попытались, но не смогли, значит, духи попались слабенькие или это вообще дела посюсторонних существ. Откуда прилетели горящие гостинцы, всем, наверное, было неплохо видно – стоило лишь глянуть в эту сторону.
Семен затоптал тлеющую гнилушку, надел на спину пустой рюкзак и зашагал вниз – бежать в темноте по каменистой тропе он не решался. И чем ниже он спускался, тем сильнее накатывало на него вдруг возникшее чувство непонятной, неодолимой тревоги – как будто он совершил роковую ошибку, и ее последствия вот-вот нагрянут. Он напряженно всматривался в еле различимые кусты вокруг, пытался прислушиваться сквозь шум своего дыхания. Только ничего особенного он не видел, не слышал и не чуял, а чувство опасности все нарастало. Наконец он не выдержал и побежал, ежесекундно рискуя споткнуться, сломать или вывихнуть ногу.
Спуск кончился, начался ровный участок тропы, но бежать почему-то с каждым шагом становилось все легче. Движения сделались мягкими и плавными, он как бы зависал в воздухе, не торопясь приземляться, да и земля под ногами вдруг сделалась пружинистой и мягкой. Семен уже не бежал, а мчался вперед прыжками огромной длины. Такой огромной, что в какой-то момент он вообще не смог коснуться земли…
«Сейчас на околоземную орбиту выйду», – успел подумать он.
На стене перед ним огромные птицы клевали маленькие безголовые фигурки человечков. На другой стене красовался темно-бурый контур огромного быка. Кажется, рисунок не был закончен – в нижней части линия обрывалась. Зато натуральных рогов было полно – пять пар вмурованы друг за другом в низкий постамент. Свет проникал в помещение через округлую дыру в потолке. «До него метра три – в принципе, можно попытаться, если… Стоп! А где это я?! – вдруг ощутил собственную реальность Семен. – Где и почему? А вот там и потому! Ты же этого хотел, Сема? Разница только в том, что ты всерьез не надеялся, что ты тыкался вслепую – и вдруг попал в яблочко. Ты хотел реакции на свои действия? Так заполучи – тебя взяли как котенка, копошащегося в коробочке с тряпками!»
Оказывается, он очнулся (или проснулся?), сидя на чем-то вроде каменного топчана, который, кажется, представлял собой одно целое со стеной, к которой он прислонился. Топчан был застелен шкурой с рыжевато-бурой жесткой шерстью, а стена – обычный известняк, со следами воздействия какого-то рубящего инструмента. Руки и ноги были свободны, да и чувствовал себя Семен здоровым и отдохнувшим, только ягодицы затекли от долгого сидения.
«Странно, – подумал он, – если меня взяли инопланетяне, то почему такой неолитический интерьер? А если все-таки местные, то почему не связали, почему нет охраны? И, вообще, оставили в помещении, из которого не один, а целых два выхода?!»
Помимо дыры в потолке, какой-то проем явно имелся слева в стене, напротив которой он сидел. Проем был занавешен чем-то вроде циновки или рогожи. Семен поднялся, немного размял мышцы и осмотрел себя: все на месте, от рваных мокасин до налобной повязки, даже величайшая ценность – перочинный ножик – лежит в своем кармашке. «Странно, очень странно, – оценил ситуацию Семен. – Для полного кайфа не хватает посоха и арбалета. Впрочем, последнего у меня с собой и не было. Наверное, рюкзак и посох ждут меня в соседней комнате – надо будет расписаться в получении».
Стараясь ступать бесшумно, он подошел к занавеске и оттянул ее край кончиками пальцев. В смежном помещении оказалось чуть светлее. Там было много похожего: и рисунки на стенах, и рога, и почти такая же дверь напротив с занавеской желтого цвета. А рядом с дверью располагался низкий топчан, собранный из блоков известняка. И к этому топчану был прислонен… его посох!
«Вот это да! – мысленно восхитился Семен. – Но какой разврат!»
Дело в том, что рядом с его палкой стояла еще одна, только потоньше – дротик со знакомым тонким шиловидным наконечником. Сантиметрах в десяти от острия он был оперен мелкими зубчиками («Кремневые вкладыши», – понял Семен).
А рядом с дротиком находилась хозяйка оружия – лысая воительница, облаченная в леопардовую шкуру. Она спала, откинувшись к стене, как недавно Семен, и при этом тихо всхрапывала. Ее довольно миловидное лицо и голые руки были перемазаны копотью, а исцарапанные волосистые ножки расставлены, открывая для обозрения то, что находилось между ними. В комнате стоял запах гари и пота.
