только соседям пока не говори.
– Э-э, Лексей Ильич, – расплылся в улыбке служилый, – по такому-то раскладу мне и тут неплохо будет! Чо мне в Охотске иль Якутске делать?! Ох, порадовали вы меня, ваше благородие, ох как порадовали! Это дело надо отметить – немедля! Последнюю лису пропью, но отмечу!
– Брось ты, Митрий, – вздохнул Чириков. – Пойдем лучше ко мне – я налью тебе чарку. Может, нам с тобой и поговорить больше не доведется.
– За великую честь почту, ваше благородие! – поклонился Митька. – А чо, уходите скоро?
– Капитан не назвал срока, но сказал, что надо готовиться к отплытию в ближайшие дни. Сам понимаешь, я буду занят все вахты.
Они направились к дому Чирикова, и местный народ с удивлением и завистью наблюдал, как известный прохиндей Митька Малахов непринужденно беседует с блистательным столичным офицером.
– Ох, не зря капитан здесь остаться решил! – хихикнул служилый. – Не иначе, ответ за дела свои держать боится!
– Да ничего б ему в столице не было, – задумчиво произнес Алексей Ильич. – Ну, пожурили б, ну, чина не дали… Хочу завтра поговорить с ним: если здесь сложная обстановка, если действительно необходимо присутствие старшего офицера, то я готов остаться, а он пусть возвращается в Петербург!
– А вот этого не надо! – решительно заявил Митька и остановился. – И думать такое забудьте!
– Это почему же?!
Служилый оказался не готов к ответу. Ему пришлось почесать израненный затылок, поскрести бороденку. Это помогло, но не сильно:
– Потому, ваш-бродь, что вы человек честный, не корыстливый. Таким здесь у нас не место. А в Петербурхах, сказывают, честные люди водятся. Вот там с ними и служите! А здесь тока сгинете понапрасну.
– Но Камчатке нужен хороший управитель! – возразил лейтенант.
– Тока не ты, Лексей Ильич, – извиняй за правду! Тута распоследний край державы Российской. У державы сей интерес такой, а у людишек тутошних – иной. Камчадальцы добром платить ясак не хотят – не в радость им это. Казаки без корысти служить тут не могут – им и жалованье-то годами не дают. Начальство воеводское на окупах богатеет, а само платить не любит. Однако ж живем как-то – рука руку моет. А поставь тебя, безгрешного, командиром Камчатки, так ты враз всем врагом станешь! Схарчат тебя, с дерьмом смешают, во всех винах завиноватят – моргнуть не успеешь!
– Предложи что-нибудь лучше!
– Чо тут ложить-та? – усмехнулся Митька. – В самой державе надобно лад устраивать! Чтоб меха собольи да лисьи более ей не надобны были! Тогда и у нас тут, глядишь, справная жисть начнется.
– Что ты говоришь такое?! – изумился лейтенант.
– А чо? – не смутился служилый. – Вы ж сами сколь раз Европы поминали! У них там соболей да лис, кажись, не водится, верно? Однако ж и армии ихние воюют, и корабли плавают, и пушки ихние стреляют, и дворцы всякие имеются, верно? Обходятся, значит, без ясака, без новых землиц, а?
– Кое-кто действительно обходится… – ошарашенно подтвердил офицер. – Но у них другие порядки, там люди по-другому работают!
– А наши – православные – чем хуже? – напирал Митька. – Вон мастеровые с Козловым какой тут корапь воздвигли! На пустом, считай, месте, в холоде и голоде, топором да стамеской построили! Может, коли порядки правильные завести, коли волю людишкам дать, так и у нас, как в Европах, станет?
– Там меньше воруют! – пробормотал Чириков.
– Значит, без воровства прожить могут. А у нас-то попробуй! Ну, если тока в монастырь пойти. Хотя, сказывают, и там воруют… В опчем, Лексей Ильич, езжай-ка ты до дому. Трудись там в академиях – от того и державе, и людишкам больше пользы будет. А мы уж тут как-нито – промеж двух зол да с третьей в обнимку – переможемся.
