Следовало срочно предпринимать активные действия, дабы солдаты совсем не озверели от безделья.
Было и еще одно обстоятельство. Предстояла дележка большого пирога – и многие торопились застолбить участки на питерской земле. Город рассматривался как своеобразный плацдарм для дальнейшего процесса внедрения цивилизации в Россию. Предполагалось, что, превратив Петербург в эдакий форпост западного мира, американцы найдут множество убежденных помощников в других, куда более нужных в стратегическом отношении регионах. Серьезных помощников. Потому что прошлые демократические друзья американцев, как оказалось, умели только воровать. Они подходили для развала страны, но эту задачу они уже выполнили. А больше эти господа ничего не умели.
Поговаривали к тому же, что президент и его команда связывали свои надежды на второй срок именно со скорым и успешным завершением операции в Петербурге.
В общем, генерала Адамса торопили. И дали понять: о демократии разговоры будут позже. А пока надо любыми средствами очистить город от сомнительных элементов. В общем, солдатам был дан приказ стрелять на поражение при любых попытках сопротивления. Да и без них тоже.
Этому радовались все. Генерал – потому что ему не улыбалось строить концлагерь, охранять его и кормить свору выловленных уголовников. Солдаты – потому что такой метод зачистки был куда проще и веселее.
Нет, все происходило очень даже гуманно. Для начала с помощью листовок и джипов-«звуковок» генерал объявил, что дает бандитам три дня на то, чтобы сдать оружие и встать на учет. Разумеется, никто не сдал и не встал. Бандиты, как выяснилось позже, решили, что генерал в игры играет. Но мистер Адамс был боевым генералом, а не парламентским болтуном. За свои слова он привык отвечать. Так что через три дня началось большое веселье. Благо убежища бандитов были прекрасно известны. Местные жители не питали к ним никаких добрых чувств, а потому с радостью их сдавали. Так что дело было нехитрое – ездить по известным адресам, вылавливать и ставить к стенке.
Конечно, кое-кому из пойманных бандитов все-таки сохраняли жизнь – для презентаций, для показа по новостям. Цивилизованному миру ни к чему знать, какими методами наводят порядок за его пределами. Но с остальными уголовниками не церемонились.
Понятное дело, на такие зачистки журналисты не допускались. Но для Джекоба было сделано исключение. Генерал мыслил так – если никому не позволить, начнут искать обходные пути. И ведь все равно найдут. Значит, кого-то нужно допустить. Джекоб парень надежный. Он бывал на настоящей войне и не верит во всякие глупости вроде прав человека. Он расскажет только то, что надо будет рассказать.
– Сержант, что у нас еще на сегодня? – спросил журналист после того, как солдаты вышли из подворотни, а трупы покидали в другую машину.
– Есть один объект. Там ожидается кое-что повеселее, чем расстреливать этих тупых обезьян. О нем только сегодня утром стало известно – и его велели ликвидировать обязательно сегодня, пока тамошние ублюдки не расползлись. По машинам!
Район, куда они направлялись, если верить карте, назывался Коломной. Забавное это было место. В других центральных районах города оставались следы последнего кратковременного экономического бума, который так внезапно закончился, – и посреди потрепанных, но красивых старых домов торчали спешно слепленные постройки, которые местные архитекторы, судя по всему, передрали из третьесортных американских архитектурных журналов. В Коломне ничего такого не наблюдалось – видимо, истерическое процветание, которое, как оказалось, было лишь агонией, сюда добраться не успело. Вокруг, куда ни взгляни, простирались донельзя обветшавшие улицы. Впрочем, кое-что пытались соорудить и здесь. На берегу канала, позади великолепного старинного театра, находилась громадная пустая площадка, обнесенная бетонным забором, за которым просматривался хаос каких-то бетонных конструкций. Видимо, тут что-то строили, строили, но так и не построили.
