ты сам хоть раз был в церкви.
Он обиделся, потому что сразу потянулся за сигаретой. Он не курил и не выпивал.
— Когда ты просила Бога о счастье — это не было искренне. Потому что молитва просительная может уживаться в сердце с эгоизмом, гордостью и злобой. А молитва благодарения несовместима с такими чувствами.
— А может, обращение к Богу быть написано на деньгах? На всех американских монетах надпись — мы верим в Бога. С помощью денег на земле совершаются и войны и злодеяния, за них продают наркотики и покупают невиновность. Это истинная вера в Бога или только красивые слова?
— Если человек кается и прощает обиды, он поднимает себя до Бога и становится чище.
— Наверное, я еще не доросла до того, чтобы прощать все обиды, нанесенные мне незаслуженно. Но у меня всегда есть, к кому обратиться за советом. В моей душе живет Мой Бог — отец Александр Мень. Он ведет меня по жизни и ведет так, как, наверное, я того заслуживаю.
— Кто это? — спросил Олег.
— Это тот, кому я верю. Он должен был стать моим крестным отцом. Но я опоздала всего на неделю. И это самое трагичное опоздание в моей судьбе.
Олег помолчал.
— Твой бог — это я.
— Нет. Ты просто человек, с которым мне хорошо.
— Мы меня стесняешься? Накрываешь, когда заходит твоя подруга, не говоришь мне о любви? Неужели тебе не хочется сказать мне, что любишь?
Ну вот. Значит, ему тоже нужен свой кусочек славы, как Натуралисту, как Андрюхе, как Деду?
— Если я это скажу, я потеряю точку возврата. Важнее, что у меня в душе. А как это называть, не важно. Самые искренние чувства те, которые молча. А говорить можно все что угодно и кому угодно. Это ведь только слова.
Олег молча оделся и ушел.
Я осталась сидеть на кухне, проклиная себя за свой язык. Ну, согласилась бы с ним, что он мой бог — ему хорошо и от меня бы не убыло. А теперь я одна в чужой квартире, с доверившейся мне Василисой, которая мирно спала в своей комнате.
Он вернулся через полчаса с моей любимой едой и банками пива. Он не хотел ссориться. А я виновато прижалась к нему, и больше мы ничего не обсуждали.
Мы снова жили и радовались каждому дню. Василиса освоилась на дорогах и сама ездила смотреть квартиры. Иначе в чем заключалась ее миссия? Ну поспала вдоволь за стеной и порадовалась за подругу, ну купила себе тряпок и… все? На океане было по-прежнему зябко, а загорели мы легко возле бассейна.
Там везде бассейны, даже возле серых построек семидесятых годов найдется свой маленький, но уютный бассейнчик. Поэтому в океане купаются в основном туристы. Стараются урвать свой кусок природы.
Дата отъезда застала нас врасплох. Мне уезжать не хотелось, с квартирой мы не определились, а погода только начала налаживаться. Хотя погода интересовала меня меньше всего. В Москве вообще была зима. И там не было Олега. А здесь хоть в ливень, хоть в ураган тебя обнимают такие желанные руки.
— Это наша последняя ночь, — грустно сказал Олег.
— Крайняя, а не последняя, — пошутила я, чтобы не расплакаться.
Мы сидели на кухне и разговаривали о будущем, в которое каждый из нас верил с трудом.
— Не улетай, поменяй билеты, — попросил Олег.
— Василиса не останется. Да и потом, что изменит лишняя неделя? Лучше ты прилетай в Москву. Будешь жить у меня, — предложила я.
— А чем я там буду заниматься? — удивился Олег.
— Ничем. Как и здесь. Только там мы будем вместе.
— Я не для того уезжал, чтобы вернуться. Лучше ты возвращайся скорее, и мы снова будем вместе.
Логично. Зачем он тогда уезжал? А уезжал он, чтобы держать в руках монеты с надписью о вере в Бога, чтобы быть частью природы, а не частью магнитных бурь, чтобы любить тех, кто едет за любовью.
Я поцеловала его на прощанье и ушла к Василисе.
И всю ночь слушала, как стучали наши сердца, только уже не в унисон.
Москва встретила нас унылой хлябью. Тут же подскочило давление, начался насморк и, что самое неприятное, осип голос после неистового самолетного кондиционера. Все пассажиры кутались в пледы, чихали, кашляли и молчали. Потому что думали: кто я такой, чтобы ради меня одного утепляли воздух? Терпеливая покорная людская масса.
Мы переписывались с Олегом каждый вечер. Обменивались шутками, одевали и раздевали друг друга словами. Потом созванивались, чтобы объединиться в одно дыхание и вместе помолчать. Мы рвались через коммутаторы цифровых потоков, продирались по волоконно-оптической связи в желании быть единым целым, пусть даже в цифровом формате.
— Скажи что-нибудь, — молчала я.
— Прилетай скорее, мне плохо без тебя, — молча отвечал он.
Обычные слова. Но когда любишь, даже обычные слова расцвечены миллионами ярких лампочек.
