весельчаки были за пятном света и поэтому оставались практически невидимы.
— Это мои друзья, одночасники, — ответил Марк, — пришли на представление. Сейчас дождемся учителя и будем ставить очень интересные опыты.
В темноте опять засмеялись, а кто-то откровенно загоготал.
Василиса, смутившись, отступила к противоположной стене, во тьму. Но кольцо свечей, как живое, метнулось за ней по потолку, вновь осветив ее маленькую фигурку.
Марк с Нортом медленно подошли поближе. Одночасники же остались на месте.
— Меня удивляет, — начал Марк, — что ты не спрашиваешь, как именно сюда попала? Тебе что, неинтересно?
Василиса промолчала. Последнее, что она помнила, — мельтешение цифр вокруг себя, синий цветок… безмятежно спящую Диану и… все.
— Ну и как же? — хмуро спросила она, украдкой переминаясь с ноги на ногу: босые ступни леденели на холодном полу.
— Начнем с того, что я следил за тобой по приказу твоего отца. Видел твое выступление на Чарованиях… — Марк осклабился. — И даже послал букетик с почти любовной запиской.
Позади опять засмеялись, будто зрители, наблюдающие очень веселое и забавное представление.
— Да-да, я прочитала ее, — кисло ответила Василиса. — Мой ответ — нет.
— Я рад, что чувство юмора тебе не изменяет, — произнес Марк. — Но скоро ты узнаешь, почему всем мешаешь, Огнева.
Василиса промолчала.
— Я слышал, у тебя появились друзья, и какие, — продолжал Марк. — Одни ключники! Мало того, ты совсем очаровала нашего Драгоция… Такая романтическая сцена, я плакал!
Норт, до этого стоявший, как мумия в музее, не удержался и хмыкнул. Одночасники Марка опять захихикали.
— Это чистейшее вранье! — вспыхнула Василиса. Несмотря на холод, ей вдруг стало очень жарко.
— Я был возле озера с двумя мостами и все видел, — не моргнув глазом, сказал Марк. — Со стороны всегда виднее, особенно, когда ты нахохлившимся филином сидишь на ветке осины и помираешь со скуки. Фея и сынок ремесленника так увлеклись друг другом, что мне не составило большого труда пробраться в раскрытый часолист этого дурака Драгоция.
Василиса вдруг вспомнила, как крыло совы задело ее по макушке: так это был Марк?!
— Но это, конечно, не самое интересное, — повел дальше Марк тоном неторопливого рассказчика. — Гораздо более любопытен один разговор, произошедший между теми же лицами — Фэшем, феей Дианой и простым-пацаном-вдруг-ставшим-часовщиком… Я понятно излагаю?
Василиса нахмурилась.
— Ребята договаривались подсыпать одной новоиспеченной часовщице сонного зелья в бокальчик, — сладким голосом продолжал Марк, наслаждаясь Василисиным изумлением. — Чтобы она проспала до вечера, пока они уедут без нее. То есть убегут… Справедливости ради надо сказать, что младший Лазарев был против. Понятно, он же тебе обязан даром часодейства. — Марк презрительно хмыкнул. — Но его быстро уговорили… Кстати, ты очень необдуманно использовала желание, прими мое разочарование.
— Ты врешь, — спокойно произнесла Василиса и невольно вздрогнула. — Зачем бы ребятам понадобилось убегать от меня?
— Чтобы столковаться о совместных действиях на Часовом Круге, понятно? — Марк пожал плечами. — Против меня, Маришки и… Норта. А тебе, да ты сама знаешь, они не доверяют, Огнева.
— Так Норт тоже ключник? — удивленно спросила Василиса, тут же покосившись на брата.
Норт нервно хмыкнул, переглянувшись с Марком.
— Почти, — усмехнулся тот. Улыбка вышла странной, какой-то хищной.
Василисе она совсем не понравилась. Как и быстрый взгляд, вскользь брошенный на нее братом.