Но дальше снова тянулись ветхие, но все-таки очень красивые дома. Джекоб ощутил странное чувство – будто что-то втягивает его в эти улицы, будто старые дома должны сказать ему нечто важное. Так с ним уже неоднократно случалось в этом городе. Странно. Он видел много красивых старых городов – от Парижа и Рима до Багдада и Самарканда. Но такого с ним не случалось никогда. У одного из переулков стоял бронетранспортер, возле которого откровенно маялись дурью несколько солдат при полном параде – в касках, бронежилетах и с автоматами в руках. (Так в городе никто не ходил, даже патрули передвигались в обычной форме, а не в боевом сняряжении. Оно и понятно. Никакой опасности нет. А от местных со всех сторон градом сыплются насмешки. Дескать, ребята, а спите вы тоже в бронниках?) Но здесь был особый случай. Здесь находилась синагога. В первый же день после высадки к генералу Адамсу пришла делегация с требованием установить повышенную охрану культового сооружения. Ввиду возможности антисемитских выходок. Хотя у евреев и собственная охрана была очень даже ничего, да и за год безвластия антисемитские выходки ограничились парой надписей на окрестных стенах. К тому же окрестные районы были практически пусты. Но раз просят – пожалуйста. Менее всего генерал хотел портить отношения с представителями какой-либо конфессии. Так что теперь у солдат дежурство возле синагоги было самым неприятным моментом в службе. Этому радовались только офицеры, которые получили дополнительную возможность наказывать подчиненных. Когда машины проезжали мимо поста, Джекоб подумал: интересно, защищают ли такие вещи от антисемитизма или, наоборот, способствуют его росту?
Машины свернули с бесконечно длинной, узкой, прямой улицы на поперечную, столь же узкую, – и приблизились к скверу, который зарос так, что издали походил на лес. Возле сквера возвышался огромный шестиэтажный дом грязно-желтого цвета. Над ободранными парадными висели флаги: один просто черный, другой – черный с кельтским крестом, третий – красный с серпом и молотом в белом круге. Все стены были разрисованы грубо выполненными граффити и лозунгами, из которых следовало, что бить надо всех. Кроме того, имелись во множестве названия «тяжелых» западных рок-групп, а также замечательный лозунг: «Rossya for rossan»[9]. Джекоб не сразу понял, что это лозунг «Россия для русских» с тремя грамматическими ошибками. Непонятно было другое: почему националистический лозунг надо писать на чужом языке, которого к тому же не знаешь? Рядом с особой любовью был выполнен призыв «Все отнять и поделить».
Джекоб слышал об этом месте. Его искали несколько дней – и вот сегодня утром удалось установить координаты. Здесь обосновались те, кто называл себя анархо-фашистами. Реально же в этом доме сбилась разнообразная молодежная шпана из различных маргинальных группировок, которая существовала, строго придерживаясь принципа, изложенного в лозунге на стене. Отнимали они у кого только могли, а делили, разумеется, между собой. Последним их подвигом был угон среди бела дня с Садовой трех машин, груженных гуманитарной помощью. Власти слишком расслабились – и послали груз в сопровождении местных полицейских из тех, которых спешно набирали в последнее время. Полицейским, или, как называли их местные, полицаям, попросту начистили физиономии. Однако из терпения генерала Адамса вывело даже не это, а то, что они с методичной регулярностью били телевизионные экраны, которые власти устанавливали в людных местах. (Правда, экраны пока что не работали. Наладить телестанцию оказалось куда труднее, чем думали вначале.) Как успел заметить Джекоб, русские вообще склонны к бессмысленному вандализму, но экраны люди не трогали. К тому же украсть их было непросто, а от камней они были защищены стальной сеткой. Но анархо-фашисты ухитрялись. Один попросту взорвали с помощью гранаты. Что уже тянуло на политику. Последнее обстоятельство, как это ни странно, у многих начальников вызвало прилив энтузиазма.
Причина подобной реакции заключалась в том, что если сначала в штабе радовались тому, что никакого сопротивления новым властям нет, то потом несколько занервничали. В абсолютной пассивности населения было что-то ненормальное. Особенно это напрягало тех, кто ранее побывал в мусульманских странах. Нет, конечно, никому не хотелось, чтобы и тут начался такой же дурдом, как там. Но ведь всегда хоть кто-то должен быть против! Что там мусульмане! Вон, в Европе организации антиглобалистов уже давно перешли с погромов «Макдоналдсов» на самый настоящий терроризм, с которым спецслужбы не могли ничего поделать. А тут не было никого, кто выражал бы недовольство визитом американских войск. А как говорила Анни из пресс-службы, правительство потратило огромные деньги, финансируя организации, которые боролись с русским фашизмом. И где он, этот самый фашизм, с которым боролись?
В общем, как понял Джекоб, гнездо анархо-фашистов сегодня перестанет существовать – и это будет продемонстрировано миру как борьба с экстремистами. Хотя солдаты имели приказ, в отличие от разборок с бандитами, действовать по обстоятельствам. Если сдадутся – доставить куда надо. Наверное, тоже для
