говорилось о „положительном“ христианстве…
Раннее христианство по его словам, это „первая еврейская коммунистическая ячейка“»[128]. Последнее замечание недалеко от истины, и поэтому Гитлер не мог быть христианином и как антисемит, и как бескомпромиссный антикоммунист.
К научному методу познания Гитлер еще со школьной скамьи относился с презрением. О своих школьных учителях он вспоминал как о «порождении пролетариата, лишенного способности мыслить самостоятельно»[129]. Исключение составлял учитель истории, который увлек мальчика национальными историческими мифами и, по признанию Гитлера, именно тогда он почувствовал себя революционером.
Многие лидеры предпочитают рациональному знанию простые мифы. Они могут и не подозревать, что взяли на вооружение рецепт Гитлера: «Искусство чтения, также как и самого процесса обучения, состоит в следующем: запомнить главное и забыть все лишнее…»[130]
С такими людьми поздно спорить, им поздно что-либо доказывать. Они уже идут к своей цели и ведут к ней других, даже если путь к призрачной вершине лежит через пропасть. Трагедия в том, что в периоды кризисов рассудительность обречена на поражение — побеждает тот, кто готов действовать быстро, манипулировать толпой, бросать резкие обвинения и предлагать радикальные рецепты. Добро, если он готов хотя бы советоваться с людьми науки. Но он вовсе не обязан это делать, сплачивая вокруг себя не привыкшие к умственному напряжению толпы и отсекая «все лишнее».
В юности Гитлер увлекался самыми разнообразными теориями — националистическими, социалистическими и магическими. Из каждой книги, из каждого разговора Гитлер произвольно извлекал элементы, соответствующие его настроению и образу мира, отбрасывая остальное. Широкий круг увлечений дополнялся в характере Гитлера чувством превосходства надо всеми окружающими и отсутствием умения систематизировать полученную информацию. Он увлекался и увлекал других людей, предпочитал действовать по наитию и верил, что интуиция всегда поможет найти ему — избраннику судьбы — верное решение.
Чего только не соединялось в эклектическом сознании Гитлера. Элитаризм либералов и социальная технология социалистов. Ненависть к еврейскому ростовщическому капиталу и ревность к организационным способностям евреев. Гитлер-эстет рассуждал об идеальной красоте человека, сбиваясь на тему чистоты расы и подходя к человеку как селекционер к скоту.
Гитлера охватывало восхищение музыкой Вагнера, его легендами и сказкам — своего рода фэнтези, основанном на вольном переложении германском эпоса. Дикий мир языческой Валгаллы, сила героев и романтика сказочного мира вдохновляли Гитлера к повторению подвигов прошлого.
Муссолини, перевернувший социалистическую теорию с ног на голову, был не единственным и даже не главным источником политических взглядов Гитлера. Во взглядах Гитлера исследователи находят влияние пангерманизма Г. фон Шенерера, критики ростовщического капитала Г. Федером, уверенности журналиста Д. Экарта в превосходстве арийской расы, к которой якобы относятся немцы. Соратник по партии Рудольф Гесс познакомил Гитлера с идеями геополитики, изложенными в работах К. Хаусхофера. Германия, срединное государство, находится в центре европейской борьбы, она должна или разгромить соседей, или будет разорвана ими. В копилке идей Гитлера нашлось место и Ницше с его идеей сверхчеловека, «волей к власти» и отрицанием христианских ценностей.
У истоков своих взглядов Гитлер также был истинным подданным Австро-Венгрии. В этой империи два народа — немцы и венгры (а до 1867 г. именно немцы) управляли массами жителей других национальностей, прежде всего славян. Гитлер в своем воображении распространил этот идеал на всю Европу. Немцы должны править ею, а через нее — всем миром.
Но Австро-Венгрия развалилась, не выдержав напряжения Первой мировой войны. Собственно, разваливаться она начала раньше. Почему? Гитлер видит причину этого в демократии — на место сплоченной немецкой элиты народы выбирают своих разноязыких представителей, Вена превращается в новый Вавилон. Нет, Гитлер этого не дозволит в своей империи.
