лучшими друзьями.
Огороднийчук вышел из метро — как всегда, бодро и энергично. Пиджак песочного цвета, кейс, кодируемый на много цифр, очки в тонкой оправе.
— Привет.
— День добрый.
Он открыл кейс. Появилась черная папка с логотипом фирмы. Макс поставил банку с пивом на выщербленное черное дерево скамейки.
Огороднийчук достал из кейса компакт-диск и толстую, страниц на триста, книгу качественной полиграфии.
Компакт был фирменный, с пухлым буклетом, на обложке которого был изображен светящийся маяк и расходящиеся от него круги света. Внутренний круг состоял из двух половин — готической латиницы с верхней надписью «Innercycle» и нижней — «Brotherhood IV».
— С каких это пор ты стал баловаться?
— Это не я. Что ты можешь сказать по поводу?
— По поводу чего?
— Что ты знаешь о производителе и об игре?
Макс повертел диск в руках и отдал его Дмитрию.
— Первая и вторая версии — клоны Quake II. Они не так задумчивы, как второй Hexen, но и не так тупы, как многое другое. Innercycle хорошо сбалансировали игру. Все как полагается — нелинейный сюжет и головоломки, которые не критичны для прохождения. Хочешь отгадывай, хочешь — нет. Вторая фишка, которая подняла игру к верхним строчкам чартов, — присутствие сильных характеров. Семь героев на выбор, каждый по колоритности приближается к Дюку. Да и цель игры стара как мир, но не слишком заезжена игровой индустрией, — поиски пропавшей возлюбленной. Никаких потуг на спасение мира от пришествия монстров и всего такого прочего. Самая обычная история о спящей красавице. — Макс отхлебнул из банки. — Третью версию Innercycle разрабатывала в изрядно обновленном составе, с новым издателем и в новом жанре. Центр тяжести сместился в Европу. Почти полностью изменилась концепция игры, из аркады она стала тем, для чего только через год придумали название. Это не ролевик, не аркада, не wargame и не стратегия, а совершенный микс. Но какой… Кроме того, они создали он-лайновую версию пространства. Тут, собственно, и начинается самое интересное. Для того чтобы подрубиться в Сеть, существовало два варианта. Первый — с тебя берут чисто символическую абонентскую плату. Второй — бесплатный, но для этого в контору нужно отослать протокол своей игры, другими словами, записанную тобой дему прохождения. Протокол мылился на их сайт, а через неделю ты получал доступ.
— Так, а что с сюжетом такого интересного?
— Я считаю, что это самая сильная сторона продукта. Даст фору всем остальным еще на пару лет вперед. Я давно ждал, когда за дело примутся талантливые люди. У того же Толкиена достаточно тривиальный сюжет — плохие и хорошие дерутся за вещь, которая может изменить основы мира. Но как мастерски раскручено… Даже в переводе чувствуется стиль. Они привлекли специалистов, как я думаю, чтобы организовать хороший сюжет, и не в последнюю очередь — дизайн игры. За последние несколько лет все уже попривыкли к хорошей графике и звуку. Сейчас без этого вообще на рынок не пролезешь. Кто раньше занимался играми? Вчерашние фанаты, которых хватило на большее, чем сделать уровень с хорошим дизайном. Они знали, как разработать графический движок, как продвинуть игру на рынке, но идеологов вроде Михаэля Абраша или Сида Мейера было наперечет. Не было людей, которые смотрели бы на игру не как на потенциальный блокбастер, который протянет сезон, а как на вещь, которая пришла, осела и уходить уже не собирается. Вне зависимости от того, что делают конкуренты. Слушай, я все-таки не пойму, ты-то с чего начал игрушками интересоваться?