Мой день начинался к пяти часам вечера, когда в Америке просыпался Олег. Я ждала, когда засветится мой скайп и я прочту обычное американское приветствие: «Привет! Как ты?» Это уже в подкорке у американцев — вежливое «как ты?» И я с удовольствием отвечала по-нашему, по-российски: «Плохо». Пусть он, как мы, а не я, как они. Я всерьез начала готовиться к возвращению. Если месяц там, а потом два месяца в Москве, то можно и дела делать, и счастливой быть. А там, глядишь, и он втянется. И переедет ко мне в Москву.
— Ты правда любишь его? — удивилась Василиса в одном из разговоров.
— Не то слово, — выдохнула я в трубку. — Я как земной организм, посланный в неземную цивилизацию, — постоянно нахожусь в бестелесной невесомости. Потому, что всю свою плоть оставила там, у него.
— Может, тебе просто хорошо с ним в постели? — заземлила меня Василиса манжетами со стальной дробью.
— Какая разница… — сдалась я.
Уже был намечен день отъезда. Василиса молча выслушивала меня и не давала советов. А в один из дней позвонила и коротко сказала:
— Приезжай ко мне. Немедленно. Наверное, произошло что-то неординарное. Василиса никогда не срывала меня с места без объяснений.
Дома Василиса подвела меня к компьютеру и молча включила сайт «Одноклассники». А потом открыла анкету совершенно неизвестной мне девушки с ником Клубничка.
— Читай, — приказала Василиса.
— А кто это? — спросила я удивленно.
— Не важно, кто это. Важно, с кем она переписывается. Читай.
Это была переписка Клубнички с моим Олегом.
«Привет, котик! — писала она. — Ты очень симпотный ковбой!»
«Привет! — отвечал Олег. — Ты очень красивая! Завидую твоему мужчине!»
«У меня нет мужчины! Хочешь, зажжем не по-детски?»
«Прилетай ко мне в Майами! Ты была когда-нибудь в Майами?»
Едва я прочла эти строки, слезы пеленой закрыли текст.
Василиса молчала и курила. Тоже нервничала.
Я утерла слезы и принялась читать дальше. Уже как документ, а не как переписку.
«Какие девушки тебе нравятся?» — спрашивала Клубничка.
«Такие, как ты, красотуля! Тебе как нравится, вдвоем или позовем друга?»
Я закрыла страницу и повернулась к Василисе:
— Мне все понятно. Можно дальше не читать. Кто эта девушка, откуда?
Василисины глаза хитро сузились, и она торжественно объявила:
— Это «паленая» анкета. Я ее сделала сама. Поставила туда много чужих, но однотипных фоток. Не подкопаешься! Там и друзья у нее есть, и на форуме масса сообщений. Он и клюнул на эту разводку! — Василиса даже в ладоши захлопала от собственной изобретательности: — Смотри, это же элементарно — новой женщине мужчина всегда напишет искренне о своей личной жизни. Значит, он чувствовал себя абсолютно свободным, понимаешь?
Я присела на диван совершенно опустошенной.
— Зачем?..
— Что «зачем»? — не поняла Василиса.
— Я не спрашиваю «почему», мне не важно, что БЫЛО в твоей голове, когда ты все это стряпала. Мне интересно — ЗАЧЕМ? Какая была конечная цель?
— Пожалуйста, я объясню тебе. Со стороны всегда виднее, чем могут закончиться подобные отношения. Мне бы не хотелось, чтобы, находясь уже там, ты попала в неприятную ситуацию. Олег — ненадежный человек, и я это видела. А ты нет. Поэтому я тебе наглядно продемонстрировала его настоящее лицо.
Я встала и заходила по комнате.
— А ты думала, я такая наивная, не догадывалась, чем одинокий мужчина может заниматься в отсутствии любимой женщины? Да. Я предполагала. Но НЕ ДУМАЛА об этом. А ты сунула меня носом в это дерьмо и сказала: «Или жри, или откажись».
— Опять эти твои термины! — прикрикнула Василиса.
— Да мне плевать, как это называть! — закричала я. — Ты прекрасно знаешь меня. Ты знала, что я не смогу делать вид, что ничего не произошло. А значит, расскажу ему и приму решение. Ты не его вывела на чистую воду, а меня в помоях искупала.
Василиса подошла и обняла.
— Успокойся. Ты и сама все понимала, просто я чуть-чуть подтолкнула тебя к правильному решению. Мужчина должен вести за собой женщину, развивать, баловать, поднимать на новый уровень. А с Олегом рано или поздно все равно тупик. Куда он тебя поведет? Ну, погуляете вы несколько месяцев за ручку у океана, нацелуетесь вдоволь, а дальше что? А вот дальше ты будешь звонить мне сюда, в Москву, и плакать о потерянном времени.
— Откуда ты знаешь, — всхлипнула я.
— А вот тут-то самый главный аргумент — ОТТУДА. Вспомни, как много лет назад ты летала в Штаты к своему бойфренду. Жалеешь теперь небось о потерянном времени?
Я утерла нос и кивнула:
— Эти два года мне бы сейчас пригодились. Но тогда я этого не понимала.
— Вот! — ткнула мне пальцем в лоб Васька. — Для этого у тебя есть я… А про Олега не
