договорился с ним, что переоденусь у него. Хорош был бы сюрприз, если бы я из дома в школу в шубе шел!
Смотрю, Андрей с Васькой уже в школе вертятся, друг на друга и на меня косо поглядывают. Разошлись мы по разным углам и стали к утреннику готовиться. Я быстро надел шубу и валенки, прикрепил бороду и спрашиваю Андрея с волнением в голосе:
— Ну, как? Что скажешь?
— Ты что! — воскликнул Андрей, восхищенно оглядывая меня. — Первая премия у тебя в кармане. Дед Мороз со Знаком качества!
— У нас спор без премий, — наставительно сказал я и быстро пошел в зал, громко стуча посохом, сделанным из толстого черенка лопаты, который я тщательно забинтовал, проклеил и вывалял в вате. Я вошел в зал, и на мгновение замерли гул и веселье. А потом малыши восторженно бросились ко мне, крича:
— Дед Мороз пришел! Ура!
Я отчаянно вертел головой, ища Сервера и Ваську. Где вы, свидетели моего триумфа? Но их не было. Наверное, готовятся пока, — подумал я и пустился с ребятами в пляс. Но посреди танца все вдруг замерли. Вздох изумления прорезал тишину. Все разом устремились к дверям. Я обернулся и не поверил своим глазам.
На пороге стоял Дед Мороз… Еще один. Можно было подумать, что это со мной происходит во сне. Октябрята бросились ко второму Деду Морозу и точно так же обступили его. Я будто со стороны наблюдал, как это было, когда в зал пришел я.
— Вот это сюрприз! — закричали ребята. — Сразу два Деда Мороза! Ура!
И тут у меня замерло дыхание. Потому что из вестибюля в зал торжественно вошел еще один Дед Мороз. Третий.
— А вот и я! — сказал Дед Мороз-Третий голосом Васьки Кулакова, да так и застыл с открытым ртом — два конкурента изумленно смотрели на него. Наше оцепенение длилось лишь мгновение. Я быстро подошел к Васькиному Деду Морозу и протянул руку:
— Разрешите представиться — Дед Мороз!
— Очень приятно, коллега! — хмуро ответствовал Васька.
— Какая встреча! — завопил Сервер, бросаясь к нам и тряся руки. — Будем знакомы!
А потом закружил утренник. Да какой! Не знаю, как малыши, а уж я его точно всю жизнь помнить буду. Дедом буду, а не забуду. Не Дедом Морозом — просто дедом…
Домой мы возвращались втроем, не снимая дед-морозовских костюмов. Правда, Кулак шел чуть поодаль.
— Вот так сюрприз! — хохотал Сервер. — Словно сговорились!
— Завтра Андрей фотокарточки отпечатает, — сказал я. — В классе — лопнут от смеха.
Сервер кивнул:
— Вот что значит готовиться совершенно секретно!
Васька безмолвствовал.
Я искоса поглядывал на Ваську, пугаясь его молчания. Но и тормошить не спешил. Когда пришла минута прощаться, Васька вздохнул:
— По домам, что ли? — и протянул мне руку.
Мы уже порядком удалились друг от друга, когда вдруг я услышал позади топот. Обернулся — Кулак.
— Ты чего? — удивился я.
— Слушай, давай обменяемся шубами! Я растерялся.
— А зачем? Твой Дед Мороз ничуть не хуже.
— А низачем! Просто так, на память.
— На добрую память? — полюбопытствовал я.
— На нее самую.
— Тогда другое дело! — повеселел я и стал спешно стягивать с себя шубу. И Васька тоже. Прохожие, наверное, диву давались, наблюдая за двумя чудаковатыми Дедами Морозами, которые посреди улицы и ночи, хохоча и тормоша друг друга, обменивались шубой и бородой.
И тут Васька сказал такое, что с меня мигом стаяло праздничное настроение. Он тяжко положил мне руку на плечо и треснувшим голосом попросил:
— Пойдем к Фархаду. Пожалуйста.
— Да ты что? — удивился я. — Сейчас?! Ночью?!
— Сейчас, Володя. Обязательно сейчас. В этом году. Мне очень нужно… Понимаешь — очень.
— Не понимаю! — честно признался я. — Что за новогодние сюрпризы?
— Ну так слушай, — тяжело вздохнул Васька. — Помнишь, как Фархад… Как он… Помнишь галстук в макулатуре?
— Как не помнить!
— А ведь Фархад не виноват. Это я тогда ночью в кладовку влез и его галстук в его же бумагу положил.
— Ну да! — потрясенно отшатнулся я. — А не врешь? А тетрадка?.. А галстук?.. Где взял?
— Разве ж это трудно. Главное, что вбил себе в голову отомстить ему. За спортзал. Помнишь эти ключи? Если бы Фархад не сказал Андрею… Да что там Фархад и Андрей — сам я во всем был виноват, а вот почему-то на Фархада разозлился. Отомстить задумал. Сдуру, конечно… Ну, а остальное уже было делом техники.
— Как все же? — не унимался я, не веря собственным ушам.
— Элементарно! Накануне на переменке незаметно взял с его парты тетрадь. А в раздевалке — на физре — галстук. Вот и все.
— И все?! — в ужасе вскричал я, впервые за вечер почувствовав, как жарко в шубе Деда Мороза. — И ты говоришь — все?! Мы же его… Мы же…
Вася кивнул:
— Да, Володя. Его. А надо было меня… И знаешь, что самое удивительное… Поначалу я даже радовался тому, что так ловко смастерил Фархаду неприятность.
А в последнее время… Знаешь, он мне снится, этот галстук. Веришь? Будто я им не макулатуру перетянул, а совесть свою. Душит даже…
— И давно душит?
— А как тахту начали строить. По моему проекту.
— Чего же не признался?
— Струсил — ясно почему. Думал, вы мне тахту не дадите строить, если скажу. Боялся.
— А ведь ты тогда не тахту строил, Вась!
— Как — не тахту? — дернулся Кулаков.
— В смысле — и тахту. А главное — себя. Ясно теперь, чего ты дрожал тогда, у калитки…
Мы молчали. Потом я отчаянно махнул рукой:
— Ладно уж, психолог несчастный! С тобой все ясно… Совесть у него зачесалась… Душит… Пошли, что ли?
— Куда? — Васька испуганно вскинул глаза.
— Ясно куда. К Фархаду. Или передумал?
И чем ближе подходили мы к дому Фархада, тем тяжелее было на душе. Не знаю как Васька, а я чувствовал себя бурлаком, который, упираясь изо всех сил, тянет за собой… собственные ноги.
Мы молчали. Мысли в голове сливались в неразрешимый клубок. Нужно было понять, обязательно понять — как же так случилось, что невиновного Фархада… Мы… Он ведь клялся нам… Пытался доказать. Впрочем, могло ли все у нас произойти тогда иначе? Это сейчас легко расставить самих себя и свои поступки — как расставляет Андрей на своей доске шахматные фигуры, наслаждаясь по книжкам партиями мировых мастеров.
А могло ли все получиться иначе? Наверное, могло бы. Если бы…
ЕСЛИ БЫ королева Марго не швырнула нам тяжелую перчатку…
