поняла с чем, а, точнее, кем мне придется иметь дело.
- Аббадон, - в страхе прошипела она. Все ее тело напряглось, глаза зло сверкнули в полутьме. Мне хорошо была понятна ее реакция на Палача клана Похитителей душ, хотя, учитывая все обстоятельства, думаю, что о нем разумнее говорить как о бывшем Палаче. Да уж, недолго заплечных дел мастера задерживаются в нашем клане. Видимо, всему виной амбиции.
- Не самый худший вариант, - усмехнулась я, наблюдая за ее реакцией. Здесь мы оказались с ней в неравных условиях - у меня хотя бы было время, чтобы смириться с мыслью о том, с кем придется 'работать'.
- Ты не знаешь, на что он способен, - тихий шепот Тилы был похож на шипение, - это чудовище, даже по нашим меркам. Что бы ты не задумала, отступись пока не поздно. Тебе его не одолеть.
- Отчего же... кое-что я все-таки знаю. Но мне приятно, что ты в меня веришь, - скептически хмыкнула я, не сводя взгляда с троицы. Палач держался в стороне, и хотя вид у него до сих пор был не очень, я заметила, насколько быстро он восстанавливается.
- Дело не в недоверии или сомнениях в твоих силах, - пылко заявила демоница, - я просто за тебя боюсь. Если он не захочет принять тот дар, что ты ему дашь, ты можешь умереть.
- Я рискну, - отвернувшись от троицы, я поспешила покинуть тайную комнату. Тилу нужно было где-то разместить, и лучше, если это место будет подальше от наших гостей. К тому же, впереди у меня меньше недели, чтобы 'перевоспитать' трех демонов.
Волосы спящей женщины были разбросаны на подушке, щеки горели румянцем, пальцы то и дело судорожно сжимали тонкую простынь. Она металась во сне, и склонившейся над ней тени не так трудно было догадаться, что же мучает несчастную.
- Ты поймешь, - в тишине комнаты голос призрака звучал тоскливо, - рано или поздно, ты все поймешь. А я помогу тебе в этом.
Мне снился Тартар, его призрачный свет, полутени, Лариса, явившаяся лишь для того, чтобы исчезнуть, Азазель... Что за сила влечет меня туда? Неужели моя воля настолько слаба?
Я подавила в себе попытку перешагнуть черту, чтобы снова оказаться в фиолетовом свете мира, из которого выбраться невозможно. Невозможно для них, но не для меня... пока. Удержавшись на краю, я отступила, возвращаясь назад, туда, где безопасно, где другая жизнь, любимый мужчина, друзья, враги... Кстати, о врагах...
Мое сознание скользило по многочисленным уровням реальности, прислушиваясь к отголоскам чужих чувств и желаний. Эмоции, захлестнувшие разум едва не заставили меня отступить от задуманного, но однажды решившись, я не могла позволить себе отказаться. Слишком далеко я зашла, слишком долго к этому стремилась.
Когда мы спим, то беззащитны перед внешней угрозой. Мы можем ее услышать и почувствовать слишком поздно для того, чтобы противостоять. Во сне наше сознание уязвимо, и речь не всегда идет о физической угрозе. Умереть во сне не так страшно, как проснуться, перестав быть самим собой. Впрочем, разве в таком случае мы это осознаем?
Я оказалась в покоях гостей. Какой необычный сон... Да и сон ли? Три отдельные комнаты были соединены одой гостиной. Я знала в какой поселился Аббадон. Почему я решила начать именно с него? Не знаю... Возможно, потому что он ранен и ослаб и сейчас кажется мне легкой добычей. А возможно, на один краткий миг мне показалось, что я способна проникнуть в его сознание, не встретив особого сопротивления. Ведь однажды, во время нашей схватки мне почти это удалось.
Это было трудно - управлять собственным сознанием: легким, не ведающим преград, рвущимся на свободу. Аббадон спал и видел сны. Когда-то меня удивило то, что демоны оказались способными на это. Заняв человеческие тела, она получили их силу и слабость. Сон мог быть целительным, а мог отнять жизнь. Впрочем, демоны никогда не были подвержены этой угрозе. Они контролировали свое сознание, несмотря ни на что готовые отразить любую опасность. Чего нельзя было сказать о людях. Что им угрожало, или, точнее, кто?
