— Ну вот, преступника отыскали без меня.
Оля была не то чтобы сильно разочарована или огорчена — нет, конечно. Скорее, ею овладела легкая досада. Ведь казалось же, что она — на верном пути. А тут — убийца уже разоблачен, осталось только его взять. Как именно происходят такие операции, она уже знала. Но одно дело — участие в большом «боевом крещении» со всеми оперативниками О.С.Б. И совсем другое — пойти по следу самой.
И победить. И рассказать об этом… не кому-нибудь, а именно Алексу. Почему-то этот парень, не очень следящий за своим видом и похожий на системного администратора в каком-нибудь слабеньком Интернет- клубе, все больше и больше начинал ее интересовать. И далеко не только в качестве временного начальника.
И только сейчас девушка смогла признаться в этом себе самой.
— Да не огорчайся ты, — Воронов проговорил это утешительным тоном. — На наш век преступлений и преступников уж точно хватит! Поменьше бы их было. А этот парень, если не считать истории с покушением на Андрея, сделал не самую плохую работу. Ты же сегодня сама убедилась — в его списке нет ни единого человечка, которого нельзя назвать последней сволочью.
— Но убивать — это не метод, — решительно сказала Оля.
— Да ну? Слушай, ты бы меня не разочаровывала. — Воронов немного напряженно рассмеялся. — Это ведь не твои слова, ты их где-то слышала. Ну, хоть бы процитировала для примера что-нибудь известное, Толкиена, например.
— Это там, где Гэндальф говорит о том, что никого убивать — даже врага — нельзя, потому что этим не воскресить того, кого убил он?
— Верно. Ну, да, я совсем забываю, у тебя же множество друзей-неформалов. Только Гэндальф не прав. И профессор не прав.
— Почему? — Оле и самой казалось, что знаменитое
высказывание чем-то неприятно. Но чем именно, она понимала не вполне.
— Потому что убивают вовсе не для того, чтобы кого-то воскресить. О том речи нет. А вот чтобы остановить того, кто губил души, надо иногда и убивать. Чтобы живы и здоровы остались будущие жертвы. Чтобы они шли завтра на работу, даже не подозревая, что могли бы сделаться жертвой маньяка или террориста. Надо убивать, чтобы запугать тех, кто уже готов к душегубству, но все никак не может решиться. Он увидит, чем это кончается — и не решится, и до конца жизни своей останется нормальным человеком. Да, чтобы отомстить — тоже надо убивать. Иначе можно стать размазней вроде нынешних европейцев. Учти, будет им политкорректность, даже скорей, чем они, бедные, думают. Полыхнет там скоро, очень жестоко полыхнет.
Таким суровым лицо Алекса Оля еще никогда не видела. В нем промелькнуло что-то чрезмерно жесткое, что-то, что могло бы и напугать. И снова девушка невольно подумала, что он, вероятно — оборотень, причем — из кошачьих.
Впрочем, через мгновение и лицо, и голос Воронова стали беспечными, как почти всегда.
— Прости, ты и так сегодня устала, а тут еще я со своими нравоучениями.
Оля проговорила что-то вроде «нет-нет, ничего».
— Ладно, завтра, скорее всего, отдохнешь и от работы, и от меня, — рассмеялся Алекс. — И от моей опеки — тоже. Только лучше оставайся в офисе, а то… Пойми, убийцу пока еще не поймали, а этот типчик может действовать, как крыса, загнанная в угол. А впрочем, ты об этом и без того знаешь. Ты же его видела.
— Да уж, хорошего мало, — сказала Оля. — Ладно, будем завтра отдыхать культурно.
— Вот и замечательно. Приехали, теперь — до послезавтра, — улыбнулся ей Воронов. — Счастливой дороги, попутного ветра!
Оля успела как раз к возвращению оперативной группы. Все четверо вернулись очень недовольными и заинтригованными пропажей «ссыльнопоселенца».
— Ошейник он снял, — пояснила Настя, когда Оля спросила, пойман ли убийца. — Снял — и убег. Так что покушение — его работа, я почти в том не сомневаюсь. Ничего, долго не пробегает.
Оля только вздохнула завистливо. Убег — не убег. Но ведь Настя работает в оперативной группе, а она, стажер Савченко, сегодня весь день крутилась с бумагами. Сводки, данные. Скука, безобразная скука! И такое будет продолжаться изо дня в день — до некой загадочной поры, когда она обретет необходимый опыт.
«Да я к тому времени состарюсь!» — думала девушка, на секунду забыв, что та же самая Настя совсем не собирается стариться, и выглядит лишь чуть старше самой Оли. А ведь по дате рождения она ей в бабушки годится.
Эти трезвые мысли пришли Ольге перед сном. Впрочем, среди них была и одна нетрезвая: «А вот назло ему завтра пойду на эти самые народные гуляния!»
Глава 30
Праздник города
С утра Оля твердо решила нарушить добрый совет Алекса. Решение нарушить далось просто, а выполнить оказалось нелегко. Она набрала номер сестры.
— Алло, — послышался сонный Веркин голос. — А, Оленька, привет!
— Ты чего там спишь?
— Ой, знаешь, вчера в два ночи легла. Надо же готовиться, ты же понимаешь, что конкурс — упаси Боже! А на следующий год может быть еще больше. — Сестра, кажется, начала просыпаться.
«Конкурс… надо готовиться…» Если бы всего лишь год назад Оле сообщили, что Верка смогла произнести такие слова, она плюнула бы в наглую рожу тому, кто посмел над ней столь утонченно издеваться. Хорошо, если младшая сестра не готовилась делать аборт — спасибо и на этом!
Но этот год стал для Верки роковым. Точнее, даже не год, а те несколько дней, когда после посещения Запределья Оле пришлось болеть, лежа у себя дома под присмотром Эда и Насти. Какие такие магические привороты-отвороты они использовали, Оля так и не знала, но факт остается фактом — Верка готовилась поступать! В вуз! На физмат! А своих довольно гнусных кавалеров послала ко всем чертям.
«Это был приворот к учебникам и книгам. Очень хорошая вещь. Проэкспериментируем на твоей сестре, а потом массово внедрим по всей стране», — полушутя– полусерьезно заметил Эд, когда Оля в очередной раз готова была рассыпаться в благодарностях.
— Слушай, погода сегодня хорошая, — как бы между прочим заметила Ольга по телефону.
— Ну… — Верка замялась. — Слушай, а ты не могла бы мне кое-что разъяснить. Там ведь еще и русский сдавать. Ты бы приехала…
— У тебя голова не болит? — спросила Оля.
— Если честно — болит, — призналась Верка.
— Значит так. — Ольга решила, что все же на правах старшей сестры имеет право иногда покомандовать этим суматошным ребенком. — Мы поступим следующим образом. Закрываем учебники — это раз. Одеваемся по погоде — два. Ждем меня на выходе с «Владимирской» — это три. После чего идем вместе проветривать мозги.
— А как же? Я же должна, — попробовала возражать сестра.
— Ты должна быть здоровой и отдохнувшей, иначе никакие экзамены не сдашь! — значительно произнесла Оля, после чего и сама начала собираться.
Да, если бы Оля не знала ничего ни об О.С.Б., ни о С.В.А., ни о магии — то, увидев изменения, произошедшие с Веркой, поверила бы в какую угодно магию. Такого быть просто не могло — и, однако же, было!
Сестра показалась Оле и в самом деле заспанной и не слишком-то здоровой. Поначалу их разговор не
