этом не остановятся.
— А вам не кажется, милый паладин, что пытаться остановить нечистую силу — все равно, что затыкать небо пальцем? Ученые люди могут сколько угодно говорить о существах измерения Зет, но я, обыкновенная панночка, считаю, что это — обыкновенная нечистая сила.
— Дело не в терминологии, ясновельможная панночка, — сказал Хранитель. — Дело в том, что нам делать, простите за неуклюжее выражение.
— Прощаю. А дело — что ж, дело мужское. Сражаться. Хотя можно бежать. Или покориться.
— Бежать, положим, особенно-то и некуда. Покоряться… Пример Замка Т’Вер показал, к чему это ведет, — Хранитель Туг чувствовал себя совершенно независимым от паладина. Кто ее знает, местную иерархию. Вдруг у них демократия? — Остается сражение. Но как сражаться с этим — ну, скажем, с этим явлением?
— Сражаться можно, — паладин улыбнулся Фомину. Рыцарь рыцаря видит и вблизи. — Нам бы только врага найти.
— И — на копье? — хранитель Туг даже перебарщивал в своей независимости. Возможно, главный здесь именно Хранитель? Но Фомину начало казаться, что они присутствуют на представлении. Театр марионеток разыгрывает коронную, выдержавшую тысячу представлений, пьесу, а после ухода зрителей сложит чья-то рука куклы в ящик, где и будут они лежать до следующего раза.
Только вот чья рука-то?
Или лапа?
— Чем плохо копье? Но доблестный рыцарь Кор-Фо-Мин уничтожил врага не банальной пикой, саблей или пушкой, не так ли? Можем мы надеяться, что и в другой раз доблестный рыцарь прибегнет к столь же эффективному оружию?
Фомин не раздумывал.
— Надеяться-то можно, — невозмутимо протянул он, — только оружие это должно соответствовать опасности, чтобы средство было соразмерно цели.
— Разумеется, разумеется. Мы, в свою очередь, понимаем, что оно, это оружие, создается трудом великим и готовы внести свою часть в его создание, — нет, главным все-таки оказался паладин.
— Свою часть?
— Если мы союзники, по крайней мере против существ измерения Зет, то и расходы должны нести поровну. Та безделица, что была послана вам давеча — не в счет, разумеется. Кладовые Навь-Города открыты для Крепости Кор.
Ждет, что попрошу у него урана, что ли? Или того лучше, русина, элемента «островка стабильности»?
Но фокус в том, что слишком уж изменилась физика. Ни уран, ни плутоний в процессе деления цепную реакцию не давали — коэффициент высвобождения нейтронов был меньше единицы. Вот в присутствии больших масс, например в недрах звезд — там порядок, термоядерная реакция шла как часы. А вне крупных масс… В общем, прощай, оружие. Атомное.
— Когда мы определим наши нужды, то не преминем обратиться к нашим щедрым союзникам, — ответил он паладину. — Пока же главная наша задача — опознать и выследить врага.
— Ученые Навь-Города полагают, что из Зет-Измерения к нам тянется несколько своего рода нитей… щупалец, если угодно. И их притягивает нечто, пребывающее в окрестности Крепости Кор, — сейчас речь держал доктор Гэр. — По некоторым причинам мы не приближаемся к крепости ближе определенного радиуса, но за его пределами нам не удалось найти ничего, заслуживающего внимания
— Заслуживающего вашего внимания, достопочтенный доктор, — вновь выступил кадет. — Кто знает, что считают достойным внимания твари преисподни — простите, именно это определение дает существам измерения Зет великий ученый межпотопья преподобный Чес-Тер.
— Я принимаю ваше замечание, достопочтенный член кружка Шо-Рина, — признавая правоту слов, поклонился доктор. — Но все-таки мы должны искать, зачем стремятся к Крепости Кор эти существа.
