хозяйство. А кто из божеств покровительствовал ему? Это Афродита и Деметра. Еще до Эллады Афродита была в Малой Азии Матерью богов. Историки хорошо знают, что она не эллинка, греки лишь призвали ее на Олимп, еще точнее, это сделал сам Зевс, глава греческих богов. Естественно, весь рыбный промысел был в ведении Анахиты. Выше уже сказано, что это две ипостаси одной и той же богини древности.
Таким образом, золотая рыбка, представлявшая Анахиту, вместе с тем и сохраняла власть и великой богини во многих ее ипостасях. Вот почему внешняя странность, парадоксальность сказки А. Пушкина не только находит объяснение, но и кажется необходимой. Это не просто сочинение поэта. Это отражение древнейшей мифологии периода Эллады, в которой, как выяснено только что, негреческого, скифского или славянского, больше, чем греческого. Вопрос о скифах и славянах, разумеется, сложен и вполне самостоятелен, но вряд ли и он может быть решен без помощи мифологии.
В пятом веке до нашей эры, то есть две с половиной тысячи лет назад, Геродот записал удивительные истории о скифах. В одной из них я, не веря себе, узнал сюжет русской сказки. Но для этого пришлось найти исконную старинную ее редакцию, потому что в позднейшем пересказе многое утрачено и искажено.
Итак, что же записал Геродот?
Богатырь, которого историк называет Гераклом, приходит в далекую страну, которая позднее будет называться Скифией. После многодневного пути утомленный герой засыпает, а проснувшись, обнаруживает пропажу: нет его лошадей. Ничего не остается, как отправиться на их поиски. Вот он приходит к пещере, где живет полуженщина-полузмея. Образ может показаться фантастическим, но запись Геродота опирается на представления именно скифов. В древности часто описывали не земных героинь, а отдавали предпочтение небесным девам, богиням которые в те давние времена действительно являлись людям и нередко объединяли черты матерей-прародительниц еще с кроманьонской эпохи.
Геракл приглянулся деве; она согласна вернуть ему лошадей при условии, что намерения героя относительно ее самой вполне серьезны. От этого брака рождаются трое сыновей. Их имена: Агафирс, Гелон, Скиф. Уходя из страны на новые подвиги, Геракл наказывает удивительной женщине дать оставленные им пояс и лук всем сыновьям поочередно, и тот из них, который опояшется поясом и сумеет натянуть его лук, пусть станет главой всей страны. Это удалось Скифу, по его имени и названа вся страна. (В других редакциях мифов скифского цикла под Гераклом явно подразумевается сам бог-отец Зевс. Супруга Геракла связана с водной и земной стихиями, она дочь бога вод, но живет на земле.)
Страбон, еще один историк античности, говорит также о богине, обитающей в пещере, и о Геракле, помогающем ей победить гигантов. Все версии так лаконичны, что невольно ловишь себя на желании собрать из отрывков всю историю, наподобие мозаики.
Я был изумлен, узнав еще одну версию, которую донесли до довольно поздних времен русские сказочники. Эта поразительная сказка называется 'О лягушке и богатыре': это ее старинное название. Опубликована она впервые в восемнадцатом веке в сборнике десяти русских сказок Уже позднее возникли варианты и пересказы, в том числе и современные. В устном рассказе, дошедшем до восемнадцатого века, еще сохранились древние скифские мотивы, и в героине мы узнаем деву-сирену (женщину-полузмею, согласно античным источникам). Понятно что многие поколения безвестных сказочников изменили божественные образы и реалии извечной скифской старины упростили их, приземлили. Женщина-сирена превратилась в Царевну-лягушку. Однако сколько бы ни прошло тысячелетий, именно за два последних столетия скифская история с девой-сиреной претерпела наибольшие изменения и искажения, так что в поздних современных пересказах истории о Царевне-лягушке детали исчезли, смысл искажен, следы скифской древности стерты. Под пером беллетристов древнейшее мифологическое повествование превратилось в детскую сказочку, местами даже глуповатую - по меркам обычного сказочного жанра. И если еще в книгах восемнадцатого века история с женщиной-полузмеей и богатырем сохраняла близость смысла с античными источниками, то ныне, в современных сборниках сказок, она звучит так наивно, что вряд ли задержит внимание даже подростка. Можно образно выразиться так: умер величественный миф о працивилизации мудрых волшебных змей, и оставлено лишь крохотное надгробие в память о нем, которое вряд ли кто готов воспринять всерьез или вообще заметить. Немаловажно и то, что современный пересказ А. Толстого почти втрое (!) короче варианта восемнадцатого века. Сказанное можно отнести и к редакции А. Афанасьева.
