давно принимает участие в его работе и логично выбрать президентом ее. Она просит всех присутствующих поддержать кандидатуру миссис Шейн. Разразились продолжительные овации в честь прежнего президента.
Женщины одна за другой двинулись к ней с объятьями. Президент попросила другого члена правления продолжить заседание. Это сделала женщина в черном брючном костюме. Она говорила быстро и категорично. Она была очень старой. Маленького роста. Изящной. Она призвала голосовать. Есть ли другие кандидатуры? Нет. Прежний президент оглядела собравшихся полными слез глазами. Но никто не предложил продлить ее полномочия. Кто за миссис Шейн? Руки подняли почти все. Миссис Шейн избрана. Миссис Шейн встала за кафедру. Ей лет 55 или 60. Стройная. Загорелая. В сером костюме и серых туфлях. В каштановых волосах ни намека на седину. Строгая короткая стрижка. На веках — зеленые тени, гармонирующие с волосами. Румяна. Оранжевая помада. Маргарита решила, что она носит корсет, так строго сидел жакет. Миссис Шейн поблагодарила за избрание. Поблагодарила предшественницу. Она продолжит ее дело. Само собой разумеется. Но ясно, что некоторые перемены… Некоторые перемены неизбежны. Миссис Шейн сотрудничает в нескольких обществах. Поэтому она будет весьма полезна историческому обществу Санта- Моники. Приведет новых членов. Найдет спонсоров. Ускорит строительство павильона и улучшит связи с Коммерческой палатой. Ведь ее муж — член правления. Все хлопали. Праздничный доклад делала женщина-историк. В черном костюме. Примерно Маргаритиных лет. Речь шла о железной дороге между Лос-Анджелесом и Сан-Франциско. Протест одной-единственной женщины заставил проложить линию вдали от моря. Первоначально планировалось вести ее вдоль побережья. Вдоль пляжей. Тогда бы пляжи Санта- Моники никогда не стали такими, как сейчас. Быстро развернули экран для демонстрации диапозитивов с планами, картами и договорами. Доклад комментировала Дороти. Все время говорила соседке, что то или это сделал ее папочка. Или это принадлежало ему. Ее низкий голос не смолкал ни на минуту. После доклада слово взяла новый президент. Еще раз поблагодарила и пригласила всех на стакан пунша. В честь своего избрания. Маргарита не стала задерживаться. Еще раз прошлась по всем комнатам. Это — точно самый грустный из музеев в мире. Экспонаты — хлам. Такое валяется на многих чердаках. Или в подвалах. Или в квартирах стариков. Бедность. Теснота. Пахнет, как в доме у Альбрехта. Только здесь — еще и нафталином. Все пыльное. Все ломаное. Битое. Исцарапанное. Маргарита шла. Скрипел пол. Из зала заседаний, прежде наверняка бывшего спальней, доносился смех. Голоса. Звон бокалов. В холле — никого. Она вышла. Прошла через палисадник к машине. Хотелось быть одной из них. Тут всех принимали всерьез. Всем были рады.
* * *
Она поехала в Марина-дель-Рей. Почти двенадцать. Нужно освободить номер. Перед гаражом на Санта-Моника-плейс — пробка. Нужно еще купить подарок Фридль. У супермаркета — много магазинчиков. Там что-нибудь наверняка найдется. От Санта-Моники до Вениса медленное движение. Вокруг — сплошь открытые машины и громкая музыка. Все искали, где бы встать. Она ползла вперед. Почему она не спросила Манон, что за история связана с именем Маргарита. Почему ей пришлось зваться Марго? Манон сейчас раскладывает картофельный салат. Манон. Она ехала. Через дорогу перебегали дети. Несли надувные матрасы. Шезлонги. Все двигаются направо. К морю. Все возбуждены. Предвкушают. Крики и смех. Заняты все парковки до Виа-Дольче и дальше. Она въехала в гараж. Пошла в номер. Шум с теннисных кортов. В номере — тихо. Не слышно ничего, кроме цикад. Она включила телевизор. Вестерн. Мультики. Прогноз погоды. Выключила его. Сложила в рюкзак туалетные принадлежности. В чемодан — книги. Газеты выбросила. Рассортировала счета. Выпила кофе. Вылила остатки молока. Осмотрела все полки и шкафы. Ничего не забыто. Огляделась. Вышла. Тщательно заперла дверь. Покатила чемодан к гаражу. Объехала вокруг здания. Поставила машину на стоянке для инвалидов и побежала к стойке портье. Большой счет за телефонные разговоры. Портье дал ей распечатку с