автомобиля. Ник умер на месте, но Алли оказалась настоящим бойцом. Её сердце продолжало биться. Оно билось, когда «скорая» мчала её в больницу. Оно билось, когда доктора подключали её к доброму десятку различных аппаратов жизнеобеспечения. Оно билось, пока врачи пять часов боролись за её жизнь на операционном столе, и оно продолжало биться, когда все операции были закончены. Благодаря достижениям науки и тому, что её тело попросту не желало сдаваться, Алли не умерла. Несмотря на тяжёлые травмы, её изломанное тело в конце концов залечило свои раны, а экраны приборов по-прежнему показывали некоторый намёк на мозговую активность, что означало — мозг Алли не умер окончательно. Если бы это случилось, были бы все основания выбросить белый флаг. Но этого не произошло, и теперь её родители жили крохотной надеждой, которая была для них одновременно и благословением, и проклятием.
— Я не стану лгать вам и обнадёживать, — сказал доктор безутешным родителям, когда Алли лежала в коме уже несколько недель. — Она может проснуться завтра, а может — в следующем месяце или через год, может и вообще никогда не проснуться. А если и проснётся, то существует большая вероятность того, что она уже не будет той девочкой, которую вы помните. Её мозг, возможно, слишком сильно повреждён, чтобы выполнять высшие когнитивные[39] функции, но в настоящий момент мы этого не знаем. — Затем в свойственной врачам сострадательной и одновременно бессердечной манере врач добавил: — Ради вашего блага, я бы пожелал, чтобы она либо очнулась такой же, какой была до аварии, либо поскорее умерла.
Но не случилось ни того, ни другого. И теперь где-то в некотором городе, в некоторой больнице, в некоторой палате лежит Алли Джонсон и спит, и не может проснуться…
… потому что её душа потерялась в Междумире.
*** *** *** *** ***
Свою книгу «Скинджекинг — что ты о нём знаешь?» Алли-Изгнанница заключает такими словами, и это её последнее замечание о природе скинджекинга:
«Есть правда о скинджекинге, которую я не могу вам раскрыть. Не имею права. Это не моя тайна. Есть причина, почему мы способны вселяться в тела живых людей, почему мы ничего не забываем и почему так отличаемся от других послесветов. Это истина, которую каждый скинджекер должен познать самостоятельно. И если ты способен вселяться в чужие тела — тогда правда откроется тебе; потому что чем дольше ты занимаешься скинджекингом, тем неодолимее тебя влечёт к ней, словно лосося, идущего против течения к истоку. Всё, что мне остаётся — это лишь выразить надежду, что как только ты узнаешь правду, у тебя хватит мужества взглянуть ей в лицо».
Глава 29
Отчаяние вдвоём[40]
У маленького Дэнни Розелли был плохой день. Началось с того, что он проснулся в чужом доме, да и теперь, много часов спустя, лучше не стало: он разговаривал сам с собой, корчился и ворочался в постели — словом, всё в лучших традициях фильмов ужасов, только разве что не поворачивал голову на все триста шестьдесят да не изрыгал густую зелёную блевотину. В старые времена люди сказали бы, что малец одержим, но в наши дни наука такие вещи отвергает. Дэнни просто был болен. Очень, очень болен.
— Убирайся из меня!
— Убирайся из меня!
— Мам! Скажи, чтоб она убралась!
Дэнни Розелли был упорным маленьким человечком, к тому же ещё он до того разозлился, что не слушал доводов рассудка. Он уже сообразил, что думание вслух — отличный трюк, дающий ему больше власти над собственным телом. Забравшаяся в него чужачка пугалась и уступала. К несчастью, был и один недостаток: когда ты думаешь вслух, тебя слышат другие люди.
— Дэнни, деточка, всё хорошо… всё будет очень хорошо…
Однако, похоже, мама Дэнни сама не верила тому, что говорила, потому что обернулась к своему мужу и заплакала:
— Что нам делать? Что же нам делать?!
Алли снова схватилась с мальчиком и сумела восстановить контроль над ним на достаточно долгое время, чтобы успеть сказать:
— Со мной всё в порядке! Всё хорошо! — но Дэнни опять вытеснил её, его тело задёргалось в конвульсиях, и он заревел: — УБЕРИТЕ ЕЁ ИЗ МЕНЯ-А!
Это всё была вина Алли. Если бы она не уснула в теле мальчика, тем самым проведя в нём полных семь часов, ничего подобного бы не произошло.
Ей нужно было счиститься с него в тот же самый момент, когда она проснулась этим утром в доме своих родителей, так нет же — ей, видите ли, понадобилось позавтракать со своими родителями! И когда она уплетала яблочные колечки миску за миской, они сказали, что она жива…
Новость была столь ошеломительна, что не только потрясла саму Алли — она разбудила Дэнни, и он начал пробивать себе дорогу на поверхность. Она попыталась убежать, но, выскочив в открытую дверь, налетела на полисмена, стоявшего на пороге. А в следующую секунду к дому подъехало ещё несколько патрульных автомобилей — в одном из них сидели не помнящие себя от тревоги родители Дэнни.
Они проснулись и обнаружили, что их сын пропал. Когда папа Алли позвонил 911, полицейские сложили два и два и — вот, мама и папа мальчика прибыли к Джонсонам, чтобы воссоединиться со своим отпрыском.
А Алли всё никак не могла опомниться после случившегося откровения. Она жива! Так что — она снова может стать живым человеком? Неужели — она едва осмеливалась даже подумать о таком! — ей удастся скинджекить себя саму?!
Ни о чём не подозревающие счастливые родители Дэнни душили своё чадо в объятиях и осыпaли его поцелуями, а полицейские допрашивали родителей Алли на предмет того, как, во имя всего святого это самое чадо умудрилось попасть в их дом. Алли совсем не хотелось ссориться с Дэнни, поэтому как только они уселись в патрульный автомобиль и двинулись к дому семьи Розелли, она попыталась счиститься с мальчика — один раз, второй, третий… Его тело застыло, спина выгнулась, глаза выкатились из орбит, но Алли никак не удавалось вырваться из своего носителя. Родителей мальчика тоже всё больше начало беспокоить странное поведение их дитяти. Когда машина подъехала к дому Розелли, Алли была вынуждена посмотреть правде в глаза: она слишком долго сидела в чужом теле и теперь ей придётся заплатить высокую цену за свой промах. Она, кажется, навеки поселилась внутри маленького Дэнни Розелли!
Но худшее было ещё впереди.
Элемент внезапности — вот что обычно даёт скинджекеру преимущество. Человек не знает, как защищаться от влезшего в него чужака или как отвоевать обратно власть над собственным телом, особенно если имеет дело с таким умелым скинджекером, как Алли. Но тушки быстро учатся. Чересчур быстро. Каждый раз, когда дух Дэнни выныривал на поверхность, он становился сильнее, ему легче удавалось потеснить чужачку; день уже клонился к вечеру, а эти двое всё продолжали воевать, и ни один не мог одержать верх.
— Со мной всё хорошо! — утверждала Алли, как только ей удавалось завладеть Дэнниным ртом. — Я поправился, правда-правда!