«Умаялась за ночь, бедная», – ухмыльнулся Семен и шагнул в комнату.
Двигаться он старался, когда она вдыхает воздух и всхрапывает. Он был уже в полутора метрах и начал верить, что все получится, но ритм дыхания вдруг сбился. Женщина открыла глаза и уставилась на Семена. Это длилось лишь долю мгновения – и она вскочила на ноги с дротиком в руках. Кажется, она успела набрать воздух для крика, но… Но это было и все, что она успела.
Семен сделал еще один шаг и ударил кулаком в подбородок снизу. «Не разучился еще, – с некоторым самодовольством подумал он, подхватывая обмякшее тело. – Глупенькая, сначала надо было кричать, а потом дергаться. Но что же мне с тобой делать, красавица?»
Проблема оказалась серьезной – удар был не слишком сильным, амазонка могла очнуться в любую секунду, и тогда… Он уложил ее на топчан и растерянно оглянулся по сторонам – ничего полезного. «Проще и надежнее всего свернуть ей шею – успей она начать сопротивляться, я бы так и сделал. И рука бы не дрогнула, а теперь… Нет, наверное, у меня это неизлечимое – до самой смерти. Придется вязать, но чем? Ага, тетива!»
Начал он с того, что отодрал от ее накидки кусок шкуры и запихал ей в рот в качестве кляпа. Потом достал из кармана арбалетную тетиву (жалко до слез!) и связал кисти рук за спиной. Главное было сделано, но нужно было чем-то зафиксировать и ноги. В отчаянии он начал шарить по карманам рубахи, и в самом дальнем пальцы нащупали плотный комок – кусок оленьей шкуры, туго обмотанный сыромятным ремешком. «Я и забыл про него, – облегченно вздохнул Семен. – Так приятно получать от судьбы маленькие подарки!» Он размотал ремешок и стянул им щиколотки жертвы. Оставшимся концом подтянул их за спиной к связанным рукам – так будет меньше дергаться, когда очнется. Клок шкуры он, было, бросил на пол, но потом подумал, что лишних следов оставлять не стоит – подобрал и запихал обратно в карман. Пальцы оказались в чем-то липком, и он машинально вытер их о рубаху.
Привычная тяжесть посоха в руке сразу вселила уверенность – как будто обрел надежного союзника. Так оно, впрочем, и было. Он хотел прихватить и дротик, но решил, что непривычное оружие может только помешать, да и обе руки окажутся занятыми, а это неправильно.
Семен перестал дышать и прислушался. Тишина в окружающем пространстве, кажется, была полной. Нет, не абсолютной до звона, а именно полной, то есть какие-то невнятные звуки откуда-то доносились, но очень издалека и очень невнятные.
Семен на цыпочках подошел к желтой занавеске и, чуть сдвинув край, заглянул за нее – еще одна комната, только совсем маленькая. На стенах нет ни барельефов, ни рисунков. Вдоль противоположной и левой стены низкий топчан, а в углу возле него невысокий квадратный постамент, который вполне можно воспринимать как стол. На нем стоит широкое плетеное блюдо, наполненное мелкими желтыми плодами, похожими на абрикосы. И все – комната пуста. «Ах да, – отметил Семен, – потолок здесь пониже – до дыры можно допрыгнуть, ухватиться за край, подтянуться… М-да, упражнение, конечно, немудреное, если на турнике, а тут? Если только в прыжке выставить наружу посох так, чтобы он лег поперек дыры, повиснуть на нем (как тогда – подо льдом), а потом…»
Додумать он не успел – сзади раздались чьи-то неторопливые шаги. Деваться было некуда – только вперед. Семен подумал, что человек обязательно задержится возле связанной охранницы, и он, может быть, успеет выпрыгнуть – надо сделать всего два движения, правда, очень точных.
Он встал под дырой, глянул вверх и вдруг понял, что она слишком узкая, а посох длинный, что он просто не успеет в прыжке выпустить его наружу целиком, что…
Занавеска начала откидываться – пришелец не задержался возле связанной, а сразу двинулся дальше. Прятаться было поздно, да и некуда. Семен отвел для удара посох и на мгновение замер, мучительно решая, бить ли по корпусу или в голову – чтобы сразу наповал.
И ударил.
Коротко и страшно.
Неандертальский череп такого удара обычно не выдерживает.
Семен смог остановить конец посоха раньше, чем он коснулся стены за головой противника. Ничто не изменилось.
Высокий мужчина средних лет, лысая голова, длинное бледное лицо, одет в нечто, напоминающее
