менее достойные товарищи могут заподозрить в карьеризме, а с другой — профессиональная ответственность. Ведь командиру полка, кроме всего прочего, нужна и обычная житейская мудрость, а она приходит только с годами.
Начались служебные перемещения, в результате он оказался помощником командира полка в бригаде, которой командовал... 25-летний революционер Отто Юрьевич Калнин. В военном деле он разбирался слабо.
Бригада прибыла из Вильно в Волковыск 18 августа. По городу тянулись тылы отходивших войск Красной армии. Обозы, артиллерийские парки, кухни... Группами шли красноармейцы — почерневшие, изможденные, многие в окровавленных повязках. Смотреть было больно.
Что же произошло? Ведь еще совсем недавно Красная армия, развивая победное наступление, почти достигла Варшавы. Еще немного, и она пожмет братскую руку германского пролетариата, а там выйдут на баррикады потомки парижских коммунаров, и мечта о мировой революции станет явью!
Позже стало известно, что красноармейские дивизии, прошедшие с боями более 500 километров, уставшие, лишенные пополнения, снабжения и боеприпасов, при обходе Варшавы с севера внезапно получили мощный фланговый контрудар. Положение усугубилось тем, что командующий Западным фронтом М. Н. Тухачевский самоустранился от руководства войсками именно тогда, когда они более всего нуждались в твердом и надежном управлении. Потом он объяснил, что переживал неудачу три дня подряд, запершись в своем штабном вагоне.
Тонкость чувств Тухачевского и амбиции председателя революционного Военного совета Троцкого обошлись республике дорого. Потери только пленными превышали 80 тысяч человек. Думать теперь приходилось не о знаменах революции над европейскими столицами, а о защите советских границ от польских войск.
Дивизия, развернувшись с марша, встретила удар окрыленного победой противника. Соседний полк не выдержал натиска и отступил. Тогда Василевский во главе стрелкового батальона внезапной контратакой во фланг заставил польских легионеров отойти и закрыл брешь в боевом порядке.
Вскоре он был вызван в штаб бригады, где получил приказ вступить в командование отступившим полком и немедленно восстановить утраченное положение. Пришлось объяснять командиру бригады, что для восстановления обороны следует взять полк из резерва — для того он и существует, — а собрать разбежавшийся полк быстро не удастся. Но профессиональный революционер не желал слушать профессионального военного, и произошло то, что произошло...
Конвоиры сочувственно поглядывали на арестованного. Вот он, Волковыск, почти уже рядом. А там, известно, суд у трибунала короткий, приговор один: «Именем пролетарской революции...» Цокот копыт заставил обернуться.
— Василевского ведете? Кто старший? — Вестовой протянул письменное распоряжение.
— Ну, теперь пойдем быстрее, — сказал повеселевший начальник конвоя. — Приказано обратно в штаб доставить.
Вернувшись, Василевский вновь предстал перед командиром бригады, услышал прежний приказ, но в ответ повторил прежние доводы. Тогда Отто Калнин отстранил его от должности помощника командира полка и назначил с понижением — командиром взвода в его же часть.
Поздней ночью, размышляя о сложных изгибах военного пути, Василевский вернулся в свой полк. Если что и радовало, так это отношение товарищей — оно ничуть не изменилось. А утром он уже сражался, вместе с бойцами своего взвода не давая противнику обойти открытый фланг.
Прошло несколько дней, и опальный командир взвода был вызван в штаб дивизии. Он узнал, что все обвинения в его адрес сняты как необоснованные, и более того, за умелые действия в боях он представлен к награждению орденом Красного Знамени! Штаб дивизии Александр Михайлович покинул в должности командира батальона, вновь размышляя о зигзагах военной судьбы, причудливых и непредсказуемых. Снова тяжелые бои в окружении и полуокружении, отход через болота Полесья, чудом найденные выходы из безнадежных ситуаций...
Боевые действия прекратились в октябре 1920 года, когда в Риге были подписаны предварительные условия мира между Польшей и РСФСР. При этом граница проходила на 50-100 километров западнее той, которую советское правительство предлагало установить еще весной.
