– Искупайся в озере, – шепнула на ухо Мириам.
– Вода холодная, – ужаснулась Дора.
– Трусиха. Идем вместе, вымоемся.
Дора хотела отказаться, но Мири сделала тайный знак караванщиков, который переводился приблизительно как «Не спорь при посторонних. Выполняй». Девушка приказала рабыням собирать лагерь и уныло потащилась за Мириам. Разделась и, скукожившись, вошла в холодную воду. Мириам немного поплавала, вымыла себе и Доре волосы жидким мылом, похожим на масло.
Выходя из воды Дора заметила, что все восемь рабынь разглядывают ее, забыв про дела.
– Мири, что они на меня так смотрят? – спросила она.
– Не обращай внимания, – рассмеялась Мириам и принялась растирать ее махровым полотенцем.
– Ты знаешь, а не говоришь.
– Я посоветовала Мудре при случае взглянуть на твою спину.
Одевшись, Дора помогла рабыням собрать караван. Настроение было прескверное. Ее слушались беспрекословно, ее уважали, но вчерашней теплоты не было. Вчера она была для них караванщицей, сегодня – кэптэном.
Караван двигался к ближайшему форту. До форта оставалось четыре часа пути, и на душе у нее становилось все тревожнее. Два дня назад этим же путем прошел большой отряд. Видимо, тот самый, что закопал караванщиц в землю. Дважды Дора слезала с лошака и изучала следы. Когда осталось два часа пути, остановила караван и подъехала к мужчинам.
– Дальше караван вести нельзя.
– Почему?
Дора указала на следы.
– Боишься, что в землю зароют? – ехидно поинтересовался Греб.
– Нет. На этот раз рабыням головы отрубят. И нам с Мириам могут. А вас с собой уведут.
– Я съезжу на разведку, – предложил Крис.
– Я с тобой, – тут же выпалила Дора.
– Крис, тебе нельзя на разведку ехать. Ты чужеземец, это в глаза бросается. Поеду я, – заявил Рэй.
– А в этом есть смысл, – решил Греб. – Мири, дай Рэю медальон.
Мириам достала два медальона, один протянула Рэю, второй надела себе на шею.
– Не снимай его. Он волшебный.
– Амулет, значит. От чего помогает?
– Твою волю против чужой укрепляет. И еще одно делает. Все, что мне скажешь, я услышу. Все, что я тебе скажу, ты услышишь. Почувствуешь, что он дрожит как живой, к уху поднеси.
– Скажи-ка, какие вещи за океаном делают, – удивился Рэй, надел медальон и ускакал вперед.
– Рэй, ты меня хорошо слышишь? – спросила Мириам. Дора увидела, как всадник остановил лошака, оглянулся.
– Вот ведь бесовская штучка, – удивился он. – Железка, а говорит!
– Это не он говорит, это я, Мири, говорю, – поправила его Мириам и помахала рукой. Рэй помахал в ответ и скрылся за поворотом тропы.
Весь следующий час не было ничего интересного. Дора отправила рабынь за бамбуком. Она решила вооружить их луками. А для луков это самый лучший материал. Вскоре рабыни вернулись с целыми охапками молодого бамбука – для стрел и связкой старых, толстых стволов.
– Это – бамбук? – поразился Греб. – Дора, тебя Рэй сильно по голове стукнул?
– Бамбук. А что это по-твоему?
– Откуда я знаю? Но я знаю, что такое бамбук.
– На Сэконде это растение называется бамбук, – вступила в разговор Мириам. Дора победно улыбнулась. Греб тоже иногда ошибался.
Рабыни уже начали вырезать луки. Руководила всем Мудра. Она отлично разбиралась не только в дубинках. Когда дело стало за тетивой, Греб выдал катушку… непонятно даже чего. Нить, не нить, веревка, не веревка. Тонкая и очень-очень прочная. Даже острый нож с трудом ее режет. А еще он сказал, что сырости не боится. Идеальная тетива.