номерами, по которым она звонила: всели правильно? Портье заботило, не вкралась ли ошибка. Маргарита проглядела список. Отмечены все попытки дозвониться до него. Все стоят денег. Да. Все правильно, сказала она. Портье снял деньги с ее карточки. Все ли было как следует? Успешно ли она провела здесь время? Маргарита улыбнулась. Очень успешно, сказала она. Да. Все было великолепно. Портье попросил подписать счет. Сказал, пусть она возвращается поскорее. Расстаться с Калифорнией навсегда — невозможно. Маргарита рассмеялась. Портье пожал ей руку. Счастливого пути. Успехов. «Take саге», — произнесла Маргарита и вышла. Положила рядом с собой на сиденье карту. Направо по 98-й улице. Направо на Сепульведу. Потом — налево на Линкольн Норт. Налево на Фиджи. Потом — направо. Так ей написала на карте женщина в автопрокате. Теперь, чтобы добраться до проката, ей нужно проделать тот же путь в обратном направлении. Она тронулась. Бегуны. Велосипедисты. Скейтбордисты. Толчея на тротуарах. Она ехала прямо. Мимо библиотеки. Мимо ресторанов, в которых так и не побывала. Слева — башни отелей. Въехала на стоянку у супермаркета. Прошлась вдоль витрин. В одном из магазинчиков купила танцующие цветы. Цветущие кустики. Один — для Фридль. Один — для Герхарда. И еще один — для Вагенбергера. Если заговорить с пластиковыми цветами или включить им музыку, то пластиковые цветы и пластиковые листья начинают шевелиться. Чем громче и ритмичнее — тем энергичнее они двигаются. При вспышках Вагенбергера это будет забавно. На столе перед магазином цветы извивались под техно-музыку. Она зашла в «Фредерику». Белье и спортивная одежда для женщин. И на всем вышито — «Фредерика». Как раз для Фридерики. Костюмы для аэробики всех цветов. Яркие и пастельные. Маргарита долго колебалась. Выбрала серое. Леггинсы. Спортивный костюм. Облегающую майку с длинными рукавами. Облегающую майку с короткими рукавами. Без рукавов. Спортивные брюки и длинную широкую футболку. Все — разных оттенков серого. Еще были зеленые. Розовые. Голубые. Красные. Темно-синие. Лимонно- желтые. Оранжевые. Но Фридерика запретила покупать ей яркую одежду. Маргарита сложила все на прилавок перед кассой. Перед ней в очереди стояли три пожилые женщины. Продавщица была занята: объясняла покупательнице, что летом будут надевать на пляж. Откуда она? — спросила одна из женщин. В каштановом парике. Крупные локоны вокруг лица. В белоснежном спортивном костюме. Маргарита отвечала, что приехала из Вены. Из Австрии. Из Европы. Не может быть, воскликнула та, что стояла рядом. У нее — седые волосы и зеленый с блеском костюм. Третья женщина заметила, что это очень интересно. Ее волосы были выкрашены в соломенно-желтый цвет, а костюм — темно-розовый. Все трое — в кроссовках, с большими сумками через плечо. Они все трое смотрят бал в опере и новогодние концерты. Каждый год. Так красиво всякий раз. Женщина в каштановом парике спросила, себе ли Маргарита покупает все это? Все, что тут лежит. Это — длядочери. Ей нельзя покупать ничего яркого. Да. Нынешняя молодежь твердо знает, чего хочет. Понравилась ли ей Калифорния? Маргарита кивнула. Здесь так чудесно. Нет, отвечала женщина в каштановом парике. Наклонилась к Маргарите. Уезжайте. Бегите, пока можете. Здесь нет погоды. Теряешь чувство времени. Все дни одинаковые. Беспутницы кивнули. Пусть она только посмотрит на них. На них и их подруг. Они уже состарились, а не понимают, на что ушла их жизнь. Маргарита рассмеялась. Все ведь просто мечтают о Калифорнии. Нет. Нет. Женщина покачала головой. Почему же они не уезжают? — спросила Маргарита. Женщина ответила: слишком поздно. Они приехали и остались здесь навсегда. Навсегда. Отсюда не выбраться. Маргарита спросила, откуда они. «Germany»,[206] — ответила женщина. Пришла продавщица. Женщины пропустили Маргариту вперед. У них есть время. Смотрели, как продавщица сканирует ценники и укладывает вещи в пакеты. Маргарита расплатилась. Вышла. Открыла багажник и сложила покупки в чемодан. Закрыла чемодан. Тронулась. Проехала мимо магазина. Женщина в каштановом парике стояла перед магазином. Махала ей. Маргарита помахала в ответ.
[Фотографии]