«Что ж, битву под Варшавой мы проиграли, но войну все-таки выиграли!» — думал Василевский.
Пауза была недолгой. Войска переключились на борьбу с расплодившимися в смутное время бандами, подчас такими крупными, что для ликвидации их требовались батальоны, полки и бригады...
Гражданская война, погрузившая страну в пучину экономической разрухи, наконец закончилась. Армия сокращалась, многие командиры увольнялись или оставались в кадрах, занимая должности гораздо ниже прежних. Василевскому предложили возглавить дивизионную школу младшего командного состава в Московском военном округе, а в 1924 году он стал командиром полка. Багаж теоретических знаний пополнил на годичных курсах «Выстрел». Слава этого учебного заведения уже начинала греметь в Вооруженных силах. Особенно хорошо была поставлена огневая подготовка, руководство которой осуществлял бывший генерал царской армии М. Н. Филатов — советские маршалы и десятилетия спустя с глубоким уважением произносили его имя. Достаточно сказать, что занятия с молодыми командирами проводили такие светила оружейного дела, как Ф. В. Федоров, В. А. Дегтярев, Ф. В. Токарев.
После успешного окончания курсов Александр Михайлович получил назначение — снова на должность командира полка, но теперь другого, отстающего. Настолько расстроился, что отправился на прием к командующему Московским военным округом И. П. Уборевичу.
— Рассматривайте назначение как знак особого доверия, — сказал тот. — Командование надеется, что вы сумеете вывести часть из постоянного прорыва...
Надежды командующего оправдались — уже осенью 1930 года 144-й полк был признан лучшим в дивизии. А тем временем гигантская страна выходила из разрухи. Один за другим вводились в строй гигантские заводы, освещались светом новых электростанций города и села, тысячами выходили на поля тракторы — казалось, сам воздух был напоен духом великих строек, свершений, открытий. В армии тоже были заметны перемены — улучшался быт, войска получали модернизированные винтовки, новые пулеметы, артиллерийские орудия, в ходе учений над головами пехоты все чаще пролетали краснозвездные самолеты, а на парадах грохотали танки.
Техническая реконструкция обусловила появление новых взглядов на ведение боя и операции. Теоретическая мысль напряженно работала в поисках ответов на вызов времени, давая их в трудах А. А. Свечина, Б. М. Шапошникова, А. К. Коленковского. Особое место занимала работа В. К. Триандафиллова «Характер операций современных армий», где оперативно-стратегические проблемы освещались с учетом последних требований военного искусства, широкого применения авиации, бронетанковых и воздушно- десантных войск. Она стала настольной книгой передовых офицеров Красной армии.
Но сам Владимир Кариакович Триандафиллов, будучи начальником оперативного управления и заместителем начальника штаба РККА, понимал, что его теория «глубокого наступательного боя и операции» станет силой лишь в том случае, если будет проверена и освоена командованием и внедрена в практику боевой подготовки войск. С этой целью он, оставаясь на прежнем посту, стажировался еще и в должности командира корпуса.
Неизменно полный энергии, бодрости, творческого энтузиазма, он вызывал такой же духовный подъем в подчиненных, давал им чувство уверенности в успехе, умело сочетал работу по исследованию проблем стратегического характера с заботой о повседневном обучении и жизни солдат. В лице командира 144-го полка А. М. Василевского Владимир Кариакович встретил исполнительного помощника, но вскоре обратил внимание и на его мощный интеллектуальный потенциал.
Василевский в свою очередь оказался учеником способным и благодарным. В ходе частых бесед он перенимал не только мысли и полезные советы выдающегося теоретика, но и нечто более важное — стиль и метод мышления. В течение двух лет он прошел настоящую и, как считал всю жизнь, очень ценную школу.
Полк часто привлекался к проведению длительных войсковых учений с целью отработки новых форм и способов ведения боя, освоения боевой техники и вооружения. Однажды осенью 1930 года после больших и удачных маневров Триандафиллов предупредил подчиненного, что в ближайшее время он, Василевский, в интересах дела будет переведен в центральный аппарат наркомата обороны. Новость не обрадовала.
