжести работы прибавилась проблема безопасности. Днем – работа, ночью – вахта с самодельным оружием в руках. Появились первые военные лидеры…
Иосиф Трумпельдор, офицер Российской армии, герой японской войны, в которой он, кавалер российских орденов, потерял руку, возглавил самооборону Шошаны.
Получив первый урожай, коммуна воспряла духом. Возникли новые проблемы: здравоохранение, социальная помощь, воспитание детей – коммуна росла, появились семьи. Был разработан свой кодекс чести, свои общественные правила. Вступление в брак или развод решались на общем собрании коммуны.
Но не только этим отмечалось появление нового человека, сбросившего путы гетто, путы годов унижения. Так, Иосиф Рабинский принял имя легендарного Акивы – раввина, воина и просветителя древности; его брат Яков нарек себя именем полководца Барака, сподвижника Деборы, – Барака бен Ханаана…
Дух великих предков возвращался к ним. Люди мужества, отваги, они имели нравственное право наследовать имена забытых героев и пророков земли Ханаанской. Имена эти придавали силы в борьбе.
Вероятно, с тех пор и возникла традиция в Израиле принимать исторические имена предков, чтобы получить духовный заряд из живительного родника прошлого…
– Могу показать тебе, как выглядели эти места до кибуца, – сказал Юрий Федорович. – Их специально оставили нетронутыми.
Отсеченная декоративной оградой мертвая земля напоминала безжизненный лунный пейзаж. Барак переселенцев из фанеры и парусины… Муляж понурого ослика подле саксаула… Каменный валун с распластанным скорпионом… Контраст ошеломительный – два мира, два полюса, жизнь и смерть.
Мы вышли к вольерам зоопарка, специально созданного как наглядное пособие для школьных уроков по зоологии. Волки, лисы, зайцы, ламы, водоплавающие птицы. И рысь. И пантера. Несколько видов обезьян. Не говоря уж о парнокопытных.
У кибуца Афиким специализация – молочное производство. В просторных коровниках стояли черно- белые могучие коровы, потомки каких-то элитарных голландских родителей. Особые механические кормушки, поилки и даже специально подобранная музыка. Но дело не в коровах, это как бы побочное ответвление от основной специализации. Главное – промышленный выпуск уникального доильного аппарата, сложнейшего