Когда я была человеком, то часто задавалась вопросом - что происходит с нами когда мы умираем? Покидаем ли этот мир навсегда, или же остаемся в нем принимая иной вид? Попадаем ли мы в ад или становимся ангелами на небесах. Мой личный опыт развеял некоторые сомнения дав ответы. Не на все, ведь всего постигнуть просто невозможно. Одна реальность... то, что воспринимаем мы и подобные нам. Но есть и другая. Есть другие, те, кого люди не могут видеть, а могут лишь почувствовать в то время, когда их сознание и воля ослаблены сном. Другая реальность, другой мир, отделенный от нашего тонкой перегородкой времени. Мир, точнее миры, выбравшие иной путь, и ничего не имеющие общего с нашим. Но иногда, по иронии судьбы, на краткий миг они соприкасаются. Что они такое? Параллельные вселенные? Возможно. Его запасной план? Или творение иного Творца? Ангелы делали все, чтобы не допустить вторжение чужого мира, чужой реальности. Пока что у них получалось. Но иногда, на краткий миг, когда наше сознание было открыто, мы видели и чувствовали то, что в реальности было невозможно. Мы видели их... И сейчас мне предстоит перейти черту, ступить на запретную территорию, стать захватчиком чужого разума, изменить самой себе.
Аббадон застонал во сне, и если бы я была материальна, наверняка отшатнулась от него. Его веки были прикрыты, а мне гораздо легче и удобнее смотреть противнику в глаза. Но сейчас выбирать не приходится...
Я приникла к нему, почти сливая наши сознания. Я вошла в его разум, закричав от ужаса и боли. Его боль стала моей. Сознание рвалось из покалеченного тела, и я изо всех сил пыталась удержаться внутри, понимая, что другого шанса уже не будет. Когда я уйду, демон поймет, кто вторгался в его разум, он захочет крови, моей крови. Будем наедятся, что у меня окажется достаточно силы, чтобы убрать подобные мысли из его головы.
Проникнуть в чей-то разум было неправильным, пытаться заставить другого повиноваться и вовсе мерзким. Наверное, я оправдывала себя тем, что это демон, он плохой и злой, в нем никогда не было доброты и человечности... Но когда-то они были у меня... мысленно прикрыв глаза, я углубилась дальше, отрешившись от его физических страданий, выискивая хоть что-то, что могло мне помочь.
***
Валар шел, не останавливаясь и не оглядываясь назад. Он знал, что за ним уже давно следят. Возможно, это шпионы Родгара, хотя он полагал, что все намного серьезнее. Когда-то полукровка верил, что способен переиграть любого, кто встанет у него на пути. Сейчас же его мучили сомнения и страх. Он был достаточно стар и умен, чтобы понять - не стоит игнорировать страх, нужно лишь уметь его контролировать. Но все же он не сдержался. В ночь, когда Регина истекала кровью у него на руках, полукровка понял - их враг не остановится, пока не уничтожит его девочку. Когда-то Валар уже позволил ей умереть. Что, если на этот раз у него не хватит сил, и самый жуткий кошмар пяти последних лет повторится?
***
Тила не находила себе места. Она боялась. Нет, не просто боялась, она была в ужасе! Такого животного, первобытного ужаса она не чувствовала с детства, когда на их семью напал соседствующий с ними клан. Всех убили, а ее, тогда еще совсем маленькую девочку продали. С десяти лет она носила ошейник - символ рабства, покорности и смирения. Правда ни того ни другого юная демоница не испытывала, новых хозяев ненавидела. Точнее, хозяина. Старого мерзкого типа, любящего развлекаться с молоденькими демоницами, не достигшими пика своего развития, не вступившими в силу. Он ее недооценил, хотя, трудно было распознать в этом дрожащем от страха свернувшемся комочке демона, способного впасть в ярость и убивать голыми руками своих обидчиков. Тила опоздала спасти свою семью, но сполна отыгралась на этом жирном борове с вечно слюнявым ртом и потными руками, шарящими по ее телу, оставляющими на нем синяки и царапины. Она терпела его грубые ласки долго, слишком долго. Он думал, что она смирилась, стала как те, другие, покорно сносящие побои и издевательства над их телами. Он ошибся. Как только ей представилась возможность, она убила своего хозяина, сбежав из его дома.
