приезжающим издалека.
Прасол удивленно вскинул брови.
— С каких это пор мы на «вы»?
Шарков смущенно замялся. Ответил, стараясь не глядеть Прасолу в глаза.
— Все же вы полковник… А я вот застрял в майорах…
— Кончай, Андрей! — оборвал его Прасол с явным раздражением. — По русской военной традиции однокашники — будь один генерал, другой — капитан — во всех случаях обращаются друг к другу на «ты».
— Как бы не так! — горячо возразил Шарков. — Был я в Москве, в главке. Встретил в коридоре Володю Макеева. В порыве радости раскрыл хлебало: «Володя!» Как-никак четыре года за одной партой. А он меня цап за локоть и втянул в кабинет: «Извините, майор Шарков, но прошу вас обращаться ко мне на «вы». Я себя почувствовал так, словно лягушку сожрал…
— Ладно, оставим Володю. Тем более что из главка его уже поперли. За самомнение в том числе. Ну, здравствуй, Андрей!
Они еще раз обнялись, теперь уже совсем с другим настроением, чем минуту назад.
— Сперва заедем ко мне, — предложил Шарков. — Вместе позавтракаем. И уж потом — за дело.
— Принимается. Только в обратном порядке. Сперва — за дело. Потом позавтракаем и пообедаем сразу. Лады?
— Куда бедному майору податься? Прислали бы капитана, я его бы поставил по стойке «смирно» и скомандовал: «На завтрак, шагом марш!» А вот на полковника у меня прав маловато.
— Тогда поехали. И рассказывай, что тут у вас определилось?
— Тебя интересует моя версия?
— Ради бога, не надо! — махнул рукой Прасол. — Знаю, версия у тебя есть. Иначе не запросил бы подкрепления. Но с ней погодим. Я, знаешь, легко поддаюсь чужому влиянию. Поэтому сначала факты. Версии сверим потом. Идет?
— Факты так факты. Доронин убит ударом ножа с левой руки под левую лопатку. Удар профессиональный, точный.
— Что собой представлял Доронин?
— Прекрасный специалист. Электронщик. Не пил. Холост.
— Как он оказался в лесу?
— Купил машину. Возвращался из города и заехал на пляж, искупаться.
— Из машины что-то исчезло?
— Нет, ничего. Багажник закрыт. Запаска на месте. В салоне чемоданчик с вещами и деньгами. Двадцать пять тысяч — целы. Документы в кителе. Короче, видимых пропаж нет.
— Выходит, убийство с целью ограбления исключается?
— Похоже, так.
— Отпечатки пальцев?
— На машине и внутри только доронинские. На дверной ручке есть пальцы Акимова. Того, который обнаружил машину.
— Как далеко от машины обнаружили труп?
— Метрах в двухстах.
— На самом пляже?
— Нет, в лесу.
— Следователь из военной прокуратуры принял дело?
— Да, конечно. Я думаю, тебе надо с ним встретиться.
— Обязательно, но не сейчас. Кстати, почему ты решил подключить к этому случаю контрразведку?
— Мне кажется, дело далеко не уголовное.
— Стой, Андрей. Дальше я порассуждаю сам. Ты сверяй свои посылки. Чуть что не так — останови.
— Давай, это даже интересно.
— Если бы убийца или убийцы видели машину, они не оставили бы ее без внимания. Так? Инсценировать убийство с целью ограбления — проще простого. Больше того, произойди нападение на лейтенанта близ воды, его бы бросили в реку. «Концы в воду» — это классика. На мой взгляд, Доронин вошел в лес и что-то увидел. Его и убрали. Как опасного свидетеля.
— Что можно увидеть в нашем лесу? Он обычно пуст. До города — тридцать пять кэмэ. До гарнизона — восемь. За рекой лес и болота. В болотах граница…
— В том и вопрос, Андрей, что мог увидеть лейтенант. Тебя ведь обеспокоило то, что недалеко госграница, верно? Хреновая, русско-чухонская, но все же граница. Так или нет?
— Как в воду глядел. И ключ в том, чтобы понять, за что убили Доронина. Узнаем — полдела сделано.
— Надо постараться понять, что лейтенант увидел. Поскольку труп оттащили в сторону, надо поискать место, где совершено убийство. От этого места и начнем танцевать. Кстати, следы волочения трупа обнаружены?
— Его не волокли. Несли. За руки и за ноги. Несли крепкие мужики. Остались синяки на левом запястье и на правой лодыжке. Сжимали — сил не жалели.
— Вот и едем к месту, где обнаружен труп. Мысленно проведем окружность через две точки — машину и труп. Тщательно обследуем все, что окажется внутри круга.
— Почему именно внутри?
— Доронин шел от машины в лес. По нужде или зачем еще, не станем гадать. Во всяком случае, бросить новенький «жигуль», не заперев его и уйти далеко в чащу — это не в духе молодых владельцев машин.
— Поиск на такой площади… вдвоем… Это, скажу, работка…
— Что предлагаешь?
— Я вызову солдат. Развернем роту цепью. Прочешем каждый сантиметр. Если потребуется, просеем землю сквозь пальцы…
— Идея, Андрей, что надо. Хорошо, она никому не пришла в голову раньше. Лес был бы уже на себя не похож.
— Больше глаз — больше шансов найти что-то…
— Вот именно что-то, когда знаешь, что именно. А мы с тобой в положении тех, кого царь послал пойти не знаю куда, принести не знаю что.
Через сорок минут они были на месте. Лес, обычно светлый, приветливый, может быть, от того, что они знали — здесь недавно произошло убийство — выглядел хмурым, зловещим. Шарков невольно тронул пистолет, проверяя — на месте ли.
— Так все же, что ищем? — спросил он Прасола.
— Все, что можно отнести к делу.
— Люблю конкретность, — съязвил Шарков, и они разошлись.
Полчаса спустя в стороне от еле заметной тропки среди травы Прасол заметил небольшую кучку песка. Всего-то горсточку, которая невесть каким образом оказалась поверх хилой травки. Из-под песка торчал тонкий, слегка подвядший стебелек калгана с резными листиками.
Прасол внимательно пригляделся. Кротовых нор в этих местах не было, да и не любят кроты песчаных почв. Откуда же песок попал на траву?
Прасол в раздумье присел на невысокий бетонный столбик, торчавший из земли. Его что-то встревожило, но что именно, он пока и сам понять не мог. Ах, вот что. Густая зелень травы с южной стороны небольшого бугорка выглядела так, словно ее расчертили желтоватыми линиями на прямоугольники.
Прасол опустился на корточки, потрогал траву рукой. Грунт мягко спружинил. Здесь недавно рыли землю. Сперва почвенный слой вместе с травой порезали на дернины, вынули их, потом, зарывая яму, уложили дерн на место. По краям пластов, где корни растений рассекла лопата, зелень пожелтела, пожухла.
