— Барин, барышня помирает! — крикнула камеристка Даша, едва я вбежал в покои княжны.
Девушка, сжав руки перед грудью, стояла над кроватью, в которой лежала Мария. Первым делом я распахнул окно, после чего наклонился над княжной. Лицо у Маши было мокрым от пота, приобрело какой-то синюшный цвет, и она задыхалась. У меня не было времени даже проверить у нее пульс, я сразу же начал сеанс.
Похоже, что ее братец не соврал Уже спустя минуту мышцы рук у меня свело, и у самого началось отчаянное сердцебиение. Пожалуй, мне еще никогда не доводилось выводить людей из такого сильного сердечного приступа. Чем хуже делалось мне, тем легче дышала княжна. Однако сил у меня оставалось все меньше, руки начали сводить судороги, в глазах темнело, и я с трудом мог себя контролировать. Что-то говорила за спиной камеристка, но я не разбирал слов. Потом в комнату пришел еще кто-то, и закричала женщина. Все это доходило до меня как будто сквозь толщу воды. Когда я потерял сознание, я не почувствовал.
— Глядите, открывает глаза, — сказал надо мной женский голос.
Поняв, о чем говорят, я действительно открыл глаза и обнаружил, что лежу на полу, а надо мной склонилось несколько человек.
— Дайте воды, — попросил я, едва ворочая во рту сухим распухшим языком.
Мне тотчас подняли голову, поднесли к губам стакан, и я, стуча зубами по стеклу, жадно выпил воду. Сразу же стало легче дышать. Лица стали различимы, и боль в груди почти прошла.
— Что с Машей? — спросил я княгиню.
— Жива, здорова, — ответила она. — Как же тебя голубчик, Алексей Григорьевич, угораздило в обморок упасть?
— Голова закружилась, — ответил я, с трудом вставая на ноги.
— А я прибежала, а вы тут оба умираете, — продолжала говорить княгиня. — Так испугалась, сама чуть с вами рядом не упала!
В пол-уха слушая Марью Ивановну, я смотрел на княжну. Она, похоже, спала и выглядела вполне удовлетворительно.
— Кажется, все обошлось, — устало сказал я, — у вашей дочери был сердечный приступ. Вы извините, мне нужно пойти отдохнуть…
— Скоро обед, у нас сегодня по случаю приезда князя много гостей, — перейдя на светский тон, сказала Марья Ивановна. — Вы будете?
— Нет, пожалуй, я лучше полежу, — отказался я. — Княжну тоже не будите.
Еле передвигая ноги, я вышел из покоев и отправился в свою новую комнату. Она была меньше прежней, но так же хорошо обставлена. Я дошел до постели и лег поверх одеяла, не раздеваясь. Все события сегодняшнего утра казались слишком странными и невероятными. В превращение возницы я не очень поверил, хотя и не мог представить, как молодому князю удалось все так складно подстроить. Однако сердечный приступ княжны и свой обморок посчитать хорошо организованным фокусом я не мог.
Было, похоже, что с этим странным человеком я попал в очередную неприятную историю. Вообще-то самым правильным было бы тихонько собраться и удалиться по- английски — не прощаясь. В другом случае я бы так и сделал, но после его обещания уморить сестру и ее внезапной болезни, просто сбежать было бы недостойно.
Пока я лежал, пытаясь прийти в себя, по коридору кто-то ходил, из-за дверей были слышны голоса. Я собрался встать, посмотреть, что там происходит, но не успел. Как-то само собой получилось, что заснул.
— Эй, пора, вставай, — тихо позвал меня знакомый голос, и легкая рука прикоснулась к плечу.
Я открыл глаза. За окнами было темно, похоже, что я проспал весь день.
— Что случилось? — спросил я княжну.
— Вставай, нам нужно отсюда уехать! — шепотом ответила Мария.
— Куда уехать, ты о чем? — удивился я, окончательно просыпаясь.
Свеча в комнате не горела. Княжна была одета в черное, на голове широкополая шляпа, так что лица было не рассмотреть. Явно у представителей этого семейства странная тяга к романтическому антуражу.
— Быстрее, я потом все объясню, — ответила девушка. — Гости уже начинают разъезжаться!
Какое мне до этого дело, я спрашивать не стал, чувствуя, как взволнована девушка, быстро встал и начал собирать оружие.
— Ты можешь быстрее? — попросила Мария, хотя я и так собирался достаточно быстро.
— Уже готов, — сказал я, надел через плечо мушкетон и пошел к выходу.
— Не туда, мы вылезем через окно, — неожиданно сказала она.
— Здесь же высоко, — удивился я такому странному предложению. — А просто так выйти нельзя?
— Нет, нас никто не должен видеть, быстрее там стоит лестница! — нетерпеливо сказала она, подталкивая меня к окну.
Каким ни странным показалась мне ее предложение, я подчинился напору и открыл окно. Лестница и правда оказалась на месте. Мы быстро спустились вниз. Снаружи от снега было довольно светло, и я рассмотрел одежду княжны. В таком виде можно было грабить на большой дороге.
— Ты можешь объяснить, что случилось? — спросил я, когда мы обошли дом и крадучись, направились к въездным воротам.
— Нет времени на разговоры, — решительно сказала она, явно, впадая в начальственный тон. — Все расскажу в кибитке!
— Мы с тобой бежим вдвоем, или с нами едет еще кто-нибудь? — спросил я, увидев метрах в ста от ворот небольшой крытый экипаж, запряженный парой лошадей.
— С нами только кучер, — ответила княжна, не замедляя шага.
Похоже, что с сердцем у нее в тот момент было все в порядке. Мы быстро добрались до кибитки. Кучер уже успел открыть дверцу, и мы влезли внутрь. Не успели расположиться, как лошади застучали копытами, под полозьями заскрипел снег и возок закачался на рессорах.
— Теперь ты можешь говорить? — спросил я, размещая в тесном пространстве свой арсенал. — Рассказывай, что это за спешный отъезд и, вообще, что происходит.
— Нас хотели убить, — коротко, ответила она.
— Я это тоже заметил, — согласился я.
— Мой брат колдун, — добавила Мария. — Он чернокнижник!
— Слушай, не слишком ли тут много собралось колдунов? Меня тоже обвиняли в колдовстве!
— Иван настоящий колдун, он сегодня попытался меня убить. Ты ему помешал и теперь он хочет избавиться от нас обоих! — объяснила она.
— Ты серьезно веришь во все эти сказки? — спросил я.
— Верю, — ответила она и перекрестилась, — и никакие это не сказки!
Я вспомнил, все, что сегодня говорил о ней князь Иван и осторожно спросил:
— У вас что, с братом плохие отношения?
— Он меня ненавидит и хочет погубить, — ответила она. — Это Иван убил
