возвращаться из стрессового режима в повседневный.
Прихватив с собой здоровенную кружку с кофе, я прошел в кабинет. Включил компьютер и залез в Сеть. Ой, как интересно, за прошедшие двое суток денег на моем счету не прибавилось ни на копейку. Кратко, но эмоционально прокомментировав это, я потянулся к телефону. В этот самый момент он зазвонил сам.
— Да.
— Доброе утро, это Петр. Как вы?
— Нахожусь в недоумении. Работу я закончил, где, спрашивается, мой законный гонорар?
— У нас возникла серьезная проблема. Скажите, вы могли бы через час приехать на Красносельскую?
— А может, сначала расплатитесь?
— Деньги не проблема. Если хотите, рассчитаемся сразу же наличными.
— Ну, я не знаю…
— Так вы сможете подъехать?
— За час не успею, — вздохнул я. Нет ничего хуже, как вновь возвращаться к делу, которое счел законченным. — А вот за два постараюсь.
— Ждем, — деловито проговорил он и отключился.
Ждут они, видите ли, сердито бурча себе поднос, я начал собираться. Принял душ, торопливо побрился, на скорую руку позавтракал. Покрутился перед зеркалом, стараясь восстановить по памяти образ Васи Шевченко, которого поторопился отправить в небытие. Действительно, не приезжать же на встречу с бывшими клиентами в своей настоящей физиономии, еще, чего доброго, не признают и откажутся платить. Если серьезно, с каждой минутой идея о поездке в Москву казалась мне все более и более неудачной, я начал жалеть, что согласился. Промелькнула мысль, не послать ли их всех подальше. Очень жаль, что только промелькнула.
Зевая во весь рот, я вышел из дома и направился к стоянке такси. О том, чтобы сесть за руль самому, не могло быть и речи, я находился в таком расслабленном состоянии, что мог просто заснуть по дороге.
Я открыл дверцу машины и уселся рядом с водителем.
— На станцию.
И, действительно, я задремал в дороге и немного пришел в себя, только когда поезд остановился на Ярославском.
А вот и Красносельский тупик, и я в нем, зевающий и толком не проснувшийся. Неизвестно, кто из нас еще тупее будет. Все как всегда, все та же пятиэтажка, безлюдный дворик, старенький «москвич» у подъезда. Стоп, а что это за ним? Серого цвета, старая, по виду, почти «убитая» «десятка» с тонированными стеклами. Зазвонил и смолк телефон в кармане. Я остановился перед входом в подъезд. «Один непринятый вызов» высветилось в окошке дисплея. Кто бы это мог быть? — чекист Петр, очень интересно. Помнится, пару часов назад он уверял меня, что с деньгами в его фирме полный порядок, а сам вдруг взял, да перешел на антикризисный «Таджик-дозвон» (прости, Равшон, но далеко не все твои, приехавшие в Москву земляки, служат в ФСБ России и носят шикарные кожаные плащи до пят…). Я нажал кнопку вызова: «Аппарат вызываемого абонента выключен или находится вне зоны действия сети», потом повторил еще раз и с тем же успехом.
Зайдя в подъезд, я остановился и замер, прислушиваясь. Тишина, тишина и какие-то приглушенные неясные звуки. Я кашлянул и, громко топнув, зашагал к лестнице и вдруг застыл с поднятой ногой. Точно, кто-то неторопливо, стараясь производить как можно меньше шума, спускался вниз по лестнице. В целом получалось неплохо, но кое-что все равно было слышно, потому что неизвестный поленился или просто не догадался разуться. Если учесть то, что звука закрываемой двери я не слышал, происходящее очень меня не обрадовало. Быстренько сняв ботинки, я поставил их под лестницу и, преодолев на цыпочках два пролета, присел у окошка на площадке между первым и вторым этажом и осторожно выглянул во двор. Человек в темной куртке и бейсболке с длинным козырьком рысью мчался от «десятки» к подъезду, на ходу расстегивая куртку и засовывая левую руку за пазуху.
В этот момент я окончательно проснулся, и мне стало очень не по себе.
Глава 53
— Вот видишь, Гена, все у нас получилось. А ты, дурачок, боялся, — произнесший эти слова человек прямо-таки сиял от счастья. — Мы победили!
— Дурачок? — переспросил Финансист. «А кто же еще?» — подумалось ему. В отличие от своего собеседника, Геннадий Ильич меньше всего походил на победителя. Постаревший за последние дни на добрый десяток лет, осунувшийся, с мешками под глазами, типичный представитель проигравшей стороны.
— Да не сердись ты! Это я так, любя. Проходи, располагайся.
— Что теперь? — устроившись в уголке стола, хмуро спросил Финансист.
— Неправильно сидите, — очень похоже спародировав перл нетрезвого царя Бориски, его собеседник хлопнул ладонью по столу. — Устраивайся ко мне поближе.
— Зачем?
— Как зачем? Победу отмечать будем, не бегать же нам друг к другу через весь кабинет чокаться.
— А…
— Что пить будешь, Гена?
— Водку.
— Никакой водки, сегодня только шампанское, — хлопнула пробка, собеседник Финансиста с ловкостью официанта из «Метрополя» разлил вино по высоким бокалам. — За нас! — и выпил одним глотком до дна. Поставил бокал на стол и только тут увидел, что пил в одиночку. — Что с тобой, Гена?
— Ответь, — он взял со стола бокал и сделал маленький глоток, — с каких это пор арестантам стали давать шампанское?
— И кто у нас здесь арестант? — игриво спросил его собеседник. Налил себе вина и снова выпил.
— Я, конечно.
— Давно?
— Со вчерашнего дня.
— Я не об этом. Давно, спрашиваю, психиатра не навещал? Послушай, Гена…
— Нет, это ты послушай! — Финансист с такой силой треснул кулаком по столу, что стоящий на нем бокал, подпрыгнул и упал набок. — Вскочил на ноги и подбежал к окну. — Подойди сюда.
— Зачем?
— Подойди, я прошу.
— Ладно. Подошел, что дальше?
— Любуйся, — он указал пальцем. — Что ты видишь?
— Странный вопрос…
— Нет, ты ответь!
— Ладно, я вижу твою тачку.
— А что еще?
— И еще одну.
— Вот! — Финансист подошел к бару, налил полный стакан водки и жадно, как воду, выпил. — Именно! Со вчерашнего дня я езжу по городу исключительно в сопровождении джипа с тремя «шкафами». Еще двое точно таких же сидят в моей машине. Если я дома, у подъезда стоит автомобиль с этими гоблинами, а двое из них дежурят перед дверью, спасибо, что еще в квартиру не лезут. Как все это, спрашивается, называть?
— Называй это охраной высшего руководства Организации, Гена. И так будет всегда. Пойми,
