— Точно, братец! Но вот в храм ходить все равно надо! И жертвовать. А то не будет никакого покровительства.
— К нашей глубокой скорби, среди нас нет ни магов, ни ученых, божественные, — вмешался Бон.
— Да знаю, знаю, — сварливым баритоном отозвался, кажется, Буйль. — Уж адепта Ссуфа я как-нибудь отличу!
— Эт-точно! — поддакнул Магиотт. — Из любой ситуации без мыла вывернется. Не хочешь жертвовать — не надо, перебьемся как-нибудь, хотя пару подношений в год мог бы и сделать. Из вежливости… Ладно, спрашивай, что ли.
— Мне жизненно необходимо найти яйцо феникса, божественные. Я знаю, что оно где-то в Дальне- Руссианском Пределе…
— А если знаешь, то чего спрашиваешь?
— …но я не знаю, у кого именно оно хранится, а Предел так велик и в нем так много жи…
— А ты так мал, и у тебя так мало вре… — передразнил парня Буйль. — Ладно, не дуйся. Ту, кого ты ищешь, зовут Степанида.
— Ты чего несешь, Буйли?! Яйцо у Стефании!
— А я говорю, у Степаниды!
— Ша! Будешь из себя умного корчить, когда будут спрашивать касательно твоего любимого живодера Павлоффа!
— Ученого!
— Все равно мне лучше знать, как зовут моих адептов из первой пятерки!
— Может, тебе и лучше знать, но в Дальне-Руссианском Пределе ее знают как Степаниду!
— Божественные, божественные! — взмолился Бон. — Я понял. Но где мне ее искать?
— Ой, какой ты нудный! У Друзя спросишь. Тут ее избушку на гусиных лапках всякий знает…
— На раковых шейках! — вставил Магиотт.
— Братец! Ты опять?!
— Нет, это ты опять! Кто из нас отвечает?
— Я!
— А я?
— А ты потом!
— А я хочу сейчас!
— Нет ничего проще, божественные, — улыбнулась Глори. — Давайте мы просто зададим вам еще один вопрос.
— Ишь, какая шустрая! — возмутился Магиотт. — А ритуал, значит, побоку?
— А на воззвание при помощи Вещего баяна, значит, можно плюнуть и растереть? — поддержал его Буйль.
— А очередность ответов на людские воззвания среди богов, значит, нагло проигнорировать?
— А… а… а здорово!
— Необычно!
— Небанально!
— Нешаблонно!
— Спрашивай!
С трудом придав лицу серьезный вид, приличествующий общению с богами, Глори покосилась на сидящего в дальнем углу и совершенно очумевшего Ки Дотта и торжественно произнесла:
— Где скрывается Кенарей-разбойник?
— Ну что, братик? Хором?
— Ага. Три, четыре!
— В этом доме на чердаке! — слаженно гаркнули божественные близнецы. — Вау! Круто получилось!
— Ага! Улет! Ладно, пора нам. Вы в храмы-то все-таки заходите. Поболтаем! Пока!
— Счастливо!
В следующий же миг Друзь мятой тряпкой сполз с лавки и распростерся на полу. Видно, быть сосудом сразу для двух богов — штука не из легких, а когда они вдобавок одновременно пользуются твоим речевым аппаратом…
Мы тут же вскочили, но волхв уже открыл глаза и выдохнул:
— Ох, утомили! Помогите подняться, что ли… Когда мы с Боном осторожно усадили его на лавку, старик вытер рукавом пот со лба и поинтересовался:
