предположить, что из хрупкого мага-ученика, некогда впервые попавшего на Безымянную в полном одиночестве и ошалевшего от страха и растерянности (а именно в таком состоянии на него наткнулся Рихард в первый раз), выйдет статный красавец-мужчина, железной рукой правящий кланом? Тогда, давным-давно, Рихард взял мальчишку на буксир и с грехом пополам помог освоиться, положив тем самым начало самой невероятной вещи для Сумерек — дружбе мага и вампира. А я… Мда.
— Видишь ли, Ричи… У меня тут нарисовалась очень сложная ситуация… Да, очень сложная. Кажется…в ней замешан Лойон.
— И?… — Рихард вопросительно поднял одну бровь, мгновенно насторожившись. Нет, зря я пришла. Любит его Ричи, любит как сына. И не отдаст на растерзание даже мне. У меня вдруг отчаянно заныло сердце, понимая, что старые времена действительно прошли. Летят годы, летят. Мы стали другими. Отношения тоже изменились — теперь и я наконец почувствовала это. Нет больше той старой крепкой и верной дружбы, непонятно на чем завязанной, бесшабашной и верной. Но разве я могу его винить? За то, что он жил своей жизнью, пока я бегала неизвестно где, улажйвая проблемы мира? Вечная спешка, вечная нехватка времени… На себя, на друзей. А жизнь не стоит на месте… Навалилось неприятное ощущение груза собственных лет, обычно обходившее меня стороной. Сколько еще смертей, сколько еще призраков увядающей дружбы пройдет у меня перед глазами?
Ненавижу. Ненавижу свое бессмертие. Я заставила себя собраться и отогнала приближающуюся тоску, взяв деловой тон.
— Честно говоря, я ни в чем не уверена. Поэтому мне нужна информация. И боюсь, единственный путь обойтись без жертв — спросить у тебя.
— Даже так?
— Так, так. Дело действительно серьезное.
— Настолько, что без жертв не обойтись? Ну что ж, выкладывай, милая, что там у тебя.
— Видишь ли… — я задумалась, как бы поаккуратнее высказать свои подозрения. Кто мы с Каем были, Рихард знал, и это облегчало мою задачу. Стоп… А если?… Не-е-ет, у меня определенно паранойя. Чтобы не случилось, мы все еще друзья. Он не мог сказать. Не мог? То, что было, было давно. А теперь… Кто знает. Но… Он ведь не знал, кто Хранитель теперь. Очко в его пользу. Но в любом случае, надо быть осторожной. До прояснения ситуации. — Ты же знаешь, Кая убили не просто так. И надо сказать, мое расследование пока что ощутимых результатов не приносит. Подозреваемых не просто много, а очень много. Строго говоря, им можно назвать кого угодно.
— И Лойон среди них?
— Гм… — синеглазый вампир испытующе смотрел на меня, а я уже и не знала, что сказать. Мда-а, либо я ему доверяю, и выкладываю все, либо не доверяю. Но зачем я тогда сюда пришла? Бездна! В конце концов, если Ричи в этом замешан, он и так все знает. Этот друг мне нужен, и каких бесов я буду оскорблять его подозрениями и недоговорками? — Пока что не знаю. В общем, слушай.
Я решилась-таки рассказать все. Без излишних подробностей, но в общих чертах ситуация теперь стала известна нам обоим. Рихард несколько минут молчал, с видимым трудом укладывая в голове информацию. Я видела, что в моих словах он не сомневается — знает, что говорить откровенную ложь ему я бы никогда не стала. Но…
— Ты уверена?
— В событиях — да. Я все видела своими глазами. В своих выводах — нет. У меня слишком мало сведений, чтобы говорить о чем-то с уверенностью. Скорее наоборот. Поэтому я и пришла к тебе.
— Я знаю его, Скай. Мальчик не мог пойти на такое, — уже одно то, что Рихард назвал меня по имени, говорило о большой серьезности разговора.
— Чужая душа — потемки. Ричи, пойми, Лой мне и самой симпатичен, но факты — вещь упрямая, и они указывают на него. Я тебя очень прошу, давай оставим личные привязанности в стороне и просто попробуем начать сначала. Не ради меня, так хотя бы ради Кая.