– Переможетесь… – вздохнул офицер. – Вот ты, Митрий, местный житель и, наверное, понимаешь в этом больше, чем я… Камчадалы взбунтовались, захватили Нижний острог, держат в осаде Верхний. Как только мы уйдем, они могут напасть и на Большерецк! Может быть, именно этого они и ждут? А среди казаков разброд и шатание. Что в такой ситуации может сделать капитан Беринг? Ты же знаешь его… Непонятно, что на него нашло!
– Ну, чо-нито сотворит, – пожал плечами служилый. – Большой начальник все ж таки!
– Какой он будет начальник без реальной военной силы?! В такой обстановке он отправляет с Камчатки не только своих солдат, но и часть местных казаков!
– А по мне, так и правильно! – заявил Митька. – Хотя б меж своих раздору не будет. Слыхали, небось, чо тут днями содеялось? Чуть до смертоубийства не дошло!
– Верно, – неохотно признал Чириков и сменил тему: – А что за странные люди вертятся вокруг капитана? Монах этот…
– Лексей Ильич, сей монах, пока в миру был, Курильские острова проведал, а остроги наши нынешние, считай, под его командой построены. Иван Козыревский звался – не слыхали разве?
– Так это он и есть?!
– Он самый.
– И все равно… Чем может помочь монах? Тут нужна жесткая военная рука. Мятеж иноземцев надо подавить немедленно, иначе жертв будет больше! Затем провести беспристрастное следствие – выявить зачинщиков среди камчадалов и главных лихоимцев среди русских. Наказать их публично, чтоб все видели! И поставить честного правителя, чтоб это больше не повторилось!
– Вашими б устами… Нешто вы желаете сию заботу сами принять?
– Не хочу, конечно, – признался Чириков, – но раз дело требует…
– Ваше благородие, мы люди темные! – стукнул Митька себя в грудь. – Однако ж послушайте, чо скажу! Мнится мне, таких Камчаток по Сибири немало сыщется. И всюду лихоимство творится. А Чириков Лексей Ильич – один! Вам бы таланты свои на что дельное употребить, а не беды чужие разводить в глуши несусветной!
– Камчатка очень важна для державы. Она позволит владеть Восточным морем и, возможно, частью Америки!
– Сумнение имею, что та Мерика шибко потребна державе нашей, – покачал головой Митька. – Однако ж вам виднее, ваш-бродь. Вот о сем и толкуйте в столицах – отсель вас никто не услышит.
– Может быть, ты и прав…
– Ну, тада ишшо послушайте, ваш-бродь. Мнится мне, что порядка тут не будет, покуда казенные люди правят. Вот коли б отдали Камчатку какому кумпанству торговому, оно б, глядишь, веселей пошло. И чтоб не Якутску подчиняться, а прям губернатору сибирскому, а того лучше – Петербурху.
– Темный-темный, а какие проекты строишь! – усмехнулся Чириков.
– Построишь, коль за землицу сию душа болит! Я к тому эт сказываю, что, коли в столицах сумнение будет, вы уж поспособствуйте, чем сможете, – правление, там, иль кумпанство какое завязать…
– Я думаю, что нашей экспедицией дело не кончится. Скорее рано, чем поздно, через Восточное море плыть придется. Мы, кстати, на обратном пути нашли здесь замечательную гавань!
– Эт где ж тако? – заинтересовался служилый.
– А где река Авача в море падает. Там закрытая бухта с хорошими глубинами. Вот где бы построить порт!
– Бывал я в тех местах, – призадумался Митька. В голову ему пришла очередная идея, и он ее немедленно озвучил: – О плаваньях да гаванях вам бы с отцом Игнатием потолковать!
– С Козыревским? – вскинул бровь лейтенант. – Что ж, это было бы интересно.
– Так и чо?! – оживился служилый. – Скажите тока – ща сбегаю за ним!
– Да как-то… – замялся Алексей Ильич. – Пожилой же человек. Да и поздно уже.
– Не берите в голову, ваш-бродь! – замахал Митька руками. – Может, он тока рад будет! Бегу?
– Давай! – не очень уверенно кивнул Чириков.
Митькин лукавый расчет полностью оправдался – если эти двое сойдутся, их будет не растащить. Чарки с вином подолгу стояли наполненными – собеседники забывали о них. Митька присутствовал, но в разговоре участия почти не принимал. Он слушал великих мореплавателей и тихо радовался, что у затеянной