— У шефа сын конкретно на этом деле подвис. Парень сейчас в том самом интересном возрасте, когда голова у родителей болит сильнее всего. Заканчивает лицей, надо куда-то идти дальше, ну и все такое… Хлопец сам по себе резкий, весь в отца, приходил он к нам одно время — Дюка по Сети гоняли. А последние полгода отпало все — кроме Brotherhood. Шеф не понимает, что происходит. С одной стороны, парень вроде потише стал, с другой — в доме появляется такая литература, что папа с мамой только ахают на свою неразвитость. Шеф говорит, что они практически не общаются. В принципе никаких явных отклонений или признаков шизы, но отчуждение практически полное. Только «здрасьте-до свидания» утром и вечером. В дни игры у него даже ритуал появился, что-то вроде медитации перед компьютером. Шлем раскрашен в боевые цвета, перчатки с иероглифами. Шеф в панике. Ему нужен человек, который сможет дать более или менее трезвую оценку происходящего.
— Хм-м… А я тут при чем? Пусть идет к психологу.
— Ты же одно время занимался сектантами…
— Дима, я не профессионал. Я тихий клерк из конторы. Я читаю журналы и одинокими холостяцкими ночами играю в игры. А что, все так серьезно?
— На него как посмотришь… Совсем извелся.
— Так что тебе надо? Я пока никакого криминала не вижу. Парень фанатеет от игры, резковат в манерах и созревает. Скоро начнет бриться, забросит игры и переключится на девочек. Переморгать надо твоему шефу.
— Да он тоже так думал. Но дело в том, что есть киевский клан Brotherhood. Две недели назад трое ребят оттуда вырубились, практически одновременно. Я не силен в психологических терминах, но все трое впали, скажем так, в депрессию. После одного и того же сеанса игры в Сети. Помнишь эту историю с японским мультиком? Что-то похожее.
— И как они сейчас?
— Да вроде оклемались. Только сам понимаешь, сидеть и ждать очередного кризиса никто не хочет.
Макс бросил пустую банку в урну.
— Нечто подобное я ожидал.
— Что ты имеешь в виду?
— Техника реализации не случайна. Они сделали сильный графический интерфейс, очень много символов, надписей на стенах, проработанные ритуалы посвящения в следующий ранг, в общем, все примочки — не просто на высоком уровне. Там мощный подтекст. Я не пытался его раскрутить, но я его чувствую. И я ему сопротивляюсь. Из-за этого я не прошел до конца третью версию. Тут идут вещи на уровне второго диалога. Что-то вроде Джойса, но не в виде текста, а в виртуальном пространстве. Важен не процесс игры — важен побочный результат. То, что тебе сказали не прямо, а как бы косвенно. То есть, скажем, если я хочу тебя послать, я говорю не «иди ты к маме», а что-то вроде «знаешь брат, я бы тебя послал к маме, но я этого делать не буду». Понял? Формально я тебя не послал, а фраза прозвучала. То есть пользователь воспринимает Brotherhood просто как хорошо сделанную игру, которая на самом деле работает как черт знает что. Знаешь, я всегда боялся, что до техники доберутся попы.
— Очередная тоталитарная секта? — Дмитрий усмехнулся.
— Не знаю. Скорее всего — нет. Сделать хит можно двумя способами. Опять же, текст и подтекст. Знаешь, как штампуют попсу? Вполне определенный ритм и частота повторения ключевой фразы. Ты понимаешь, что это чушь и ерунда, но в мозгах все равно оседает. Здесь что-то похожее. В игру играют не только потому, что она стильно сделана, но и потому, что кто-то обратил серьезное внимание на подтекстовый момент…
— Ну так что?
Макс потянулся к рюкзаку за второй банкой.
— Давай так. Я посмотрю на это дело. Посмотрю, что делает там этот парень, а если будут видимые признаки того, что графика несет какой-то сильный суггестивный момент, будет повод бить тревогу. До этого, я думаю, беспокоиться не стоит.
— Хорошо. Когда ты будешь готов?
— Не раньше чем через месяц. Четвертую версию я еще в глаза не видел. Дима, я понимаю, что тебе нужно побыстрее, но раньше не выйдет.
11 октября 1999 года. Киев
