Подчиненный присел на стул и разложил на столе пасьянс из нескольких документов. По серьезным грифам в правом верхнем углу и печатям спецучета Каледин понял, что содержание документов должно соответствовать форме. Это условие выполняется далеко не всегда и даже не часто, но сегодня – все не по правилам.
– Вы не поверите, что удалось найти! – с совершенно горящими глазами ответил Катышев. – Не знаю, какое это может иметь отношение к нашим баранам, но факты прелюбопытные!
– Только напомни мне, о каком деле идет речь. У меня уже все в голове перемешалось! – попросил Каледин и мягко улыбнулся. Подчиненному цены бы не было где-нибудь в штабе армии – исполнительный, трудолюбивый, скрупулезный даже. Именно рутинную, бумажную работу подполковник делал лучше остальных сотрудников.
Вот он и сделал.
– По проекту «Бумеранг», к которому имели отношение погибшие ветераны. Каледин согласно кивнул.
– В руководстве СССР о плане «Бумеранг» знали лишь несколько человек, – начал Катышев. – Генеральный секретарь ЦК, председатель Совета министров, министр обороны, начальник Генштаба и всего один отдел в бывшем Пятнадцатом управлении КГБ. Если бы не высшее разрешение – нам бы этого никогда не узнать!
– Неплохое вступление! – усмехнулся полковник. – Что за проект? Продолжай. Я не перебиваю.
– Все началось в годы обострения отношений между СССР и США, после Карибского кризиса с тайной переброской ракет на Кубу. Страна всерьез готовилась к войне. А в ЦК кто-то подкинул гениальную идею. И США, и мы обладали обширными ядерными арсеналами, и в случае ракетного конфликта преимущество имел бы тот, кто раньше нажмет на кнопку. Даже если ПВО сбила бы часть ракет. У нас и у них имелись ракеты, нацеленные на ракетные шахты друг друга, которые призваны заткнуть пуск еще на старте…
– Ты сказал об идее, – напомнил Каледин.
– Так вот о той идее, – с видом учителя истории продолжал Катышев. – Генсек ЦК вызвал к себе председателя КГБ с министром обороны и задал им вопрос в лоб: «Что у нас есть для возмездия врагу в случае нанесения по нашей стране ядерного удара?» Вопрос не застал военного врасплох. Министр обрисовал, сколько у нас ракет, какую территорию они смогут поразить и в какое подлетное время. Тогда генсек ответил: «Я все это знаю! И про подводные лодки! Но после ядерного удара по нашим ракетным шахтам, по Москве вы сможете поручиться, что связь с лодками не прервется?»
После этого генсек обратился к председателю КГБ: «Юрий Владимирович! Проработайте вопрос о тайном размещении баллистических «ракет на окраине Москвы в составе вашего Пятнадцатого управления».
– Ты так говоришь, как будто сам там был и все слышал! – недоверчиво усмехнулся полковник. – Из какого блокбастера такие исторические справки? Не из архива же!
– Я переговорил с множеством людей, перелопатил тонну архивной пыли, – обиделся Катышев. – Разыскал старшего инженера, работавшего на одной из таких ракет! Посмотрите документы…
Словно ища доказательств совершенно сумасшедшей истории, Каледин пробежал глазами несколько приказов с грифами высшей государственной секретности и посерьезнел.
– На розыгрыш это не похоже, – заметил он. – Продолжай, Володь.
– Андропов утвердил план. В «пятнашке» создали специальный отдел. Специалистов-ракетчиков высшего класса отбирали по всем войскам. Вместе с метростроем начали работы. На окраинах Москвы в обстановке наивысшей секретности были построены несколько объектов, входящих в проект «Бумеранг». Основное отличие оружия возмездия «Бумеранг» – автономный пуск. Электропитание автономно. Имеется несколько вводов городских фидеров с замаскированными точками подключения к сетям Мосэнерго.
На этом месте у Каледина мелькнула какая-то догадка… но была тут же затоптана стадом бизонов надвигающейся информации.
