В горах Алексей и Мария жили довольно весело. Он, предвидя длительное затворничество, позаботился о развлечениях. В доме имелась приличная библиотека, видеомагнитофон и большая фильмотека.
Мария проявляла свои кулинарные способности, готовя из имевшихся продуктов удивительно вкусные блюда.
Солнце, небо, свежий воздух и буйная горная растительность помогали победить синдром запертой клетки. К тому же молодых людей поддерживало сознание, что их нынешнее вынужденное затворничество — не навсегда. И что они вместе.
Порой Маша восклицала:
— Боже мой, Лешка, как же я рада, что случилось это мое несостоявшееся похищение, это наше головокружительное путешествие! А я ведь уже и не надеялась, что когда-нибудь встречу того, о ком мечтала с детства!
— А ты уверена, что я — тот? — спрашивал он.
— Уверена! Теперь уверена! Я же сама тебя выбрала, сама соблазнила, сама подвигла на эту дикую авантюру — скрыться от Петра! Я впервые в жизни свободно распоряжалась собой — и распорядилась более чем правильно! Господи, я так счастлива!
Алексей помалкивал и лишь нежно обнимал девушку.
Он был настолько уверен в недосягаемости своего убежища, что вовсе не следил за подступами к нему. И проворонил появление врагов.
День, когда появились враги, для беглецов не был особенным. После сытного завтрака они посмотрели фильм, а потом занялись друг другом…
Соблюдая необходимую осторожность, четверо джигитов приблизились к металлическим воротам. Каменную ограду с внешней стороны прикрывал плотный ряд деревьев, кроны которых нависали над забором. Ветви переплетались между собой, образуя сплошную зеленую стену, благодаря чему убежище Разора трудно было обнаружить.
Конечно, деревья выросли не за один год. Просто искусные мастера-строители расчистили прилегавшую к скале площадку от излишков растительности, после чего пристроили ограду прямо к деревьям.
Джигиты осмотрелись. Никто в них не стрелял, и никакая опасность вроде бы не угрожала. Ловко и бесшумно, цепляясь за сучья, горцы полезли вверх. На ограду они взобрались почти одновременно. Теперь им оставалось только пробраться между ветвей, чтобы прыгнуть вниз, во двор.
Голован издали наблюдал за джигитами. Ему казалось, что все идет отлично. Похоже, Лешка совсем потерял бдительность. Да и неудивительно, когда рядом с ним такая женщина. Сейчас горцы накроют парня, как бобика, — гавкнуть не успеет. Вот они уже раздвигают ветки…
Вдруг один из джигитов дико заорал. К нему сразу же присоединился второй, а миг спустя орали все четверо. Голован ничего не понимал. Горцы вопили, бились, словно пытаясь вырваться из чьих-то цепких когтей. Но вырваться не могли и продолжали истошно голосить.
— Что?!. Что случилось?! — воскликнул пораженный Рустам.
И тут Астахов увидел. Колючая проволока! Скрученная спиралью в несколько слоев, укрытая ветвями деревьев, она проходила по всему гребню ограды, образуя непреодолимый барьер. В страшную ловушку попались джигиты. Они вопили, дергались, раздирая о шипы одежду, кожу, но освободиться были не в состоянии.
Голован знал о подобных штучках. И знал, что положение горцев безнадежно. Выпутаться из спирали Бруно еще не удавалось никому.
…Разор и Маша лежали рядом, курили и болтали, отдыхая от любви. Услышав ор за окном, Алексей вскочил, слоено его что подбросило.
— Машка, одевайся! — закричал он, натягивая свои шмотки. — Нас вычислили!
Ничего не говоря, Мария поднялась и начала торопливо одеваться. Вскоре оба были готовы.
— Что теперь делать? — спросила Маша скорее озабоченно, чем испуганно.
— На чердак! — велел Разор. — Там все подготовлено для встречи незваных гостей!
На чердаке Маша еще никогда не была и даже не подозревала о его существовании. Когда Лешка привел ее туда, девушка поняла, почему раньше он не показывал ей это помещение.
Здесь находился арсенал. В одном углу стояли ящики с гранатами, в другом — с патронами. Ячейки были заполнены автоматами. Но более всего бросался в глаза здоровенный станковый пулемет, обращенный стволом к стене. Эту стену — глухую, толстую — по всей длине пересекала узкая бойница, похожая на танковую щель. Через бойницу хорошо просматривался весь двор и подступы к нему.
— Не думал я, что все это пригодится, — сказал Алексей, садясь за пулемет.
Джигиты продолжали орать и биться. Алексей примерился и одной очередью убил всех четверых. Трупы нелепо повисли на проволоке.
— Они бы все равно не выбрались, — сказал Алексей, словно оправдываясь. — Я хотел тебе показать, что бояться нечего, затем сюда и привел. А теперь спустись во внутреннюю спальню, — попросил он Машу. — Если они начнут огонь, здесь станет жарко.
— Можно, я пока при тебе побуду? Хотя бы пока не опасно… Я боюсь за тебя…
— Ладно, оставайся, только сядь в уголок, возле» ящиков. Но когда начнется — ты уйдешь! А пока… что ж! Подождем, что будет дальше.
— Ну, что делать? — спросил Рустам. Горец был явно напуган.
— Я говорил тебе, что Разор — зверь серьезный, — ответил Астахов. — Его простой лихостью не возьмешь. Хорошо, я позаботился прихватить серьезное оружие. Будем ждать темноты. А как стемнеет, разобьем ограду из гранатометов и попробуем лобовую атаку.
— Давай весь дом расшибем из гранатометов! — обрадовался Рустам.
Голован взъярился. Он схватил кавказца за грудки и прижал спиной к скале.
— Ну ты, урод горский! — прошипел вор. — Ты думаешь только как бы совершить свою кровную месть! А мне нужна девчонка, ты понял?! Девчонка! Живая и невредимая! Ты понял меня? И если для ее спасения мне понадобится положить всех твоих парней, я положу! Врубаешься, мусульманин?!
Джигиты не слышали слов Астахова, но, увидев, что обижают их вождя, повскакивали с мест. Однако бойцы Астахова, все бывшие «афганцы», тотчас вскинули автоматы. Горцы остановились, увидев наведенные на них стволы. Блатные не стреляли — ждали команды.
— Ладно! — вдруг успокоился Астахов и отпустил Рустама. — Ни к чему нам ссориться, одно дело делаем. Прости меня, уважаемый Рустам. Вспылил.
— Прощаю! — объявил Рустам величественно. — И ты прости меня, уважаемый Петр. Я сказал не подумав. Очень уж людей жалко…
На самом деле Рустам затаил злобу. Но он понимал, что благополучие его тейпа зависит от Голована, и смирил свой кавказский темперамент. В конце концов, Рустам не был юношей. Годы научили его кое- чему.
— Все в порядке, братья! — крикнул он джигитам. Те облегченно начали рассаживаться по местам.
— Отбой, ребята! — приказал Астахов своим. Бандиты опустили оружие.
В лагере нападающих вновь воцарился относительный мир.
— Ладно, давай сначала, — предложил Голован Рустаму. — Значит, как стемнеет, разбиваем ограду из гранатометов…
— А как же тела моих соплеменников, что висят на заборе? — перебил его кавказец.
— Ими придется пожертвовать…
— Нельзя! Люди не поймут!
— Хорошо… — вздохнул Астахов. — Я попробую договориться с Алексеем. Миша! — обратился он к одному из блатных. — Тащи матюгальник!
Бандит притащил.
— Алексей! — разнесся над площадкой голос Астахова. — Это я, Петр Васильевич, твой бывший шеф!
