Паола отрывается от лошадей, целует в небритую щеку, выбирает из сена цветок клевера и пристраивает мне в карман рубашки. Словно орден.
– На груди его могучей одна медаль висела кучей! – комментирую я.
– Скорее! Почему лошадей не заседлала, пока нас не было? – торопит Гилва.
– Вас всего минуту не было.
Гилва удивленно смотрит на меня.
– Все правильно, – говорю я. – Там – час, здесь – минута.
Гилва очень нервничает. Торопится. Зря. Все пути отхода перекрыты еще до того, как мы сели завтракать. Это я узнал от Логруса.
– Ну что ты столбом застыл? Дождешься, что сюда явятся.
– Там засада.
– Проклятье! А по краю мира? Вдоль Обода?
– Тоже.
– Дай мне бластер помощнее, и я покажу, как на девушек засады устраивать! – грозится воинственная Паола.
– Люди погибнут, – говорю я.
– Конечно, погибнут! – взрывается Гилва. – Не мы, так они! Не они, так мы! А что еще делать?
– Путь.
– Я не умею, – сникает Гилва. – А ты?
– Анекдот такой есть: «Скажите, вы умеете играть на скрипке?» – «Ни разу не пробовал, но думаю, что да!».
Паола неуверенно улыбается, но Гилва ловит мысль на лету.
– Чего стоишь? Делай!
И я делаю. Тысячу и один Путь. В каждый сажаю по чудовищу – стражу порога.
Шлеп! Мокрое полотенце больно хлещет по лицу. Открываю глаза. Лежу на полу, Паола отводит руку для замаха.
– О-о-о… За что так неласково?
– Времени нет! В какой нам идти?
– Без разницы.
Меня поднимают с пола и совместными усилиями грузят на Полю. Поперек седла.
– Может, привязать? – спрашивает Гилву практичная Паола, окинув меня критическим взглядом.
– Некогда.
Гилва с Паолой берутся за руки, чтоб не оказаться в разных Путях, ведут лошадей под уздцы. Постепенно прихожу в себя. Слабо шевелюсь, пытаясь сесть верхом, но руки и ноги будто ватой набиты. Кони нервничают, но Поля смотрит на светящиеся стенки спокойно. Минут через двадцать набираюсь сил, сажусь верхом и возглавляю отряд. А еще через пару минут встречаем стража порога. Это гибрид жабы с бульдогом, размером с бегемота, которому по ошибке достались челюсти акулы.
– Вы опоздали на две с половиной минуты, – говорит страж фальцетом, проводя когтем пылающую черту по полу. – Это порог. Никто не переступит порог, пока не подберет рифму к слову «пакля».
– Видишь ли, уважаемый, – вежливо сообщаю я, отбирая у Паолы бластер. – Мы пришли вовремя, но там не было порога. Ты не в том месте провел черту.
– Не может быть, – изумляется чудовище. – Где же должен быть порог?
– Ровно на сто двадцать три шага ближе к началу прохода.
– А не врешь?
– Честное пионерское! Под салютом! – клянусь я и отдаю пионерский салют. Послюнив лапу, страж стирает пылающую черту и, считая вслух шаги, ковыляет мимо нас. Паола с открытым ртом, выворачивая шею назад, провожает его изумленным взглядом. Отсчитав сто двадцать три шага, страж проводит новую черту и объявляет:
– Это порог. Никто не переступит порог, пока не подберет рифму к слову «пакля».
– Извини, друг, – говорю я ему. – Это очень тяжелое задание для нас. Пожалуй, мы не будем переступать порог. Прощай.
– Вы приняли правильное решение, отказавшись от мысли переступить порог, – соглашается страж. – Иначе я убил бы вас. Прощайте.
– Сакля! – восклицает Паола, когда страж скрывается из вида.
– Где?
– Сакля – пакля. Рифма.
Ну надо же!
– В других проходах – то же самое? – интересуется Гилва.