Ответом мне послужила тишина. Я знаю, как это тяжело — ломать устоявшиеся суждения, бесстрастно смотреть на факты, не взирая на личности. Не всякий так сможет. И потому…
— Рихард, если ты не можешь… Я могу уйти и разбираться самостоятельно.
— Не надо, — он тяжело, с каким-то хрипом вздохнул, — Оставайся. В конце концов, кто еще сможет тебя переубедить, что мальчик здесь не при чем?
И тут я поняла, что он просто-напросто меня боится. Не за себя, а за него. Он знал, этот странный вампир, которому удалось обойти жажду, извечное проклятие своего рода, знал, какой безжалостной я могу быть. Знал, какими силами располагаю. И даже видел некоторые результаты моих «художеств» в этой области. И потому понимал, что слабейшего противника, если понадобиться, я просто уничтожу. Лойон слабее меня? Да. Но виновен ли он в убийстве? Это вопрос, на который я пока ответа не знаю.
— Хорошо. Ричи, как Лой забрался так высоко? Ни один маг в его годы не был главой клана. Честно говоря, этот факт мне не нравится больше всего. И можешь не беспокоиться — информация дальше меня не пойдет.
— Скай, ты слишком хорошего обо мне мнения. Я его друг, а не тайный советник. Меня никто не посвящает в тонкости закулисных интриг. Впрочем, если хочешь знать, он сошелся с оборотнями. Тая и Тар имеют с ним какие-то дела. Может быть, это был их протекторат.
— Сомнительно. По-моему, на магов вообще мало кто имеет влияние, разве что ощущающие за счет своей многочисленности. А с оборотнями он сошелся только последние несколько лет. Не сходится, Ричи, совсем не сходится.
— Тогда не знаю. Честно не знаю.
— Ладно, закроем на время эту тему. В конце концов — может, у Лойона действительно исключительный дар управленца и интригана? Кто знает. Но если уж так, то каким образом он мог не заметить, что его магов используют Темные? Он не тот правитель, которого можно водить за нос.
— Ты уверена, что они были в ясном уме?
— Да, — отрезала я. Затуманить мозги можно и магу слова, можно его даже зомбировать. Но степень воздействия прямо пропорционально отражается на его заклинаниях. Та степень заклинательного транса, в которой находились эти маги, не допускала даже предположения о воздействии.
— Может, они решили заняться самодеятельностью?
— Рихард! Ради богов, за кого ты меня принимаешь? Мы, кажется, договорились, что ты хочешь мне помочь.
— Ты не понимаешь…
— Так сделай так, чтобы я поняла!
Он отвел взгляд и встал. Подошел к окну и замолчал надолго, с видимым напряжением глядя куда-то вдаль. Несколько раз собирался заговорить, но останавливался. Боюсь, выбор сегодня стоит не только передо мной. И быть ли между нами доверию, теперь решает он.
И он заговорил, тихо, по-прежнему не отводя взгляда от окна.
— Я сам боюсь того, что с ним происходит. Он становится все более замкнутым и нервным. У него появились какие-то странные вспышки беспричинного раздражения и злости. Лой всегда много работал, но сейчас он просто перегибает палку. Почти не спит и, по-моему, у него не все в порядке с памятью. И рассудком.
Последнюю фразу он добавил так тихо, что я едва расслышала. И посмотрел на меня, посмотрел таким безнадежным, затравленным взглядом, что на душе стало тяжело и мерзко. От себя самой. Да кто же я? Кем я стала, если даже старый друг смотрит на меня так? Кто я, чтобы меня так боялись?
Страж, только и всего.
Волчица, охраняющая своего детеныша.
Только и всего.
— И потом… Я знаю, у него бывают… Видения, после которых он ходит сам не свой. Лой взвалил на себя слишком многое, и не знаю, выдержит ли он. Никто не может понять, зачем он связался со Стаей, и из-за этого у него сильные трения с верхушкой клана. Его пытались сместить уже дважды, и в последний раз это им почти удалось. Сама знаешь, чем это чревато… Это давит на него, сильно давит, но не на столько, чтобы объяснить все изменения, которые с ним происходят. Я не знаю, что думать… — он замолчал, опустив голову.
