Николай глянул вперед и вверх…
– Что это?! – Он чуть не упустил весло, пытаясь показать: высоко в небе над долиной сверкнул, отражая лучи солнца, какой-то предмет.
– И-и-и-ай-хо-о-о!!! – заорали воины на передних лодках.
– И-и-и-ай!! – подхватили те, что были сзади.
После этих воплей голос напарника прозвучал спокойно и тихо:
– Не туда смотришь, Коля.
Знакомый медик когда-то сказал, что у Женьки имеет место «повышенная острота зрения». У Николая такой аномалии не было, но и он разглядел, что темная полоса впереди – не мыс и не изгиб берега, а целая толпа лодок, почти перегородившая русло. Они еще очень далеко, но две лодки Бизонов, которые ушли вперед, теперь в два весла несутся назад. Николай оглянулся: задние лодки тоже уходят!
– Куда?!! – заорал он и всем телом подался влево, почти повиснув над водой.
Женька успел сделать то же самое: деревянный каркас затрещал, заскрипели узлы креплений, но их кожаная посудина, приняв полсотни литров воды, все-таки выровнялась. Хмурое Утро вынырнул метрах в десяти и без всплесков, не оглядываясь, поплыл наперерез ближайшей лодке Бизонов. В точке встречи кормовой гребец убрал весло и лег на дно. Хмурое Утро ухватился за корму и одним рывком перебросил свое мускулистое тело с потеками краски внутрь судна. Через мгновение он уже сидел в центре, а гребцы вновь работали веслами. Еще через пару минут вся эскадра скрылась за изгибом протоки.
– Нам туда не надо, Коля.
– Мог бы не говорить – все и так ясно. Кажется, мы наделали кучу ошибок.
– А как ты хотел? Мы же не персонажи Фенимора Купера.
– Ох-хо-хо… Этим тоже расскажем про Могучего Евражку?
– Расскажем, если они не начнут стрелять раньше, чем говорить. И, между прочим, еще не факт, что они понимают язык Бизонов. Будешь осваивать их лингву… со стрелой в горле.
– Что мне в тебе нравится, Женя, так это твоя жизнерадостность и оптимизм!
– А мне – твои доверчивость и гуманизм! Съел?
– Да-а-а… Хоть бы волшебник какой прилетел «в голубом вертолете». Бывает же в нормальных приключенческих романах.
– У нас роман не нормальный. А голубые волшебники – вон они, на тарелочке болтаются. И на тебя в бинокль смотрят: не тот ли это ковбой, который так метко стреляет?
– Слушай, и правда висит что-то! Это точно тарелка? Мне не разглядеть!
– Тарелка, тарелка, не переживай!
– Может, они просто наблюдают, а? Что-то как-то… Вроде перебор получается по сюжету!
– Они кино снимают про первобытных. Так что можешь не обращать внимания. Лучше слушай меня: наше корыто качается от малейшего движения, а у них там только лодок, наверное, десятка два – больше, чем у нас патронов!
– Это ты к чему?
– К тому, что отдача у карабина сильная, а промахиваться нельзя. Если будем общаться на приличном расстоянии, старайся, чтобы я мог стрелять не с борта, а с носа прямо по курсу. Понял? Не делай резких движений, а просто гаси, по возможности, качку. Когда меня подстрелят, будешь воевать сам, но не забывай про отдачу, а то перевернешься после первого же выстрела!
– А тебе не кажется, что этот летающий блин идет на снижение?
– Коля, забудь про блин!! У нас другие дела! Видишь переднюю лодку? Урода размалеванного с луком видишь? Выруливай, выруливай с ними на одну линию, только плавно, плавно… Не дай им встать к нам бортом, понял?
Он понял задуманный маневр, но выполнить его не успел: первая стрела вспорола воду, а вторая косо пробила кожаный борт и застряла, зацепившись перьями стабилизатора. Грохнул выстрел, и лучника снесло с носа передней лодки. На остальных что-то завопили, замахали руками, гребцы начали разворачиваться, кто-то спрыгнул в воду, кто-то перевернулся.
Николай уже хотел поверить, что воины тотема Кеты испугались выстрела, но не успел…
От немыслимого грохота лодка завибрировала, по воде пошла зыбь. Казалось, барабанные перепонки в ушах сейчас лопнут, а мозги превратятся в кисель. Разобрать в этом реве слова было почти невозможно:
– ХАЙ!!! Я ВКЛЮЧИЛА ЕГО ИЛИ НЕТ?!! НИЧЕГО НЕ СЛЫШУ!!! ДА ПРОСНИСЬ ЖЕ ТЫ!!!
Потом был удар, взрыв, землетрясение…
Верх – низ, вода – воздух…
Николай открыл глаза и стал грести туда, где было светлее. Ему повезло: это действительно оказалась поверхность.
Он вынырнул, вдохнул воздух, опять ушел под воду и задрыгал ногами, пытаясь сбросить ботинки. Ничего из этого не получилось, но он опять оказался на поверхности. Накатила еще одна, уже небольшая волна, и все успокоилось.
Николай убрал с глаз мокрые волосы, увидел, что ближайший предмет на поверхности – это дно лодки, и по-собачьи поплыл к нему. Лодка хоть и перевернулась, но тонуть, кажется, не собиралась. С другой стороны от нее вынырнул Женька. Краска на его лице не смылась, но изрядно размазалась.
– Ну вот, Коля, ты же хотел волшебника с вертолетом?
Метрах в двадцати от них над водой возвышался пологий холм из чего-то гладкого и серебристого.
– Не сиди на металле – копчик простудишь!
– Он теплый.
– Теплый, теплый… Чуть не оглох! И все сигареты вдрызг! – пожаловался Николай и матерно выругался.
– Подумаешь, беда какая! Я вот карабин утопил и не плачу.
– Слушай, а почему эта скороварка не качается? Она что, на дне стоит?
– Откуда я знаю? Может, она висит в искусственном гравитационном поле? Ты же у нас главный любитель фантастики!
– Я читаю только ненаучную – мне про космические корабли и галактики не ин…
Он не успел закончить свое мудрое высказывание – то, на чем они сидели, без предупреждения, без вибрации и гула стало медленно подниматься вверх. Женька молча подошел к краю и спрыгнул в воду. Николай вздохнул и последовал за ним.
Когда челнок завис в полуметре над водой, Женька залез внутрь сам, ухватившись за край люка. Потом они с Г’Хаем в четыре руки выдернули из воды Николая.
Зубы стучали отчаянно, но он все-таки выдавил:
– П-привет, Элл! Ты изображаешь топ-модель? А эт-то кто? Инопланетянин?
– Это Г’Хай – мой новый поклонник. Раздевайся, Коля, тут тепло.
– Слушай, Г’Хай, а почему вы не возите сюда жратву для себя и все остальное?
– Ты говорил, Коля, что долго жил на севере своего мира и изучал камни. Ты там много ел фруктов, которые растут на юге?
– Понятно. Тогда наливай: эта ваша амброзия вполне ничего…
– А почему ты не дал нам вчера досмотреть катаклизм до конца? Это же и правда как всемирный потоп! И почему в твоей тарелке так много места – вы что, танцы тут устраиваете?
– У тебя еще много этих «почему», Коля? Лучше пей, а то время уходит.
– Чокаться будем? У нас такой обычай! А поч… Но ты же не отвечаешь!
– Зачем тебе смотреть на катаклизм чужого мира? С челнока снято почти все оборудование – раньше здесь негде было повернуться.