Воцарилось гнетущее, нелепое молчание. Василиса украдкой растирала плечи, чтобы хоть как-то согреться.
— Послушай, — медленно начал Марк, и глаза его опасно заблестели, — я все жду, когда ты вытянешь часовую стрелу, а ты совсем не торопишься. Неужели ты даже не попробуешь сопротивляться? Я ожидал от тебя более активных действий.
Василиса смутилась, не выдержав пристального взгляда Марка. Левая рука как-то сама собой поползла за спину.
Воцарилось молчание.
— А ты умеешь пользоваться стрелой, а? — вкрадчиво спросил Марк. Браслет на его правой руке тихо зашипел, выпрямляясь. — Наверное, и пароль не поставлен, да?
Норт с любопытством следил за его действиями. Темная группа одночасников заинтересованно придвинулась поближе.
В следующую секунду часовой браслет Василисы тихо звякнул, обиженно сполз с руки и, выпрямляясь на ходу, перекочевал по воздуху прямо в левую руку Марка. Тот с любопытством поднес часовую стрелу поближе к свету.
— Интересный цвет, — сказал он. — Дорогой материал наверняка…
— Отдай! — Голос Василисы прозвучал слишком жалобно.
Конечно, это развеселило Марка.
— Не отдам! — игриво, как ребенку, сказал он и спрятал стрелу Василисы к себе за пазуху. — Военный трофей, — добавил он и лучезарно улыбнулся.
Рассвирепев, Василиса кинулась на него, намереваясь отобрать стрелу. Однако Марк тут же уклонился от удара, нацеленного в лицо, больно схватил ее за плечи и так сильно встряхнул, что у Василисы в голове зазвенело.
— Спокойно, малышка…
Марк еще раз встряхнул ее и отпустил. Девочка потеряла равновесие и мигом осела на пол.
Темнота позади Марка разразилась хохотом.
От обиды и унижения хотелось разреветься, но тогда триумф врагов был бы полным.
Ее сердце разрывалось от злости и отчаяния.
Не помня себя, Василиса вскочила и вновь кинулась на Марка. Но он предугадал и это: быстрым движением перехватил ее руку, занесенную для удара, и завел ей же за спину. После чего сильно толкнул к стене и обхватил за шею, локтем придавив девочке горло. Крылья Василисы распластались по булыжнику стены, и со стороны она сейчас выглядела, как бабочка, пришпиленная к коллекционной доске.
Василиса стиснула от бессилия зубы, стараясь освободиться, но напрасно.
— Все-таки пришла пора научиться вежливости, а, фейра? — ухмыляясь, спросил Марк. — Скажи для начала: «Я больше так не буду!» — И он сильнее надавил ей на горло.
Василиса выгнулась дугой, изловчилась и впилась зубами в Маркову руку чуть пониже локтя.
Мальчишка ойкнул и разом отпустил ее. Тогда Василиса изловчилась во второй раз и, подпрыгнув, взвилась пружиной, полоснув Марка крыльями изо всех сил. Если бы крылья были сухими и острыми, удар вышел бы страшным и сильным. Но все равно получилось неплохо — прозвучал резкий чмокающий звук, как будто от удара мокрой тряпкой. Марк, схватившись за щеку, взвыл от боли. У Василисы же на прыжок ушли все силы.
— Вот это да! — сказал кто-то из одночасников, но на него тут же шикнули, и он притих.
Марк выхватил золотую стрелу и направил на Василису. Правая щека и часть шеи стали малиновыми, и выглядел мальчишка далеко не так напыщенно, как раньше.
— Ну, сейчас ты у меня узнаешь, — зловеще процедил он.
Стрела медленно завращалась, к Василисе метнулась огненная спираль, но тут же распалась искрами, не причинив девочке никакого вреда.
Василиса поморгала, стремясь унять желтую рябь перед глазами.
— Я совсем забыл… — простонал Марк. — Ее же сейчас Ключ защищает от злонамеренного часодейства… — Он грязно и витиевато выругался.
