перегон под угрозой, инструмент в опасности. Не предвидели, недодумали, не усмотрели, а если тянуть будут, рявкни на них, что уволены моим приказом за несоответствие. За гибель инструмента. Формальности — по моему возвращению. Но сначала попробуй по-хорошему.
— По-хорошему — это как?
Атран растопырил плавники и задумался.
— В хозяйственном отделе сидят не титаны мысли, так? Значит, надо всё разжевать до уровня детского лепета. Шалот проголодался и хочет кушать. Шалоты кушают во время быстрого движения. Если наш шалот начнёт быстро двигаться, инструмент с его спины смоет потоком. Поэтому шалота надо накормить. Для этого нужна подкормка. Чётко, ясно, поймёт и дурак.
— Но наш шалот парализован. Он не может двигаться...
— Если ты
— Понял! — непонятно чему обрадовался аспирант. И умчался. Атран вернулся к шалоту. Лаборантка с огромным осьминогом-корзинкой на присоске висела, уцепившись рук-кой за нижнюю губу шалота. Инструмент расплылся в овальный блин, покрыв собой всё дно чаши грузового отсека, и по бахроме пробегали нервные волны. Но Алтус был спокоен. Атран вновь сел на нижнее нервное пятно.
— «Не надо так нервничать, — передал водитель. — А то мы тоже нервничать начинаем».
— «Хорошо вам! — послал ответную мысль Атран. — Если этот инструмент не доедет до места живым и здоровым, весь проект освоения Темноты затормозится лет на десять».
— «Так серьёзно?» — удивился водитель.
— «Если не сумеем перевезти взрослых, придётся везти маленьких и ждать, пока они не подрастут на месте», — пояснил Атран.
Шалот тем временем поднялся уже метров на двадцать. Слабое течение совсем не ощущалось, но грот лаборатории медленно уплывал на юго-запад.
— «Будем держаться на этой глубине», — передал Атран водителю, вышел из слияния и поднялся к самой поверхности. Волны двигались в нужную сторону. Они были крупными и пенистыми.
Если так пойдёт и дальше, — прикинул Атран, — доберёмся до морского течения меньше, чем за два дня. Два дня вдоль берега, день своим ходом — и мы в Темноте. Морское течение не подведёт.
Проведал охотников. Те кружили неподалёку. Опытным глазом Атран определил, что молодые кулы просто резвятся, гоняясь друг за другом, наездники в управление не вмешиваются. Заметив Атрана, Лотвич придержал кула. Но учёный сделал жест охотников «всё хорошо», и круговерть тел возобновилась. Со стороны эти игры смотрелись жутковато, хотя Атран помнил, как любила их Бала. Описать спираль вокруг идущего полным ходом шалота, пробить поверхность и выпрыгнуть из среды, а потом в фонтане брызг и пузырьков вернуться обратно... Атран разогнался, работая всем телом, ощущая упругую силу мышц. Пробил гребень волны и вылетел из среды. Полёт оказался на удивление высоким и долгим. Он чувствительно приложился брюхом о поверхность. Расслабился, оценивая ощущения. Но тут волна догнала, подняла на гребень, перевернула и обрушила вниз, в шипение бурлящих пузырьков. Атран извернулся и поспешно заработал хвостом, уходя вертикально вниз, в спокойную глубину. На ходу прочистил жабры и спешно принял солидный вид.
— А спорим, я тоже так могу, — завопил кто-то из студентов, и вся стайка устремилась к поверхности. Среда наполнилась визгом, свистом и весёлыми воплями.
— Мне кажется, коллега, вы показали дурной пример, — озабоченно сообщил Алтус. — А если они покалечатся?
— Пусть спустят энергию. Впереди пять скучных дней. Как наш инструмент?
— Всё ещё встревожен. Его беспокоит яркий свет и тепло тела шалота. Но постепенно успокаивается.
— Когда захотите размяться, профессор, я вас сменю.
Ночью всех разбудили крики профессора Алтуса:
— Опустите шалота! Я убедительно требую, немедленно опустите шалота! Нам больно!
