дороге и схватив Дэна и Эву за руки, я рванула в лес. Отбежав на несколько метров от поляны и припав к земле, мы решили понаблюдать за развитием событий. Наверное, каждый рассчитывал при благоприятном (для нас) исходе сражения вернуться и забрать нехитрые пожитки, а главное, лошадей.
Трудно предположить, кого выслеживал патруль, и что пытались искать у нищих путников разбойники, но они нашли друг друга. Кажется, и тем и другим не терпелось размяться, и они тут же приступили к применению теории «убей ближнего» на практике.
Скоро наблюдать за поединком в стиле бандиты против регулярной армии мне стало неинтересно, к тому же приближался вечер, и я опять почувствовала возвращающуюся боль, немного утихающую в дневное время. В этот раз боль была резче и ни затихала, ни на минуту. Начался озноб. Шум на поляне стал меня раздражать. Я уже еле сдерживалась, чтобы не натворить глупостей. Дэн, увидев, что со мной происходит лег рядом, Эва прижалась ко мне с другой стороны. Они пытались меня успокоить, согреть своими телами, а я смотрела на них и думала, что сейчас от смерти их отделяет только чудом сохранившаяся до сих пор частичка моей человеческой души. Рели не могла мне ничем помочь, ее призвали, и она стремилась ответить на зов Создателей. Она хотела вернуться к разрушенному Храму и отворить Йог- сотхотх. Хрупкая нить, связывающая мою душу, и тело натянулась до предела и я больше не могла сдерживать рвущийся из меня огонь. И вдруг, Эва запела. Тихонько вполголоса, чтобы не привлекать внимания дерущихся на поляне. Она пела одну из песен, услышанных от меня на привале. На моем родном языке. И как только девочка запомнила:
Едва узнаваемые слова, напетые нежным детским голоском, вернули мне сознание и память. Я вспомнила о семье, давно мною забытом чувстве покоя и о доме, который потеряла. Пока я помню — душа моя жива. Я почувствовала слезы, льющиеся из моих глаз. Сила, едва сдерживаемая мною, схлынула, и я ощутила себя свободной, хотя бы на время. Некоторое время я лежала слабая и опустошенная. Потом привстала, обняла и поцеловала Эву:
— Спасибо, милая, на этот раз ты меня спасла.
Время шло, звуки битвы стали затихать. Дэн, осторожно высунув голову, сообщил, что патруль побеждает разбойников, и далее задерживаться здесь было бы глупо. Мы с Эвой с ним согласились, и, ползком начали продвигаться прочь от поляны. Продвинувшись на достаточно удаленное расстояние, мы встали и побежали в сторону от реки. Теперь, без оружия и лошадей, наше будущее стало еще неопределенней.
Дарэн стоял возле руин, бывших когда-то Храмом. Трава, кусты и деревья на несколько лиров вокруг были выжжены дотла. Не знаю, что они использовали, но создали на этот раз нечто уникальное, — подумал он. Такие разрушения он видел только в результате сражения двух Владык. Он чувствовал дыхание смерти, в тот день она собрала богатый урожай, и все еще ждала Ее возвращения. Дарэн почувствовал, что, хоть Храм и уничтожен, Врата все еще действуют. Йог-сотхотх замер в предвкушении того, что произойдет в ночь убывающей луны.
Нужно уничтожить Посланницу до того, как она наберет достаточно силы, чтобы противостоять Владыкам. А в том, что это скоро произойдет, Дарэн не сомневался. И он отправился за ней, по едва заметному следу ее ауры. К сожалению, он не имел права использовать собственную магию, чтобы не привлекать внимание слуг Азазота.
Выйти из леса на дорогу мы так и не решились. Передвигались, прячась в кустах от любой проезжающей мимо телеги. К утру, мы были возле маленькой приграничной деревеньки, а значит, если не попадем в неприятности ближайшие сутки, скоро будем свободны от преследования имперских войск и служителей Храма. Я старалась задвинуть поглубже мысль о том, что одновременно могу расстаться с жизнью. Но сейчас это меня мало волновало. Был почти день, боль отошла на задний план, а вперед вырвался банальный голод. То, чем нас кормил Дэн все дорогу, без сомнения, было чрезвычайно питательно, с большим содержанием белка и вообще, Эва не плохо готовила пойманное им, но все же… хотелось нормальной еды.
