Штоцек (еще более испуганно). Тилли!
Тилли (кричит из-за декораций). Да, да, сейчас! Еще минутку!
Хойптляйн. Вот видите, все в порядке! Неужто и вы, находясь на природе, не чувствуете этот зов естества?
Штоцек (соскакивает со скамейки). Но моя жена никогда не оступалась. Она морально устойчива.
Под руку с Тилли появляется Принц.
Принц. А вот и мы. (Заметив Хойптляйна.) Салют!
Хойптляйн (растерявшись от такого панибратского приветствия). Салют!.. (Преодолев замешательство, Штоцеку.) Учитесь разговаривать с молодыми кадрами: без высокомерия, заинтересованно, просто! (Принцу.) Тоже наш? Из Волькенштейна?
Принц. В общем, да.
Хойптляйн. Наверное, уже давно на отдыхе? Видок у вас преотличный. Шахматишками не балуетесь?
Принц (после некоторого раздумья). Если не ошибаюсь, это такая китайская игра?
Хойптляйн (мгновенно изменившись в лице). Не будем о политике. Я, собственно, шахматист неважнецкий, так, для разговору спросил… Что ж, хорошего вам отдыха! (Штоцеку, погрозив пальцем.) А вы держитесь свободней! Раскованней! (Уходит.)
Штоцек (горестно). Все пропало. Теперь и Хойптляйн его видел.
Тилли. Но ты же сам нас позвал!
Принц. Так я постепенно познакомлюсь и с другими своими современниками. Займу свое место в обществе. Правильно я формулирую?
Тилли. Абсолютно правильно. У вас несомненные способности к ученью, мой принц!
Принц. А что? Мне нравится учиться, учиться и еще раз учиться! Однако не слишком ли мы официальны друг с другом? Зовите меня просто Арно, и давайте отныне перейдем на «ты»!
Тилли. Ничего не имею против, Арно. (Целует его.) Тогда и ты называй меня Тилли, а хочешь — Матильдой.
Принц (восторженно). Матильда! Бесподобное имя! (Штоцеку, в радостном возбуждении.) Какое счастье, что вы наконец назвали меня своим другом.
Штоцек. А куда было деваться в такой ситуации?
Принц. Пусть это послужит залогом нашей вечной дружбы! (Простирает объятия.) Дай обниму тебя, Норберт! Будь моим товарищем! Братом!
Штоцек. Нет, ни за что! (Отшатывается от Принца, совершенно выбитый из колеи.) Я так больше не могу! (Подходит к дереву.) Хватит с меня! Довольно! Должен же у человека быть покой!
Тилли. Что с тобой, Норберт? Что ты задумал?
Штоцек (начинает взбираться на дерево). Прочь! Прочь от всех! (Несчастным голосом.) Назад к природе!
Тилли. Ты сошел с ума! Немедленно слезай вниз!
Принц. Ведь это же не древо познания! Обыкновенный дуб!
Штоцек. Все равно! Я хочу покоя! Только покоя!
Тилли. Одумайся, Норберт! Будь благоразумен!
Штоцек (останавливается). Всю жизнь я был благоразумным. И что я с этого имел?
Принц (робко). Должность… Хорошую жену… Так называемую машину…
Тилли (так же робко). Да, наш «трабантик»… Дачу…
Штоцек (с горькой усмешкой). На черта мне теперь все это, когда у меня почва уходит из-под ног! Все, я выхожу из игры! С этой минуты умолкаю навеки! Никакая сила не заставит меня слезть с дерева! (Хочет лезть дальше; помедлив.) Тилли! Моя прощальная просьба к тебе…
Тилли. Какая?
Штоцек (срывающимся голосом). Принеси пилу!
Та же декорация, что и в предыдущей сцене, только теперь ночь, светит луна. Штоцек сидит с пилой на дереве и выводит какую-то грустную мелодию. На скамейке, словно два брошенных, растерянных ребенка, сидят Тилли и Принц. С прогулки возвращается Хойптляйн, однако, увидев столь странную сцену, останавливается в тени и, никем не замеченный, следит за происходящим. Мелодия обрывается.
Тилли. Норберт, умоляю тебя, слезь оттуда! Сколько можно — седьмой час сидишь на этом проклятом дереве!
Принц. Был бы ты отшельником или жертвой колдовства — я бы еще понял. Ну а так-то зачем?
Тилли. Дежурный вопрос моего мужа. Ведь правда же, Норберт? По любому поводу ты спрашиваешь: а зачем? Но теперь и в самом деле я хочу понять: зачем тебе это нужно? (Чуть не плача, Принцу.) Ах, он все молчит и молчит!
Принц. Меня этим не удивишь. Я сам, сидя в стене, молчал, правда лишь последние столетия. Первые несколько веков я прямо-таки рвал и метал, хотя по натуре своей человек не воинственный…
Тилли. Норберт — тоже. Точнее — стал таким. Привык, видно, что все и так идет своим ходом и нечего ему возникать. Когда же ему достается от шефа, он просто замыкается в себе и сообщает мне вечером, что хотел высказать ему днем. (Штоцеку.) Если хочешь, Норберт, мы сейчас же уедем домой. Может, там тебе полегчает?
Принц (в ужасе). А я? Что будет со мной? Один я здесь не останусь!
Тилли. Не волнуйся, Арно. Разумеется, мы возьмем тебя с собой. Верно, Норберт?
Штоцек издает мучительный стон и принимается снова играть на пиле.
Тилли (продолжает с живостью). А что в этом, собственно, такого? Посуди сам: о том, что Арно — принц, в жизни никто не догадается. Со своими лохмами
