развернула шлюпку и включила лазерный прожектор.
— Вот он! Возьмем образец?
— Зачем? И отсюда видно, что графит. Видишь, сколы слоистые. Идем к следующему.
— Жалко.
— Жалко у пчелки, а пчелка на елке. Так почему тебя Джоном зовут?
— Я веду радиообмен в мужском роде. «Вас понял», «Задание выполнил». В таком аспекте.
— Почему?
— Думаешь, просто девушке пробиться сквозь мужской шовинизм? Надо быть особенной! Притворяться ошибкой природы. А мальчики сначала дразнились. А я отзывалась, чтоб им не интересно дразниться было. А потом так и прилипло. Не надо было отзываться. Включай шалабушку. Подходим…
— Камень и немного замерзших газов. Идем дальше. Еще три точки, и вызываем Моби Дик.
— Нам теперь далеко идти. Минут двадцать. Ребята сообщают, нашли астероид из чистого льда.
— Наш, графитовый, ценнее.
— Почему это? Лед — это вода, кислород, рабочее тело для движков. А графит?
— Графит — это сверхпрочные мономолекулярные нити и композиционные материалы на их основе.
— Тоже верно, — согласилась Джоанна. — Я им так и сообщу, чтоб нос не задирали.
— Макс, взгляни, какой зайчик!
— Где?
— Тридцать по правому борту, сорок пять над горизонтом.
Максим вплыл в пилотскую кабину шлюпки ногами вперед.
— Ленок, ты не мудри, ты пальцем покажи!
— Вон там, видишь? Яркая такая звездочка.
— Сириус?
— Чукча! Ты в оптику посмотри!
Максим так и сделал.
— Ух ты! Астероид!
— Спутник. Маленькая Луна.
— Ленок, Макс, что там у вас? — раздались по связи заинтересованные голоса с других шлюпок.
— Лена открыла Зайчика, — отозвался Максим. — Сейчас мы его картографировать будем. Ленок, потеснись!
— Парни! Он у меня штурвал отбирает!
Еще пару минут в эфире шла веселая перепалка. Потом начались доклады. Средний диаметр — 4962 метра. Плотность — 3.6. Объем около 65 кубических километров. Масса 230 миллиардов тонн.
— Повернут к планете всегда одной стороной. Прям как наша Луна. Орбита практически круговая. Радиус 44 330 километров. Вы не поверите, орбита стационарная!
— Через пару миллиардов лет Луна тоже будет на стационарной орбите.
— Опустится до 36 тысяч километров?
— Нет, тормознет вращение Земли. Сутки на Земле будут с лунный месяц.
— Облет закончили. Теперь полюса заснимем — и порядок.
Большой экран рубки показывал условную схему планеты. Голубые проволочки параллелей и меридианов на фоне бездонной черноты космоса. И красные бусинки шлюпок. Рядом с каждой бусинкой — порядковый номер шлюпки. На боковом экране — схема системы. Зеленые линии орбит, горошины планет и астероидов, желтая звездочка корабля и красные шлюпки геологов. Шлюпка, с которой в данный момент говорил Спиид, выделялась пульсирующим пятнышком.
Лэну было тревожно. Пилоты работали четко, понимали друг друга с полуслова. Спиид пилотировал, Степа шлюзовал шлюпки и вел радиообмен. Вмешиваться не было причины, но было бы спокойней самому сидеть за штурвалом. Капитан изо всех сил старался не мешать ребятам и грыз ногти.
— Кэп, есть дело. Ты очень занят?
— Очень важное?
— Не знаю, Лэн. Но ты должен увидеть.
— Спиид, ты за старшего. Идем, Толя.
Опустились на третью палубу, прошли в конец коридора.
— Это здесь, — произнес Толик.
— Что?
— Смотри, — Толик открыл дверь ближайшей каюты. — Коридор кончается тут, а каюта продолжается на два метра дальше.
— Ну и что?
— По документации они кончаются на одном уровне. Здесь тайник.
— Как ты нашел?
— Я же бортинженер, — пожал плечами Толик. — Обрати внимание на торцевую панель коридора. Она съемная. Я ее снял.
— Что там?
— Сам смотри, — Толик нажал на едва заметные фиксаторы, снял панель и прислонил ее к стенке. — Видишь, к этому ящику подходит прорва информационных кабелей и один силовой. Ничего этого нет в документации по кораблю. Фафик то ли не знает, то ли не говорит. Может, тебе, как капитану, скажет?
— Куда ведут информационные кабели?
— Я проследил парочку. На них висят микровидеокамеры. Не та халтура, которую в спешке установили перед нашим стартом, а настоящие, профессионально поставленные скрытые камеры.
— Ты хочешь сказать, что наши шефы ничего об этой системе не знают? Ее использовали для скрытного наблюдения за туристами?
— Видимо, так. Иначе зачем делать вторую систему?
— А как ее отключить?
— Проще всего отстегнуть силовой кабель. Но есть нюанс, кэп. — Толик обхватил щипцами- амперметром силовой кабель. — Видишь, ящик потребляет раз в триста больше энергии, чем нужно для телекамер и всего с ними связанного.
— Что он делает с этой энергией?
— Не знаю. Расходует куда-то. В тепло мало переводится. Может, там еще какая-то система. Или сзади другой кабель из ящика в стенку уходит. Вскрывать надо, или рентгеном просветить. А никак…
Лэн надолго задумался.
— Не трогай пока ящик, ладно? Пассажирам тоже говорить не надо. Толик, если это не страшная тайна, скажи, как ты его нашел?
— За три желания скажу.
— Одно! И после полета! И чтоб настоящее, а не кукареку из-под стола.
— Ладно, я добрый. Защелки видишь? Там, где защелки, за стенкой что-то есть. А где винты — там нет!
— Ты наудачу ходил и открывал?
— Ну да! Я же бортинженер. Это все — мое заведование. А там… Где кабельные колодцы, где местный пульт СЖО. Даже гермокостюмы есть.
— Покажи!…
Сбор по итогам первых двух дней решено было проводить в концертном холле. Не потому, что он большой, а потому что одна стена представляла собой экран. Не такой качественный, как в рубке, но зато огромный! Сейчас на экране медленно вращался глобус планеты.
— … Заполнили все белые пятна, которые не сумел закартографировать скаут. Фафик скоро закончит взаимную привязку материалов, и тогда мы получим комплексные карты всей поверхности масштаба двадцать пять тысяч. Материки на полюсах покрыты ледяными панцирями. Ничего интересного. Океаны кишат жизнью. С километра видно! И, наконец, главное наше открытие — спутник планеты, — пояснил биолог Лева. — В честь первооткрывателя назван Зайчиком.
