раной две недели проваляешься, не меньше, — закрыв вопрос с моим ранением, он начал сетовать, ни к кому конкретно не обращаясь:
— Какие же мы тупари, связались с этой сукой Ленкой! Я не я буду, если ей это не выйдет боком…
— Мне лучше знать, как я себя чувствую, — прервал я Андрея. — Помогите мне поменять повязку, а то эта вся пропиталась кровью.
— Может быть, не стоит беспокоить рану, — просительно сказала Ольга, с жалостью глядя на меня.
— Говорю же, что с рукой у меня почти все в порядке! — упрямо пробурчал я, хотя сам в этом уверен не был. — Давай, Оленька, разбинтовывай, а то кровь присохнет.
Ольга вышла из машины, опять напустив в нее холода, и пересела ко мне на заднее сидение. При свете тусклой салонной лампочки девушка не очень ловко, боясь сделать больно, размотала бинт. Рана больше не кровоточила. Мало того, она закрылась и как будто даже затянулась кожицей. Если бы не кровавые следы вокруг нее, можно было подумать, что мне ее неделю лечили в госпитале.
— Ты что, вправду экстрасенс? — растерянно спросил милиционер. — Такого просто быть не может, — добавил он, рассматривая плечо. — Выходит, что ты правду писал в своей книге… Ну, дела.
— Ой, Лешенька, а ты все болезни можешь лечить? У моей мамы сахарный диабет…
— Погоди ты с диабетом, — прервал девушку Андрей, — и сколько времени тебе нужно рану залечивать?
— Понятия не имею, — честно признался я. — Это мой первый серьезный опыт самолечения. Да это и не важно, главное, что боли почти нет, и рука вполне слушается. Вот крови я много потерял, от этого кружится голова и знобит…
— Я одна в машине не останусь, — опять напомнила Ольга. — Мне одной в лесу страшно.
— Оль, ну что ты, ей Богу, никто пока никуда не идёт, да и как ты с нами пойдешь, ты же на дерево не залезешь.
— Если надо, залезу, но одна я не останусь, ты это учти.
— Тогда лучше в Москву доедем, — индифферентно произнес Андрей. — Я тебя в это логово с собой не возьму.
— Я одна… — опять говорить начала Ольга, но я ее перебил:
— Оленька, мы тебе обе гранаты оставим, а сами быстренько сходим туда и обратно. Если ты кого-нибудь увидишь, бросай гранату, мы и вернемся…
— Ты чего придумал! — возмутился милиционер, — Как это бросай!
— Подальше от себя, а сама ложись на землю.
— Ты в своем уме? Она ее и на двадцать метров не бросит.
— Куда захочу, туда и брошу, — вмешалась в разговор девушка. — Не хуже тебя брошу!
— Ну, вот и хорошо, вот и ладушки. Значит, ты сиди тихонечко и жди, а мы с Андреем быстренько…
— Я не дам ей гранаты! — сердито сказал Андрей. — Этого еще не хватало!
— Пускай они пока в сумке полежат, а мы с тобой сходим, посмотрим, есть ли кто в доме, потом вернемся и решим, что дальше делать.
Я застегнул куртку под горло, открыл дверь и выбрался наружу.
Андрей с обоими пистолетами-пулеметами вышел следом.
— Ты что, совсем сбрендил? — прошипел он, когда мы отошли от машины на приличное расстояние. — Как можно женщине давать гранаты!
— А ты ей объяснил, как ими пользоваться? — в свою очередь поинтересовался я, ковыляя за ним по мокрому лесу.
Жених сообразил и рассмеялся:
— Правда, а я как-то не врубился. Ну, ты и жук.
Мы шли к воротам, по возможности стараясь не шуметь и не трещать сучьями. Было полнолуние, редкие облака только изредка закрывали ночное светило, так что проблем с освещением у нас не было.
— Правду говорят, что черти в полнолуние собираются? — неожиданно поинтересовался Андрей.
— Точно не знаю, хотя вроде бы…
— А, как ты думаешь, Поэт связан с нечистой силой?
— Знал бы я… только, думаю, что нечистой силы не существует.
— А мужик, что сидел с тобой в Петропавловке? — вспомнил он моего сокамерника, с которым я сидел в бастионе крепости и подозревал в нем инопланетянина.
— Он, скорее представитель другой цивилизации…
— А кто мне машину испортил, тоже другая цивилизация? Точно нечистая сила…
Договорить фразу Андрею не удалось, почти прямо над нами раздался громкий, хриплый, потусторонний крик. Кругов дернул стволом «Шмайссера» и присел. Я тоже вздрогнул и прислонился к стволу березы. Не из-за избытка храбрости, а потому, что мне стало совсем худо. В голове звенело, горло пересохло, ноги стали ватными.
— Что это? — прошептал напарник. Ответить я не успел, леденящий кровь крик повторился, наверху захлопали крылья, и какая-то большая ночная птица слетела с соседнего дерева.
— Господи, вот сволочь, чуть заикой не сделала, — с облегчением сказал с коротким, нервным смешком милиционер.
Однако, тут же смолк.
Совсем близко от нас вспыхнул огонек зажигалки. Андрей тихо опустился на корточки, а потом и растянулся на земле, я укрылся за стволом дерева, около которого стоял. Только теперь, в лунном свете, я различил силуэты двух мужчин. До них было не больше тридцати шагов.
— Это что, филин, что ли так орал? — спросил один из них.
— А хрен его знает. Я чуть не обос…ся. Кончай курить, а то застукают, вони не оберешься. Какая-нибудь падла обязательно заложит. Ты, что думаешь, мы здесь одни?
— Да пошли они все, знаешь куда! — сердито сказал первый. — Им-то что, курю я или нет!
Однако, сигарету бросил. Я разглядел траекторию полета светящейся точки.
— Не знаешь, чего они так икру мечут?
— А хрен их знает, мне без интереса, лишь бы бабки платили. Я чего-то дубарить начал, пошли ноги разомнем.
— Пошли, — согласился первый голос.
Темные силуэты сдвинулись с места и растворились в лунных сумерках.
Мы еще несколько минут без движения оставались на своих местах, так что я успел немного прийти в себя и отдышаться.
— Пошли назад? — еле слышно спросил Кругов, вставай с земли.
Мы двинулись в сторону машины со всей возможной осторожностью, пристально вглядываясь в окружающий ландшафт, чтобы не наткнуться на «падл», которые могли заложить встретившихся охранников.
— Хватились, суки, — прокомментировал усиление охраны Андрей. — Давай,