Признанным Духовным отцом «третьего рейха» стал Хьюстон Чемберлен — англичанин, беззаветно влюбленный в германскую культуру и государственность. Он не только стал немецким гражданином и зятем Вагнера, но и воспел Германию как центр мировой цивилизации. Чемберлен опирался в своих трудах на книгу француза А. Гобино «Эссе о неравенстве человеческих рас», который, чтобы доказать собственную древность рода, выводил североевропейское народы и большинство немцев из арийцев. По мнению Гобино историческое развитие определяется неравенством европейских рас, творческим началом, присущим только белой расе. При этом мотором самой белой расы и всех остальных народов являются именно потомки арийцев.
Чемберлен подхватил этот миф, не имеющий отношения к данным науки даже того времени, и развил его дальше, с тем же презрением к научной логике и доказательности. Но на этот раз на свет появилось не эссе, а целый фолиант «Основы девятнадцатого века». В нем потомки арийцев немцы вели борьбу за наследие римской империи с другим «чистым», но «вредоносным» народом — евреями. Евреи стали присваивать себе то, что им не принадлежит, начиная с фигуры Иисуса Христа, которого Чемберлен объявил арийцем. Доказательства? К чему доказательства, если интеллектуальный уровень Христа явно свидетельствует в пользу его арийского происхождения. К тому же Иисус стал Богом не евреев, а «молодых индоевропейских народностей, полных жажды жизни»[131].
Вся эта смесь легенд и фантазий была с восторгом встречена в Германии. Поклонником Чемберлена был даже император Вильгельм (потом Чемберлен вступит в переписку и с Гитлером, даже станет членом нацистской партии). Что уж говорить о временах, наступивших после поражения в войне, когда националистические чувства были глубоко уязвлены, и мнение онемеченного англичанина воспринималось как свет истины во мраке ночи.
Такое легковерие в отношении мировоззренческих истин крайне опасно. Ослепив вождей нации, фантазии о миссии «истинных арийцев» привели Германию к новой катастрофе, а мир — к неисчислимым бедствиям. Конечно, не следует сводить причины мировых катастроф ХХ века к увлечению модными псевдонаучными теориями, мировоззренческим хаосом. Скорее наоборот — и сам хаос, и увлечения подобного рода — признак социального и идейного кризиса, чреватого катастрофами.
Как рациональные прежде бюргеры и чиновники Германской империи уверовали в подобный набор грубо сшитых между собой мифов? Почему они позволили обмануть себя полуграмотным псевдотеоретикам? Чтобы легче было найти ответ, примерьте на себя эпоху. А что вы читаете, чему верите? Книги и тем более фильмы в стиле фэнтези легче воспринимаются, чем правдивые исследования в области средневековой литературы. Но Толкиен, по крайней мере, не утверждал, что рассказывает реальную историю мира, на основе которой нужно строить стратегию страны. Между тем в наше постмодернистское время, когда «все истинно», в России миллионными тиражами раскупаются и всерьез обсуждаются книги, подобные литературе, которая была так популярна в Германии 20-х гг. Вот теория космических лучей, которые, падая на землю, порождает «молодые пассионарные народы», творящие историю в противоборстве с «народами- химерами», прежде всего евреями. Евреи паразитируют на добродушных славянах и монголо-татарах (между этими братскими народами в этих книгах возникают лишь эпизодические недоразумения).
Но если в книгах Л. Гумилева, когда он отвлекается от любимых тем, можно прочитать немало любопытного о реальной истории кочевых народов (ведь он, при всей своей ксенофобии, занимался изучением реальной истории), то математик А. Фоменко и его последователи пытаются вовсе подменить историю романтическим фэнтези: давным давно, всего тысячу лет назад, существовала всеевразийская империя… Эпигоны досказывают: империя славян, которая погибла в результате заговора, сами понимаете какого. Потом история была фальсифицирована. Понятно почему и кем… И пусть астрономы и историки без труда ловят Фоменко на подтасовках и неувязках, незнании очевидных фактов. Мода (активно финансируемая) сильнее разумных аргументов. Если звезды зажигают, значит это кому-нибудь нужно. Так было в Германии 20-х гг.
Мировоззрение Гитлера было экстремистским, тяготеющим к крайностям продуктом такого же мировоззренческого хаоса, «постмодерна», выражаясь современным языком. Эта полоса в истории Германской культуры пришлась на время существования Веймарской республики. Некоторые авторы связывают явления, подобные гитлеризму с демократическим разложением политической культуры: «у Гитлера были довольно сложные, а может быть даже враждебные отношения с немецкой политической