А еще я обнаружила в себе интересную способность: я притягивала огонь. Случайно задев рукой костер, я поняла, что искорки пламени не собираются меня обжигать. Более того, они удобно устроились у меня на ладонях, игриво разгораясь, все ярче. А когда я поднесла ладони к губам и слегка дунула на них, огоньки взлетели в воздух, принимая причудливые формы птиц и зверей. Я еще долго развлекала ребят, показывая им животных моего мира.
Наконец, пришло время на что-то решиться. В деревню вызвался сходить Дэн, как самый безобидный на вид. Отчистив его совместными усилиями, и придав облику благопристойность, мы отправили нашего мужчину на разведку местности.
Оставшись с Эвой одни, мы решили навести марафет, вернее отчиститься от пыли и грязи, собравшейся на нас за эти сутки, и, найдя невдалеке маленький ручеек, принялись стирать одежду. По моим подсчетам, в моем мире была бы середина осени, а климат здесь был схожим. Поэтому первым делом, нужно было раздобыть теплую одежду.
Через несколько часов вернулся Дэн, да не с пустыми руками. За собой он волок громадный сундук, судя по следу, который он за собой оставлял, наполненный чем-то тяжелым.
— Вот, — с гордостью сказал он, — нашел на дороге.
Мы с Эвой переглянулись, а я с улыбкой спросила на счет ключа. Парень покраснел, и заявил, что ключ он не искал, да и не незачем, если можно попробовать открыть палкой или камнем.
— И поторопитесь, — добавил Дэн, а то скоро может найтись и хозяин.
— И хорошо, — заметила Эва, — ключ принесет. Теперь переглянулись уже мы с Дэном, хмыкнули и потащили сундук с собой.
Наверное, мне стоило бы поговорить с мальчиком о том, что воровать не хорошо и вообще не всегда безопасно, но, честно говоря, не хотелось, и другого способа поправить наше положение пока не видела. Да и Дэн был достаточно умен, чтобы не делать глупостей. Поговорю с ним позже, как-нибудь. Если не забуду.
— Кстати, братишка, а где это теряют сейчас такие сундуки, — поинтересовалась Эва.
Братишка, вздохнув, поведал, что у деревенского трактира некий богатый господин принял его за служку, и препоручил свой багаж. Весь багаж Дэн не осилил, а, схватив самый тяжелый, дал стрекача. А на границе не спокойно, все никак не могут поймать разбойников, что повадились нападать на торговые караваны. Не наши разбойники, — подумала я, те были не столь притязательны. А еще разыскивают демона, что уничтожила главный Храм Квазара и пару деревень близь него. Даже есть приметы разыскиваемой. Услышав перечисленные приметы, я убедилась, что по ним меня никогда не найдут, если не буду подставляться.
Пробежав, на наш взгляд достаточное расстояние мы остановились, чтобы перевести дух и заняться осмотром приобретения. Вооружившись толстой палкой, мы по очереди принялись вскрывать «найденный» багаж. И на втором часу совместные усилия были вознаграждены. Замок сломался, а многострадальная крышка сильно покосилась вбок. Нашему взору предстали: плащ на меху — одна штука, сапоги кожаные — одна пара, две куртки не понятно из чего, и, наконец, заостренный прямой клинок. Я не очень разбиралась в мечах, точнее, совершенно не разбиралась, но Дэн сказал, что это палаш. Я тут же в него влюбилась, и дала себе слово научится им пользоваться, если выживу. Вынув все это добро, и добравшись до дна, мы задумались. Уж больно тяжел был сундук, чтобы эти вещи были единственным его содержимым. С помощью той же палки начав простукивать дно, я обнаружила тайник и на удивление легко его, вскрыв, нашла… книгу. Громадный толстый фолиант в старинном кожаном переплете. Пролистнув несколько страниц и увидев незнакомые письмена, я решила обратиться за помощью к моему эксперту:
— Рели, — ты можешь, понять, что здесь написано?
