поразвлеклись неслабо. А вот почему в одной столице[56] было так, а в другой — иначе?
Московские большевики еще в феврале совершили большую стратегическую ошибку. Если в Петрограде революционеры сделали ставку на работу с войсками, что в итоге блестяще оправдалось, то москвичи занялись подготовкой собственных боевиков. Трудно понять, почему. Может быть, дело в том, что в феврале в Москве ничего особо интересного не случилось? Так, походили демонстрации с красными флагами. И солдаты себя никак не показали. Или в том дело, что в Белокаменной осталось много ребят, воевавших еще на баррикадах 1905 года и теперь желающих начать вторую серию? Да и Кронштадта с его веселыми матросиками под боком не имелось.
Вообще-то Москва была гораздо более консервативным городом. К примеру, в Питере «Союз русского народа» и его клоны никогда не пользовались особой популярностью — в отличие от прежней столицы, где ультраправых уважали все-таки больше.
Но в итоге вышло как вышло. Боевиков у большевиков оказалось не так чтобы очень много, да и подготовка их была не слишком хорошая. Кто думает, что можно научиться воевать, выезжая раз в месяц пострелять в лес — ошибается. Да и действовали они 25 октября очень вяло. Наверное, решили: раз уж там в столице власть взяли, то нам-то чего дергаться?
Оказалось, очень даже «чего». Ведь это мы сейчас знаем, что большевики продержались 70 лет. А тогда многие полагали, что они пришли к власти на неделю-другую, не больше. В Москве нашлось много людей, кто не намерен был соглашаться с происходящим, во главе которых стоял командующий войсками Московского военного округа полковник К. И. Рябцов. Он обратился за помощью к юнкерам Александровского и Алексеевского военных училищ и шести школам прапорщиков. В Москве тогда было еще два училища, но они предпочли не ввязываться в драку. Кстати, снова ехидно отмечу: от московских боев осталось достаточно много фотографий. Так вот, на них юнкера — опять же не «мальчики», о которых так скулил Вертинский[57], а здоровенные крутые мужики.
Что касается гарнизона, то он в основном предпочел держать нейтралитет. Несколько тысяч человек пошли за красными (тогда этот термин уже был в ходу), некоторые — за их противниками (слово «белые» тогда еще не говорили).
Ну и началась заварушка. Юнкера в Москве действовали куда решительнее, чем в Петрограде. Почему? Да все просто. В столице Временному правительству противостояли все. Сражаться со всеми — для этого нужен уж очень большой героизм — или сумасшествие. А тут — какая-то не слишком большая группа большевиков, которых, казалось бы, можно легко разбить.
Не все знают, что террор Гражданской войны начался в Москве. Причем не со стороны красных, а со стороны их противников. Солдаты 56-го полка, поддавшись уговорам Рябцова, сдали юнкерам Кремль — и были расстреляны. Непонятно зачем. Они не были особо упертыми революционерами — так, сбоку припека. Но вот такая психология у «рыцарей белой мечты» — «дави взбунтовавшееся быдло».
Все эти шесть дней, по сути, шла игра в войнушку. Группы красногвардейцев и юнкеров бегали по Москве друг за другом, иногда с использованием артиллерии. Но поскольку ни с той, ни с другой стороны артиллеристов не имелось, садили в основном в белый свет, нанося ущерб витринам.
Закончилось все как в анекдоте: «пришел лесник и послал всех к черту». В роли лесника выступили прибывшие из Петрограда балтийские матросы, которые шутить не собирались и быстро навели порядок.
Особая статья — «штурм Кремля», о котором очень любят ныть интеллигенты. А как же! Большевики стреляли из пушек по российской святыне! Ну, стреляли… Предоставим слово историку А. Широкораду, лучшему в России специалисту по истории артиллерии:
«Современные историки любят смаковать обстрел Кремля из 'гигантских французских орудий', установленных на Воробьевых горах. И в самом деле, батарея из 155-мм и 120-мм французских пушек обр. 1878 г. вела огонь по Кремлю. Эти древние пушки нам продали французы в 1915–1916 гг. Для использования на фронте пушки не годились, да и были они неисправны. Их с трудом отремонтировали в мастерских 'Мостяжарта'. Кстати, эти 'гигантские пушки' любой может увидеть во дворах Государственного центрального музея современной истории России и Центрального музея Вооруженных Сил в Москве.
Боеспособный гарнизон из советских, германских или японских солдат продержался бы в Кремле хоть целый год под огнем этих 'экспонатов'. Однако юнкера сдались и были распущены по домам».
Заметим, так оно и было. По Ленинграду стреляли из куда более серьезных орудий — однако он почему-то не сдался, а эти сдались.
Опять же, рассказы про то, что «всех юнкеров расстреляли», не имеют под собой никаких оснований, кроме творений эмигрантских писателей, которые механически пишут такое о любом своем поражении времен Гражданской войны. Большевики? Ясно, что всех расстреляли. А как они могли иначе? Доказательства? А зачем? Они ж большевики, неужели не понимаете?
В общем, когда концерт закончился, оказалось, что Советская власть победила. Город слегка покорябали, кое-кого убили. И все дела.
Авторское предупреждение
Кого-то может шокировать цинизм автора, но я объясняю: речь идет о временах, когда у людей в мозгах сидела психология Первой мировой войны. А это была такая своеобразная война, когда у всех воюющих армий единственным тактическим решением было: завалить врага своими трупами. Понятно, как ценили солдаты тогда жизнь, свою и чужую. Так что размазывать сопли по лицу по поводу погибших с той или иной стороны на Гражданской войне я не собираюсь. Все они знали, что делали, никаких «мальчиков» там не было. Там были солдаты, которые уж за что сражались, за то они и сражались.
Автор предупреждает, что и дальше будет писать в том же духе. Так что рассуждающим о «слезинке ребенка» читать не стоит…
Только пуля казака во степи догонит
В России того времени еще были казаки. С подачи товарища Сталина, добавленного и разбавленного мифами нового времени, большинство людей думает, что казаки — это все, кто жил на Дону, на Кубани и в других «казачьих» местах. Тут не место обсуждать, зачем Сталин сделал так, как он сделал, это тема совсем иной книги.
Но в реальности все было не так. Совсем не так.
Казаки были не только родом войск, но и сословием — хотя оба эти понятия неразрывно связаны. Я не собираюсь тут писать о славной истории казачества. Достаточно сказать, что за свою службу они получали землю — за обязательную службу в армии. Поголовно. Для сравнения: раньше крестьяне давали в армию рекрутов по жребию, одного на 25 человек. Остальные не служили. Но с введением в 1871 году всеобщей воинской повинности различие стало сглаживаться — а противоречия обострялись.
Правда, и после 1871 года отличие все-таки было. Обычному призывнику, как и теперь, все необходимое снаряжение выдавали на месте службы. А вот казак должен был иметь свое — включая коня, а хороший конь стоил немало. Выдавали казакам разве что оружие. Неимущих (а были и такие, например сироты) снаряжали за общественный счет.
В областях казачьих войск сложилась такая ситуация. Были казаки и были «иногородние» (далее я стану этот термин писать без кавычек) — те, кто приехал в казачьи области из других мест. И пускай его предки обосновались тут несколько поколений назад — иногородние были людьми даже не второго, а