Оказывается, пока все спали, шалот поднялся к самой поверхности. И волны ощутимо колебали инструмент.
— Разобрались по бокам! — громовым басом рявкнул Атран, как только сориентировался в обстановке. — Хвосты вверх, головы вниз. Начинаем по моей команде. Три-четыре!
Студенты заработали хвостами, и шалот начал опускаться. Атран внимательно следил за креном и дифферентом.
— Левый бок — стоп! Правый бок — стоп! — скомандовал он, когда волнение перестало ощущаться. Кто-то перепутал спросонья, на каком боку он присосался, но это было уже неважно. Атран поспешно сел на верхнее пятно Алтуса.
— «Мы здорово перепугались, — сообщил профессор мыслеречью. — Собственно, отделались лёгким испугом. Надо организовать ночные дежурства».
Днём кончилась подкормка. Атран переговорил с Лотвичем — и отправил на помощь аспиранту подругу Аранка и пару студентов. Если Амса и её кула не произведут нужного впечатления на снабженцев, придётся и на самом деле кого-то уволить.
Но Амса вернулась очень быстро. Шалот с подкормкой вышел рано утром, просто водитель не мог найти экспедицию. Так и ходил галсами не далее, чем в трёх-пяти километрах. Атран прилюдно объявил благодарность аспиранту, а его лаборантка тем временем, ворчливо браня губошлёпов, принялась заполнять подкормкой осьминога-корзинку. Закончив речь, Атран послал ей в помощь двух студентов.
К вечеру волны изменили направление. Водитель забеспокоился и сообщил, что таким курсом они попадут не в то течение.
— Как — не в то? — изумился Атран. — Здесь всего одно. Я со старейшими инфорами университета консультировался.
— Не знаю, что говорят инфоры, но этим маршрутом я пять лет ходил. Если волны идут как сейчас, то течение нас вынесет прямиком на Три скалы. А нам туда надо? — горячился водитель.
— Компенсационное течение, — понял Атран. — Что же теперь делать?
— Что-что? Самим грести.
Гребли всю ночь. К утру устали до изнеможения, но вошли в струю вдольберегового течения. Водитель сказал, что теперь можно расслабиться. Студенты расположились на спине шалота и заснули. Атран пересчитал их и обнаружил, что не хватает лаборантки, кормившей шалота. После короткого совещания Лотвич отрядил на поиски Урену и Аранка.
— Не метайся, — сказал он Атрану. — Не путай второстепенную задачу с главной. Ты руководитель. Твоя цель — шалота довести.
К полудню охотники вернулись. Урена сидела на верхнем пятне кулы, а на нижнем, всё ещё удерживая осьминога-корзинку, висела лаборантка.
— Я две ночи не спала, — принялась оправдываться та. — Вот уснула и сорвалась... А с этим мешком вас разве догонишь?
— Устала — значит, надо позвать сменщика, — веско произнёс Атран. — Сдавай инвентарь и немедленно спать!
Подцепил корзину на нижнюю присоску и, помогая себе рук-ками, поплыл к голове шалота.
Пока устраивался по примеру лаборантки на нижней губе, заметил странное: все охотники пересели на верхние пятна своих кулов. Минут через десять понял — те же двое суток не выходили из слияния. Присоски устали, затекли и просто ничего не чувствовали.
Плохой из меня руководитель, — самокритично подумал он. — Алим полсотни инструментов за раз вёл, а таких проколов у него не было. О подкормке не подумали, шалот заблудился, с курса сбились, ночные дежурства не организовали. О сменной бригаде охотников не подумали. Да ещё лаборантку по дороге потеряли. И всё за двое суток. Алим бы со смеху помер...
Конец перевоза прошёл спокойно. Все устали до такой степени, что даже браниться не было сил. Надо было грести, и гребли. Чисто механически, с трудом и не сразу понимая команды рулевого. Даже профессор Алтус вышел из слияния со своим драгоценным инструментом и грёб вместе со всеми. Впрочем,