Из медальона Мири послышались какие-то звуки. Мириам что-то сделала, и звуки стали громче. Рэй бубнил под нос ругательства. Еще раздавалось шуршание листвы, иногда потрескивали ветки. Один раз отчетливо послышалось мычание коровы. Ругался Рэй плохо. Выбирал самые грубые слова и все время повторялся. Дора умела лучше. Однако, мужчины внимательно слушали. Крис даже повторял отдельные выражения, а Мири иногда его поправляла. Доре стало смешно и обидно: могли бы у нее поучиться.
Ругань скоро прекратилась, но шелест листвы доносился еще около часа. Потом послышался цокот копыт. Рэй возвращался.
К тому времени, когда Рэй показался на тропе, Мудра уже изготовила себе отличный лук и начала делать древки стрел, а остальные рабыни испортили две заготовки и успешно портили следующие.
– Я обошел форт кругом, – сообщил Рэй. – Воины ушли, можно в нем заночевать.
– Они не вернутся? – поинтересовалась Мириам.
– Незачем им туда возвращаться.
Дора отдала приказ, на лошаков навьючили тюки с товаром, караван тронулся. Рэй ехал впереди, рядом с Дорой. Молчал и хмурился всю дорогу. Когда из-за поворота показался форт, Дора вскрикнула и остановилась. За ней послушно замер весь караван.
– Что там? – Греб пришпорил лошака и выехал в голову колонны.
– Можно двигаться дальше, ответил Рэй.
– Да, можно, – подтвердила девушка и тронула поводья. Сердце тревожно билось. Сторожевые вышки форта были пусты. За десять лет каравана Дора не первый раз видела пустые вышки, пожарища, останки погибших воинов между домов, но этот форт с виду был абсолютно цел.
В плане форт напоминал букву «Т» с длинной перекладиной и короткой ножкой. Вдоль перекладины располагальсь жилые дома. Это была главная улица. Вдоль ножки шли хозяйственные постройки, мужской дом, бараки общественных рабынь. В центре располагалась небольшая круглая площадь. Там, где кончались улицы, стояли сторожевые вышки. Вокруг форта – огороды и ухоженные поля. Все как везде. Только вышки пусты, да на улицах никого.
Караван в тревожной тишине вошел в форт. Нет, этот форт не был мертвым. Мычали коровы, домашние птицы разгуливали между домов, где-то блеяли овцы. Дора заметила испуганное детское личико, прилипшее к окну. Хлопнули, закрываясь, ставни. Трупов не было. И трупами не пахло.
– Сегодня что, выходной? Здесь всегда так пусто? – спросил Крис.
– Нет… – ответила Дора и приподняла руку. Крис замолчал.
Выехали на площадь. Дора остановила караван и огляделась. Следов на земле было много, и все – не далее, как вчерашние.
– Есть, кто живой?! Выходи! Торговать будем! – закричала Дора.
Из ближайшего дома вышел пожилой однорукий мужчина. Правой руки у него не было по самое плечо, на обрубленной кисти левой сиротливо торчал большой палец.
– Какая тут, сучьи потроха, торговля! – Не видите разве?
– Мы хотели переночевать у вас, воинов нанять, – объяснила Дора.
– Каравансарай свободен, ночуйте. А из воинов – я, да дети. Нету воинов. Ушли все.
Из домов потянулись женщины, встали молчаливым кругом. Подошли рабыни бараков и рабыни мужского дома. Дора приказала своим осмотреть каравансарай и разместить в нем на ночь лошаков. Ее энергичные, деловитые рабыни странно контрастировали с апатичными местными.
Пока разгружали караван, Дора пропустила начало разговора. Мири кратко пересказала ей. Почти то же, что и с караваном. Пришел в форт большой отряд. С мужчинами по одному разговаривал предводитель. Со всеми, кто только мог носить оружие. После чего все, забыв о долге перед фортом, присоединились к отряду. Забрали лучшее оружие, лучших лошаков, двух рабынь мужского дома, нескольких самых трудолюбивых рабынь бараков и ушли с отрядом. Воины отряда вели себя в форте хорошо, не озоровали.