— Более всего в этом заинтересована сама Крепость, — уверил присутствующих Фомин. Доктор Гэр говорил верно — чем-то Крепость манила пресловутых «существ измерения Зет». Нужно поискать за каждым шкафом, за каждой занавесочкой. Только и кадет прав — что искать, собственно?
— Я рад, что наши взгляды совпадают практически во всем, — паладин, кажется, перешел к заключительной части встречи. — Но для экстренного общения хотелось бы выбрать взаимоприемлемый способ.
— Постоянный Ход? — попробовал угадать Фомин.
— Что-то вроде этого. Еще лучше, если в пределах Крепости мы — разумеется, только с вашего ведома и согласия — поселим на поверхности человека, обладающего способностями прокладывать Временный ход. Он и будет связным между Навь-Городом и Крепостью Кор.
— Случаем, не таверну поставите?
— Таверну? Если Крепость Кор предлагает поставить таверну, пусть так и будет!
Обошел его паладин, обошел. Рыцарское слово не воробей, а толстый, жирный гусь. Поймал — и на вертел поскорее!
— Тогда пусть приходит ко мне ваш человек, мы с ним и потолкуем, где ту таверну удобнее ставить будет.
— Договорились, — с довольным видом сказал паладин. Кажется, он чего-то добился. Но чего?
— Не желаете ли подкрепиться перед обратным путем? — сухим, бесстрастным голосом осведомился (не спросил, а именно осведомился!) Хранитель Туг.
Ага, театр закрывается, желающие могут поспешить в буфет.
— Я желаю! — ответила панночка. Фомину и кадету осталось только поддакнуть. Желание дамы — закон. Да и любопытно, чем потчуют здесь гостей.
Потчевали разными блюдами — Фомин насчитал девять перемен. В воздержанности своей, опасаясь не отравления, нет, а просто расстройства от незнакомой пищи, он ограничился бокалом воды, пояснив коротко — обет! Не ест роскошной пищи до той поры, пока смерть кадета Ай-Вана не будет отомщена, такой обет возложил на него командор Крепости Кор. А что еда роскошна, возразить не мог никто. Вносили ее через обыкновенную дверь незнакомцы в белом. Посуда — сплошь золото и серебро работы изумительной, а запах! А вкус!
Панночка поклевывала то одного, то другого, кивала одобрительно, но блюдо отодвигала, спасибо, не обжоры. Кадет Туун-Бо отыгрался за всех. Каждое блюдо он съедал не до крошки — до молекулы, но делал это с таким изящным достоинством, что казалось, будто он и не ест вовсе, а — вкушает, неторопливо, разборчиво, истинный гастроном. Под конец хозяева и вид перестали показывать, а просто во все глаза смотрели на кадета, не то жалея еду, не то завидуя отменному аппетиту.
Конец пиршеству положила опять-таки панночка. При виде очередного поднесенного блюда она сморщила носик и отрицательно покачала головой.
— Мы вполне сыты.
Фомину показалось, что труд кулинаров был достоин большей похвалы, но он доверился ведьме.
— Да, нам, пожалуй, пора.
— Наши люди проводят вас, — паладин, казалось, был огорчен, что кадет не распробовал последнего блюда. Все-таки отрава? Не смертельный яд, а что-нибудь вроде алкоголя или гашиша, для гибкости языка?
Провожать пришли не прежние двое, а шестеро, причем у каждого — короткий меч на бедре. Вырос престиж делегации? Или что иное?
— У нас тоже водятся дикие животные. Ночью они спят, но когда над поверхностью сияет солнце, они выходят на охоту. Здесь, разумеется, мы в совершенной безопасности, но вот прохождение Временным Ходом может их привлечь. Вам нечего опасаться, эти люди моментально устранят любую возможную опасность.
— Благодарю за предусмотрительность, паладин Орт.
И этим прощание завершилось.
Назад вышли опять в окно — так Фомину представилось открывшееся в стене отверстие. Чужой монастырь, чужой устав…