– Генерал Антошин лично докладывал о ходе работ Андропову. Шесть современных подземных сооружений с ракетными шахтами были построены методом закрытой проходки из системы тоннелей «Метро-2» в рекордно короткие сроки. Специальный стратегический ракетный комплекс 15А15 с тяжелой ампулизированной межконтинентальной стратегической ракетой Р-36М и шахтной пусковой установкой типа ОС повышенной защищенности, третьего поколения был создан в Днепропетровском КБ «Южное» под руководством Уткина. Бросковые испытания ракеты с целью отработки старта начались в январе 1970 года. Летные испытания проводились в феврале 1973 года. Испытания проходили трудно: во время одного из пусков ракета, выйдя из шахты под давлением пороховых газов, опустилась в нее обратно. Взрыв разворотил «стакан» пусковой установки, отбросив двухсоттонную крышу на сотни метров. Андропов был очень недоволен. Он сделал втык и распорядился создать комиссию, чтобы досконально изучить причины аварии. Последующие пуски проходили без эксцессов. К семьдесят четвертому году было проведено тридцать пять испытательных пусков. Вариант ракеты с разделяющейся головной частью из восьми блоков вышел на испытания в семьдесят пятом году. Моноблочный вариант ракеты Р-36М приняли на вооружение в ноябре семьдесят восьмого года, а в ноябре семьдесят девятого на вооружение взяли усовершенствованную Р-36М с головной частью 15Ф143У в составе комплекса 15А15…
Полковник Каледин слушал Катышева, как докладчика из общества «Знание»! Цифры и даты не хотели откладываться в голове и только мешали восприятию, как шелуха мешает есть семечки.
– Когда «Бумеранг» ввели в строй? – спросил он, остановив потоки исторических дат.
– Первый объект проекта с шахтной пусковой установкой повышенной защищенности и Р-36М заступил на боевое дежурство в семьдесят четвертом, – сообщил подполковник. – А максимальное число ракет (шесть штук) развернули в семьдесят девятом.
– Что это за ракеты? – поинтересовался начальник, постепенно втягиваясь в тему.
– Тридцать шестая эмка была самой мощной в своем классе, а на Западе получила обозначение 53-18 «5а1ап» – «Сатана». Правда, в восемьдесят втором Р-36М сняли с боевого дежурства и заменили на новые Р-36МУТТХ.
– Не ругайся! – пошутил Каледин, по привычке делая записи на перекидном календаре.
– Антошин, метростроевцы и группа разработчиков из Днепропетровского КБ были удостоены правительственных наград.
– Вы разыскали Антошина или начальника того отдела? – обнадежился Каледин.
– Генерал Антошин умер еще в начале девяностых при невыясненных обстоятельствах, – сообщил Катышев. – Бессменным начальником отдела был полковник Берсеньев, но он тоже погиб.
– Та-ак, – вздохнул полковник, словно почувствовав холодное дыхание истории. Тайны государства часто сопровождаются необъяснимыми и необъясненными смертями исполнителей. Вероятно, из истории переняли опыт криминальные круги, убивая исполнителей. – При невыясненных обстоятельствах, значит… Ясно. А что стало с проектом потом, удалось выяснить?
– Перед распадом СССР у последнего генсека возникла растерянность. Противостояние с оппозицией нарастало и грозило вылиться в нечто страшное. Народ рвался на улицы. Горбачев не хотел участи Хрущева или, не дай бог, Чаушеску. Но с кем будет министр обороны и председатель КГБ в трудную минуту, поручиться не мог. А тут еще эти ракеты. Мало того, что они представляли огромную опасность сами по себе, так, не дай бог, Штаты узнают о них и закатят скандал на весь мир. В случае войны – ясно, что делать с этими ракетами, а в случае переворота? Да и денег на их содержание требовалось немало, а страна уже находилась не в том экономическом положении. Посоветовавшись с «товарищами», Горбачев велел «Бумеранг» закрыть, московские ракеты от греха демонтировать и вывезти на склады военных ракетчиков. Председатель КГБ подписал приказ «О поэтапном выводе объектов комплекса «Бумеранг» из эксплуатации»… Когда вывозили первую ракету – милиция перекрывала полгорода! Гаишников собирали на усиление со всех областей. Когда попытались взорвать первую шахту, бетону метростроевцев хоть бы хны, но взрывная волна дошла до жилых домов! Люди испугались землетрясения, в прессе поднялась полемика о сейсмоустойчивости Москвы. КГБ провел операцию дезинформации населения и мировой общественности о причинах подземных толчков. Подключили Академию наук СССР! Ученые думали – КГБ помогает науке! Потом «нашли и взорвали» небольшую бомбу времен Второй мировой войны. Общественность успокоилась, но от взрывов шахт отказались. Заканчивали работы по ликвидации ракет уже в девяносто первом. Тогда все документы по «Бумерангу» спешно сдали в архив, а часть уничтожили по актам. С тех пор о проекте забыли!
