сельских полупьяных придурков, нет, а того, что те неправильно поймут ситуацию, начнут вести себя слишком резко и их придется валить.
А так все прошло в лучшем виде. Мерзко хихикая про себя, я старательно «гнал волну»: угрожающе хмурился, играл мышцой и даже разок-другой изобразил, что вот-вот достану из-под куртки волыну. Амбалы все поняли правильно, и дергаться не стали, покупатель с заметно расстроенным продавцом подписали документы, нотариус из района удивленно поздравил обоих и скрепил договор печатью.
— Вот, значит, как, — вконец расстроился бывший. — Действительно, дал я маху, — и деловито поинтересовался: — Приедешь один или прихватишь друзей из конторы?
— Один, — почти честно ответил я. — Это касается только нас с тобой, остальные — ни при чем.
— Тогда точи шпагу, дурачок, — грустно сказал он и отключился.
Я отложил в сторону телефон и подмигнул Сереге. Весь наш разговор он просидел тихо, как мышонок под веником, опасаясь кашлянуть или скрипнуть стулом, даже дышал через раз.
— Такие дела. Все понял?
— Значит, завтра у нас по расписанию драка?
— Значит, уже сегодня.
— Точно?
— Точнее не бывает, — в который раз вздохнул я. — Собирайся.
— Он знает?
— Конечно, — кивнул я. — Мы же коллеги, — дернул головой. — Мне с ним говорить, что с самим собой.
— Будет ждать?
— Естественно.
— Погоди, — удивился он. — Если он обо всем уже догадался…
— Надеюсь, не обо всем.
Глава 45
Убийца
И сразу же расхотелось выпивать и закусывать, зато появилось серьезное желание немного побить посуду, громко выразиться и засветить кому-нибудь в табло.
Ах ты, карась, блин, идеалист, Мастер хренов! Мирных, видите ли, валить некрасиво. Еще Вену вспомнил. Ну, бывший, погоди. Только что я был готов отпустить его с миром, а теперь… А теперь, дружок, я тебя обязательно грохну. А перед тем, как выправить предписание в один конец, кое-что объясню.
Налил водки в фужер, и уже было ухватился за тонкую ножку, но передумал и переливать в себя его содержимое не стал. Сегодня мне лучше всего быть трезвым, как оконное стекло и спокойным, как бивень мамонта. Почему именно сегодня, ведь встреча без галстуков назначена на завтрашний вечер? Да, потому. Слишком долго мы были одним целым, так что думаем и действуем совершенно одинаково. Готов поставить будущий гонорар от любезного Ильи Константиновича против трамвайного билета, что Ильин будет в условном месте уже сегодня. Может, он туда уже едет. А потому пора стартовать и мне. В деревне я окажусь раньше, потому что он застрянет в пробке, а я знаю, как проехать по грунтовке.
— Слушаю, шеф, — бодро отозвался Витенька.
— Ты где? — строго спросил я.
— Обедаю.
— Не понял вопроса?
— На Таганке.
— Пил сегодня?
— Обижаете, — и, чуть помедлив. — Вообще-то, собираюсь, через пару часов встречаюсь с одной…
— Отменяется, — злорадно молвил я. — Ты на колесах?
— Нет, я же говорил…
— Отлично, хватай мотор, а лучше, прыгай в метро и дуй на Щелковскую. Через час жду напротив автовокзала.
— Есть работа?
— К вечеру будет, — ответил я. — Поедем на базу.
— Лечу! — восторженно заорал он и, уверен, стартовал сразу с четырех копыт и помчался, сшибая телеграфные столбы и зазевавшихся прохожих.
Мальчуган давно уже грезит наяву побывать там. Бедный наивный ребенок на полном серьезе убежден, что именно где-то в деревне, в подвале или за печкой и хранятся все мои несметные богатства, большие такие мешки с импортной наличкой. И очень ему, давно заметил, хочется все это унаследовать, а меня просто-напросто грохнуть, чтобы не стоял между ним и будущей красивой жизнью. Будем считать, что именно сегодня мечта сбылась.
Не думаю, правда, что это его обрадует. Нет там никаких денег и быть не может. Честно заработанное нужно хранить в банках на номерных счетах, что я и делаю. И никак не иначе, а то либо соседские алкаши найдут, либо погрызут мыши. Впрочем, расчет Витенька сегодня обязательно получит, причем, окончательный. Его убьет мой коллега. А я, в свою очередь, убью его. Веселый нынче ожидается вечерок в тихой подмосковной деревушке с романтическим названием Дрозды.
Глава 46
Мент
— Как говаривал один мой бывший препод, уже лучше, но пока «два», — покачал головой Ильин. — Легче ступай, учили же! Шаги покороче и носки вовнутрь.
— Зачем?
— Затем, что я так хожу. Под ноги смотри.
— Думаешь, растяжек понаставил?
— Очень даже может быть, — и замолчал.
— Ладно, долгие проводы — лишние слезы, — раскатал края вязаной шапочки, и она превратилась в маску с прорезями, и вышел из машины.
— Удачи, — послышалось вслед.
— И тебе того же, — буркнул я и зашагал к дому на окраине деревни, здоровенный, как шкаф с дверцами.
Нынче вечером мне предстояло изображать Ильина, поэтому пришлось нацепить под его куртку целых два свитера и бронежилет между ними. Очень хотелось верить, что наша наивная хитрость сработает, и киллер не догадается о подмене. Или догадается, но не сразу.
Обогнул через сухую ветку на тропинке, остановился и замер с поднятой ногой. Растяжка оказалась именно там, куда я собрался ступить. Перешагнул через тросик и едва не напоролся на следующий. Замер, переводя дыхание, и огляделся. До участка: скромного одноэтажного дома, пары неумных сараев и чего-то, напоминавшего баню в глубине, у самого забора, оставалось метров двести, совсем ничего. Обойти на карачках кустарник, а дальше — мимо сгнившего, еще, небось, во время перестройки, трактора от дерева к дереву, где ползком, где короткими перебежками. Вот тут-то меня обязательно заметят.
Из-за туч вышла луна, лучший друг диверсантов и воров. Светло стало, как вечером под фонарем. Я вздохнул и двинул дальше, старательно косолапя.
