Визит в небесную канцелярию

вот, а потом надо веничком отряхнуть с себя радиоактивную пыль и день-другой не пить молока… (Вдруг замолкает; смущенно.) Стоп! А веник-то где взять?

Петр. Лучше уж помолимся.

Гавриил. Потом, потом: как пыль отряхнем, так и помолимся. Только как без веника-то? (Озадаченно.) Это что ж получается: из-за какой-то несчастной метелки вся наша оборона к чертям летит? Могуществу нашему конец настает? И власть наша крепка, и принципы незыблемы, да нет, оказывается, веников!..

Петр. Раньше надо было думать, Гавриил, — не о вениках, конечно, о другом: об устройстве на небе и на земле. Администрировать, оно, конечно, прекрасно, но, когда не видишь дальше письменного стола…

Гавриил. Веники, веники… Во всем отдел снабжения виноват!

Ангел. Осталась одна минута.

Петр (падает на колени, воздев руки). Еще есть время, милостивый Боже! И есть надежда. Но вечности уж нет.

Гавриил. Хоть бы выбивалка была! Все-таки что-то. Или… О! Мы эвакуируемся! В сверхдальние галактики! Минуточку… (Бросается к карте мира и переворачивает ее обратной стороной, где нарисован чертеж Ноева ковчега.) Ноев ковчег! Если несколько модернизировать… Поставить реактивный двигатель…

Ангел. Десять, девять, восемь, семь, шесть…

Петр. Отче наш, иже еси на небеси… (Сокрушенно.) Где же ты, отче?

Ангел. Пять, четыре, три, два, один…

Гавриил (бросается под стол; в страхе). Не-ет! Отставить!

Появляется Черт.

Черт (весело). Я как раз хотел дать эту команду. Ну да пусть она исходит от вас, господин Гавриил: как видите, она выполнена. Приношу свои извинения, господа, что заставил вас капельку поволноваться. На Земле несколько поторопились с войной — ошиблись в оценке ситуации, вот и приготовились к ракетной атаке. Но поскольку мы с вами еще не договорились…

Петр. О чем?

Черт. То есть как о чем? О том, что станется с Землей, когда действительно произойдет война. Если не ошибаюсь, вы именуете это «адом».

Петр. Какой кошмар!

Черт. Мы здесь ни при чем. Как и прежде, мы следуем исключительно в русле человеческих решений.

Ангел. Человеческих?

Смерть. Бесчеловечных!

Черт. Природа людей противоречива. Но и здесь нашей вины нет: каких усилий стоило нам чуточку отодвинуть катастрофу.

Гавриил (трусливо из-под стола). Только чуточку?

Черт. Надо будет, отодвинем еще.

Гавриил. Очень любезно с вашей стороны. (Встает, Ангелу и Смерти.) Тогда мы успеем пару раз провести ученья. А я пока что пойду раздобуду противогазы и защитные костюмы, успокою души праведников велю подготовить ковчег к старту…

Черт (изображая удивление). Зачем все это? Вы нас неправильно поняли, господа. Никто не собирается беспокоить лично вас. Ну, может, станет у вас малость потеплее — из-за радиации, выражаясь по-научному, а так все.

Петр. А на Земле?

Черт. Тут, право, наши опытные данные пока весьма скромны. Самим интересно, сравнится ли температура после атомного взрыва с нашей.

Петр. Экспансию готовите?! Апокалипсис?!

Черт. Иным способом стоящих перед нами проблем и не решишь. А между тем зреет еще одна.

Петр. Какая же?

Черт. Не хотелось бы говорить об этом.

Гавриил. Значит, речь идет о деньгах.

Черт. Вы неплохо знаете жизнь, господин Гавриил. Вы правы: я имел в виду презренный металл.

Петр. Не понимаю…

Черт. Неужто вы упустили из виду, что все страны на Земле погрязли в долгах?

Гавриил. Мы слышали об этом.

Черт. А вы никогда не задумывались, почему среди всех этих должников нет ни одного истинно верующего?

Петр. Мы имеем дело только с верующими.

Черт. Это делает вам честь. И мне почти стыдно признаться, что мы неизменно оказываем им помощь.

Гавриил. Вы?

Черт. Нас просят, мы и не отказываем. Но теперь никто из них уже не в состоянии не то что долг погасить, но оплатить хотя бы проценты. Значит, рассуждая трезво, должников надо ликвидировать — как всякое нерентабельное предприятие.

Смерть. Две трети человечества?

Черт. Да. Пока банкротство их не стало полным.

Петр. Но ведь Бог вооружил Землю несметными сокровищами!

Черт. Вслушайтесь в это слово, ваше превосходительство. (Со значением.) «Вооружил»! В ином своем значении оно прямо указывает, где помещены сокровища.

Гавриил (Петру). Он имеет в виду военную сферу.

Черт. Военную, политическую, экономическую — как вам будет угодно. Вы с вашим мизерным воинством даже не подозреваете, какие суммы тратят на вооружение нормальные государства.

Петр. Нормальные?!

Черт. О да, простите, я уж заговорил как земной политик. Вы бы содрогнулись, если б узнали, сколько всего вбухано в танки и пушки, военные корабли и самолеты, ракеты и боеголовки. Но теперь мы попросту все расплавим: отдельно железо, отдельно серебро, отдельно золото — короче, обратим продукцию в сырье, чтоб когда-нибудь ему нашлось более разумное применение. Таким образом, апокалипсис получит даже какое-то нравственное измерение.

Смерть. Да, но какой ценой?

Черт. При столь вдохновляющей перспективе это вообще не вопрос. Ведь не скорблю же я о том, что и нам придется кой-чем поступиться.

Петр. Вам?

Черт. Да — ураном, сокровищем адских кладовых. От него, должно быть, вообще ничего не останется. Но когда затраты окупаются с лихвой…

Гавриил. В этом есть своя логика…

Петр. Логика дьявола!

Черт. Мы действуем, лишь сообразуясь со своими возможностями.

Гавриил (осененный идеей). В таком случае не могли бы