Само название сказки, судьба которой столь несчастлива, тоже не сохранилось. Сейчас она называется 'Царевна-лягушка', но ведь это тавтология. Слово 'лугаль' было известно еще шумерам почти пять тысяч лет назад, затем - вавилонянам и многим другим народам. Означает оно буквально 'царь'. Его варианты 'регул', 'лугаль' прописаны на картах звездного неба со времен Шумера и Вавилона. Название славянского племени 'лужичи', то есть 'царские' (вспомним о царских скифах, названных тем же Геродотом), в связи с этим вполне понятно и вписывается в древнюю иерархию народов. Таким образом, уже само слово 'лягушка' переводится как 'царевна' и происходит от древнейшего корня - через скифское посредство. Этому слову не менее пяти тысяч лет.
Поразительно, но единственное существо, напоминающее далеким потомкам о женщине-полузмее, героине мифа, получило свое имя от нее в память о доисторических временах мудрых царственных змей и крылатых драконов, сохранившихся с тех же незапамятных дней даже в китайских мифах. Как странно было прочесть в этимологическом словаре М. Фасмера объяснение этого необыкновенного имени - оно, видите ли, сродни лягавой лошади и ляжке. И ничего другого там не найти. Это, однако, лишь народная этимология. И пришло время восстановить подлинность реалий.
Три любимицы короля (царя), родившие ему трех сыновей, героев повествования, в поздних пересказах даже не упоминаются. А ведь уже само начало сказки в ее старинном виде переносит читателя в особый мир, в древность. В исторически обозримые времена не найти, как правило, царей без цариц, без законных наследников; отклонения от этой нормы являются редкими исключениями. Зато мифы сообщают нам об этом далеко не в виде исключения. Геракл, в соответствии с мифологической традицией, считается сыном Зевса, главы Олимпа. (Геродот и Тацит сообщают, что сын Атиса, царя лидов, живших в малоазийской Лидии, основал Этрурию. Сына этого звали Тиррен, и отсюда якобы второе название Этрурии - Тиррения. Ее основатель Тиррен, сын Атиса, ведет родословную от Зевса. Другой источник рассказывает о том, как Геракл попал в рабство к царице лидов Омфале, и у них родилось четыре сына. Один из них Тиррен. Но обе версии ведут к Зевсу.)
Малая Азия, откуда вышли венеды и лиды, а также этруски, называвшие себя расенами, была близка к скифским владениям и одно время входила в них как составная часть - как и Закавказье.
Геракл в скифских преданиях, даже если у самих скифов он носил другое имя, - потомок Зевса, сын его. Но у Зевса как раз и были многочисленные 'любимицы' и потомки от них. Пусть не вводит нас в заблуждение выражение 'любимицы короля'. Сказка пришла к нам из доисторического прошлого, из эпохи богов. Бог богов Зевс был неоднократно женат. Иногда говорят о восьми или девяти его женах. Намного больше было у него 'любимиц' - сосчитать их всех нелегкое дело. Геракл рожден от смертной женщины Алкмены. Родная бабка Алкмены Даная также была возлюбленной Зевса. В свою очередь, прадед Данаи Бел, царь Египта, является не кем иным, как правнуком того же олимпийца по линии прекрасной Ио, которую одна из жен Зевса Гера из ревности превратила в корову. Это лишь одна из линий, дающих представление о небесном короле и его 'любимицах', число которых в сказке (надо полагать, из соображений нравственности) сокращено до трех.
В поздних же пересказах следует странное на первый взгляд событие. Король или царь созывает сыновей, велит взять им луки и выпустить в чистом поле по стреле; и куда стрела попадет, там и судьба, там и место, где живет невеста того или иного из царских сыновей.
Таким вот странным и неясным оно, это событие, остается во всех пересказах, и читателю приходится верить, что были такие простаки - цари с сыновьями.
Но ведь в сказке речь идет о трех сыновьях от разных жен ('любимиц'), и не столько о земном, сколько о небесном царе. Отсюда - все проблемы. И тут вполне уместно испытание с помощью лука. Древний миф оставляет для этого оружия самое почетное место. Вот почему братья выходят вовсе не в чистое поле (как, например, в пересказе А. Толстого), а в заповедные луга, как в старинной записи сказки. Это луга чудес, небесные луга, и нужно найти там свою судьбу, если ты рожден не законной царицей, а просто 'любимицей'. В Геракле воплощены черты самого небесного царя Зевса, и, согласно Геродоту, у него
